Injectio платины 3
Шрифт:
— И как же она это поняла? — насмешливо фыркнул младший брат губернатора.
— Моя мать — старая и мудрая женщина, господин Нобуро, — собеседник явно прилагал значительные усилия, чтобы говорить почтительным тоном, приличествующим при беседе с чиновником по особым поручениям. — Ей часто приходилось обучать правилам этикета девушек из благородных семей. И приёмная дочь господина Сабуро совсем на них не похожа!
— Ничего удивительного, — пренебрежительно пожал плечами чиновник по особым поручениям. — Она же выросла в семье лавочника,
— Я матери тоже самое говорил, — понимающе кивнул мужчина. — Когда она мне в первый раз рассказала о своих подозрениях. Да только когда же эта девка успела чужой язык выучить?
— О чём вы, господин Андо? — нахмурился молодой человек, уже начиная уставать от этого пустого разговора.
Видимо, почувствовав это, гость взмолился:
— Господин Нобуро, прошу, поверьте мне! Мать сама слышала, как Ио болтала на чужом языке!
— На каком ещё языке?! — рявкнул младший брат губернатора, опираясь ладонями о столешницу, чтобы встать и выпроводить прочь настырного визитёра.
— Мать никогда не слышала ничего подобного, — затараторил собеседник, от волнения путаясь и проглатывая окончание слов. — И ещё, когда они только начали заниматься, уже вспомнила грамоту, которой её начала обучать Амадо Сабуро, но всё ещё не помнила самых простых вещей, известных каждому ребёнку! И я сам был этому свидетель!
— Сестра господина Сабуро учила её грамоте? — уточнил чиновник по особым поручениям.
— Да, — кивнул гость. — Нам сказали, что после болезни Ио потеряла память, и госпожа Андо очень быстро заново научила её читать и писать. Вот и получается, что грамоту она вспомнила, а самые простые вещи нет!
— Какие именно вещи? — нахмурился по-прежнему ничего не понимающий молодой человек.
— Даже самые малые дети знают, что в печени собирается всё плохое в человеке, — продолжил терпеливо разъяснять собеседник. — Мы вместе сидели за столом, когда мать сказала, что благодарные слова Ио наполняют её печень радостью.
— Зачем вашей матери понадобилось говорить такое? — вскинул брови младший брат губернатора.
— Она пыталась доказать мне, что эта особа не та, за кого её выдают господа Сабуро! — ответил младший писец. — Хотела, чтобы я сам всё услышал. И Ио ответила, что очень рада. Очень рада, что её слова наполняют печень наставницы радостью. Печень, господин Нобуро!
— И только на этом основании вы решили, что госпожа Ио Сабуро — дикарка? — насмешливо, но уже без прежней убеждённости спросил чиновник по особым поручениям.
— А что ещё думать, господин Нобуро?! — очевидно, теряя терпение, досадливо взмахнул руками собеседник. — Говорит на непонятном языке, не знает самых простых вещей, на старших смотрит без почтения и робости.
Видимо, чувствуя, что и эти слова не произвели на слушателя должного впечатления, гость понизил голос:
— Ни одна дочь благородного отца не будет вести себя столь вызывающе, позабыв о правилах приличия!
Молодой человек
— Я с ней разговаривал и ничего подобного не заметил. Госпожа Сабуро вела себя очень благопристойно.
Тут он вспомнил случайно "пойманный" взгляд Ио, в котором действительно не было ни почтения, ни особой робости.
Внимательно наблюдавший за ним младший писец зло ухмыльнулся.
— Она притворяется, господин Нобуро! Строит из себя благородную, а сама бегает на свидания с бароном Хваро!
— С кем?! — встрепенулся младший брат губернатора, услышав ненавистную фамилию.
— С господином Тоишо Хваро, — втягивая голову в плечи, подтвердил собеседник.
— Давно они встречаются? — отрывисто спросил чиновник по особым поручениям. — Где? Как часто?
— Не знаю, господин Нобуро, — растерянно пробормотал гость, пряча глаза. — Об этом вам лучше спросить мою мать. А я и дома-то редко бываю. Служба знаете ли… Да и вообще…
— Тогда ждите меня в гости сегодня же вечером! — тут же принял решение молодой человек.
— Для меня честь принять вас в своём доме, господин Нобуро, — младший писец вновь ткнулся лбом в пол, но голос его заметно дрогнул от плохо скрываемого страха. — Только если об этом узнает господин Сабуро, то сразу догадается, что это я раскрыл его неприглядные деяния, и у меня будут очень серьёзные неприятности. Умоляю, пощадите нашу семью, господин Нобуро!
— Так вы же сами только что советовали поговорить с вашей матерью! — теряя терпение, рявкнул младший брат губернатора.
— Господин Нобуро, — гость выпрямился, и он увидел его залитое слезами опухшее лицо с лихорадочно блестевшими глазами. — Недалеко от уездной канцелярии есть книжная лавка Цуна. Моя мать часто заходит туда посмотреть что-нибудь нового. Если пожелаете, через полчаса она будет там.
"Скорее всего, старухе померещилось, — принялся размышлять чиновник по особым поручениям. — Или она просто дура. Но вдруг Хваро и в самом деле связался с приёмной дочерью начальника уезда?"
— Хорошо, — кивнул он, соглашаясь. — Передайте вашей благородной матери, что я согласен.
— Спасибо, господин Нобуро. — собеседник, кряхтя, поднялся на ноги и отвесил низкий поклон.
Едва за ним закрылась дверь, молодой человек приказал стоявшему у стены Кубваню:
— Неси горячую воду. Бриться будем.
Приведя себя в порядок, он покинул гостиницу, направившись к злополучной книжной лавке, возле которой пришлось услышать столько неприятных слов.
В тайне младший брат губернатора опасался и сегодня застать там толпу почитателей изящной словесности, среди которых могут оказаться и те, кто узнает в нём проверяющего из Хайдаро или даже хуже: того дворянина, кто так неудачно повздорил с бароном Хваро.