Инкарнация Вики
Шрифт:
– Понятно, – довольно сказал Анжело, – значит, ты любитель рока. Отлично. Правильный выбор. Сейчас оторвешься на концерте. Потрясешь козами.
– Слушай, русский рок и норвежский блэк-метал – далеко не одно и то же!
– Да брось ты, – продолжал подтрунивать над ним ангел, – а как же «группа крови на рукаве» и ходить во всем черном? Вампирам бы понравилось.
– «Группа крови» – это совсем про другое. И если ты все знаешь о «Кино», зачем под дурачка косишь? Нравится прикалываться надо мной? – Цой напряг мышцы, шарами перекатывающиеся под одеждой.
Карма нежно погладила его клювом по волосам, желая успокоить.
Анжело сделал вид, что ничего не услышал, и торжественно протрубил в воображаемый рог.
– Видите эти огоньки вдали? Это чудесный город Осло. Один из моих любимых городов. Сколько раз я беседовал здесь с Мунком и Вигеландом… Мрачные были ребята, но совершенно гениальные. А Проклятый остров прямо под нами. Добро пожаловать в ад, господа и дамы!
Наверное, Анжело не шутил бы так, если бы обладал даром предвидения. Они резко снизились, ориентируясь на грохочущие барабаны, завывающие гитары и хриплый рык вокалиста. Сгоревшая кирха вовсе не походила на развалины. Просто ее каменные стены полностью почернели от пожара, устроенного здесь оголтелым викканцем в девяностые годы. Кирху в темноте можно было и не заметить, если бы не оглушительная музыка и горящие внутри факелы.
Юноши выхватили мечи. Анжело – огненный, а Цой – обоюдоострый клинок из эльфийской стали, украшенный в узкой ложбинке посередине эльфийским же золотом. Меч был подарком от новых друзей – подземных черных эльфов – цвергов.
Воины света влетели в высокие окна кирхи с выгоревшими витражами, как мотыльки на свет факелов. Свет, который тотчас же погас. И дьявольская музыка тоже мгновенно стихла, словно по мановению чьей-то дирижерской палочки. Цой, Анжело и Карма оказались в полной тишине и темноте. Вернее, оказались бы в темноте, если бы не полыхающий огнем меч ангела смерти, отбрасывающий сполохи света на стены кирхи. Анжело с Цоем спиной к спине висели в воздухе в центре здания и медленно вращались, стараясь понять, что же здесь происходит. От неожиданной тишины после раскатов блэк-металлического грома у Цоя заложило уши. Он ничего не видел, кроме их с Анжело теней на черных стенах, но чувствовал притаившуюся вокруг опасность всем своим могучим мертвым телом. Если бы его сердце могло замереть от страха…
– Это ловушка, валим отсюда, – тихо сказал Анжело, но слова прозвучали как гром и даже отразились эхом.
«…Сюда, сю-да, да, да, да», – спели им обгоревшие кирпичи. А вслед за этой песней по незадачливым воинам света с трех сторон снизу перекрестным огнем ударили пулеметные очереди.
«Ну вот и все. Прощай, Вики», – успело пронестись в голове у Цоя.
Скорость мысли слегка опередила скорость серебряных пуль.
Элемент пазла № 6
Голова раскалывалась, как будто девочка не спала всю ночь.
Но хуже было другое. На душе у Вики было тяжело и муторно. Перед глазами постоянно стояло несчастное лицо задыхающейся бабы Любы. Вся вчерашняя злость на нее прошла, исчезла вместе со страшным сном, каждый эпизод которого теперь навечно врос в ее память.
«А ведь я тоже хотела наведаться к ней в больницу! – в ужасе вспоминала девочка. – Хорошо, что она умотала к своему Марио. Нет, все-таки надо еще раз проверить. Понимаю, что это глупо, но делать глупости мое кредо». – И ее палец уже набирал номер на только что включенном телефоне.
– Вики! Как ты меня напугала! Мы с Марио всю ночь не спали. И Маша с Германом тоже. Как ты? Тебе лучше?
«Жива», – отлегло от сердца у Вики.
– Мне лучше, – честно сказала она. – Ба, что ты знаешь про Создателя? Это маг? Он мог бы чисто теоретически воздействовать на нашу реальность? Воскресить кого-нибудь? Поменять цвет моих губ и ногтей? Лишить меня магических сил?
В трубке повисло тягостное молчание. А самое противное, что даже самой Вики ее вопросы начинали казаться нелепыми.
– Держись, деточка. Мы скоро прилетим. – Вики показалось, что баба Люба чуть не плачет, и у нее тоже навернулись слезы.
Да что ж за состояние такое истерическое!
– Не надо прилетать, ба. Извини меня. Я в порядке. Просто сон плохой увидела. Я сама со всем разберусь.
Вики снова отключила телефон, понимая, что сейчас начнутся звонки от Па и Ма-Маши. А она к ним совершенно не готова. Кто-то усиленно поработал с ее миром и много чего здесь натворил, пока она металась между Питером и Выборгом. Разбираться со всем этим бардаком будет непросто. Но она справится. Она очень сильная. Только вот надо поспать хотя бы пару часов. Может, ей теперь все время будут сниться такие реалистические кошмары? Не дай Первородный!
Она боялась опять оказаться в голове Тори. Боялась и одновременно хотела. Ей было совсем не безразлично, что еще может натворить эта обуреваемая ненавистью безумица. С полузакрытыми глазами Вики поднялась в свою комнату. Включила свет. Портреты на потолке и люк на смотровую площадку были на месте. Ну, уже неплохо, подумала девочка, машинально натягивая любимую пижаму с лягушачьим принтом.
– Спать хочу, и пошли вы все к черту, – обратилась она вслух к невидимым врагам, пытающимся довести ее до безумия, и упала на свою круглую кровать.
Через пару секунд она уже крепко спала. Но вместо продолжения кошмара она упала в глубокую яму кромешного черного сна, беспамятного и пустого. Пустого, да не совсем. В какой-то момент она явственно осознала, что слышит нарочито дикторский, даже можно сказать диктаторский, голос. Тот самый голос, который приказывал Тори убить бабу Любу. Слышит, только вот ни одного слова не понимает. Язык похож на все скандинавские сразу, но наречие ей неизвестно. Как же так, стала мучиться во сне Вики, я же знаю все языки в мире, в том числе мертвые и эсперанто. С этим вопросом она и проснулась, тут же начисто забыв, что ее так мучило секунду назад. За окнами было светло. Вики проспала до полудня.
«Надо позвонить родителям. Они ведь там с ума сходят из-за того, что я с ума сошла!» – подала голос совесть.
Да, а совесть-то у меня с юмором, решила Вики и призадумалась, не сидит ли в ней сейчас какая-нибудь ее спящая версия. Но эта бредовая мысль исчезла сразу, как только она пошла умываться и взглянула в зеркало. Паника накатила волной. Это были не ее губы. Она уже и забыла, что ее губы украли! Ее черные губы, которые так нежно целовал Анжело. Может, он ее и полюбил только за них! Надо срочно раздобыть черную помаду. Но сначала позвонить родителям и попробовать им подыграть.