Injectio Платины
Шрифт:
Выстывшая за день лежанка прогревалась очень неохотно, поэтому спать легли, завернувшись во все имевшиеся тряпки. Несмотря на высосавшую мышцы усталость, переполненное впечатлениями сознание мешало уснуть. В своём мире бывшей учащейся циркового колледжа уже приходилось участвовать в рискованных трюках, но там, дома, она ни разу в жизни не оказывалась так близко от гибели. В этот день смерть дважды прошла совсем рядом, и оба раза Платину спасало только чудо. Внезапно Ие показалось, что в воздухе как будто появился лёгкий, еле ощутимый
«Уже еда мерещиться начинает», — с грустью подумала она.
Лежащая поодаль женщина вдруг тихо всхлипнула, и недавняя невольница поняла, что её спутница тоже не спит, хотя старается дышать размеренно и ровно.
Так они обе и притворялись, пока благодатный сон всё же не снизошёл на них, дав отдых измученным нервам.
Утром метель почти стихла, от волков и следа не осталось, а с ними исчезли и вчерашние страхи. Оглядевшись и не заметив ничего подозрительного, девушка отправилась в овраг.
После завтрака, состоящего из щедро политого соевым соусом варёного риса, жрица насыпала в фарфоровые чашечки по щепотке содержимого одного из бумажных пакетиков и залила крутым кипятком.
— Это чуа, — пояснила она бывшей рабыне. — Пейте, Платино-ли. Только осторожно.
— Надо немного ждать? — уточнила та, хорошо помня, как заваривали чай у них дома.
— Нет, нет, — энергично запротестовала собеседница. — Пейте сейчас, иначе вкус будет уже не тот.
Пожав плечами, Ия сделала маленький глоток. Ничего из ряда вон выходящего. Обычный травяной отвар. Хотя это, конечно, гораздо вкуснее, чем пить простую воду.
— В мудрых книгах сказано, что петсора всегда исчезает зимой, — блаженно щурясь, проговорила женщина. — Сын Неба скоро обязательно освободит дороги. Через три, нет через четыре дня попробуем ещё раз добраться до Букасо. Только бы Вечное Небо уберегло моего брата и его семью.
— Не надо ходить, Сабуро-ли, — возразила недавняя невольница и в ответ на недоуменно вздёрнутые брови собеседницы разъяснила, тщательно подбирая слова. — Сначала смотреть, потом ходить. Есть гора близко идти. Там дорога видно. Мы смотреть. Есть следы — мы идти, нет следы — мы ждать.
— Да, — подумав, согласилась спутница. — Так будет лучше.
Прихваченные из вымершей деревни овощи и специи смогли сделать рис более аппетитным, от чего переносить невольное затворничество стало чуть легче.
Воспользовавшись образовавшейся отсрочкой, путешественница между мирами продолжила интенсивное изучение местного языка, который сама Сабуро называла то датогайским, то тонганским. В любом случае, именно он являлся основным и государственным на территории той страны, где оказалась Платина. Кстати, с названием государства всё тоже оказалось не так просто.
Преподавательница долго, подробно и малопонятно объясняла озадаченной ученице значение эпитета «муннджанг», используя все ранее изученные понятия. Наконец, дабы сберечь мозг, Ия определила его для себя как: «любимая
Как она и предполагала, местное общество имеет строго сословный характер. Для лучшего понимания и дабы не запутаться окончательно, раскладывая по полочкам полученную информацию, девушка решила про себя использовать термины и понятия, известные ей из истории родного мира.
По рассказам Сабуро выходило, что всё население здесь в самых общих чертах делилось на рабов, лично свободных простолюдинов и дворян. Последние две категории также имели свою ещё не вполне понятную градацию.
Так спутница недавней невольницы принадлежала к наиболее многочисленной части благородного сословия, называемой «гау», и, судя по всему, являвшейся «средним классом» местного дворянства. Выше их по общественному положению располагались «вандзи» — местная элита элит, о которых служительница культа говорила мало и с большим почтением.
Нижний слой привилегированного сословия именовали «хокару». Ничего подобного в знакомой истории Ия вспомнить не смогла. Это были дети благородных отцов, рождённые не законными жёнами, а столь же законными наложницами.
К несказанному удивлению путешественницы между мирами выяснилось, что местные альфа-самцы, кроме главной супруги, имеют право совершенно официально заводить себе столько сожительниц, сколько смогут содержать.
Платина неоднократно переспрашивала собеседницу, стараясь сформулировать вопрос по-новому, но все её ответы, сопровождавшиеся пространными разъяснениями, не оставляли никакого сомнения в том, что она попала в страну, где многожёнство является совершенно законным и обыденным явлением, а положение наложницы богатого и знатного мужчины в глазах аборигенов выглядит почётным и привлекательным.
Детей этих женщин и называли «хокару». Они так же считались благородными и имели все полагающиеся привилегии. Однако их потомки уже не будут дворянами, если, конечно, отцы не подсуетятся и, устроившись на государственную службу, не достигнут определённого ранга или не выслужат положенное количество лет.
А сделать это, по словам Сабуро, совсем непросто. Для начала следовало сдать экзамен, подтверждающий знание священных книг, истории и ещё чего-то, что путешественница между мирами пока не понимала.
В случае успешного прохождения данного испытания, соискатель становился младшим чиновником, которого власти могли послать в любой, самый отдалённый уголок страны.
Если же молодой дворянин проваливался на экзамене, то вновь попытать счастья стать государственным служащим он мог только через три года.
Ия жадно впитывала сведения об особенностях структуры здешнего привилегированного сословия, но гораздо больше её интересовало место женщины в том мире, где ей придётся провести остаток своей жизни.