Инкарнатор
Шрифт:
После нескольких «ганбэй», что означало «до дна», глаза у «ангелов» заблестели, беседа стала непринужденной. Умник, подмигнув, достал небольшую гитару и вручил ее Айке. Смущенная девушка вначале отнекивалась, но, получив нужную порцию уговоров, достаточно неплохо заиграла.
Отряд укроют родные горы
Прощай красотка, белла чао, белла чао, чао, чао!
Прощай родная, вернусь не скоро
Ведь впереди
Песня была старой–старой, известной еще до Утопии. Мико сказала, что в Энджело заменили слова, но мотив и припев остался прежним, точно так же он звучал сотни лет назад, и странно было слышать низкий хрипловатый голос, выводящий древнее «белла чао».
Нам будет трудно, я это знаю,
Грустить не надо, белла чао, белла чао, чао, чао, чао!
Но за свободу родного края
Мы будем драться до конца
И если мы погибнем даже
Прощай красотка, белла чао, белла чао, чао, чао, чао!
Пускай с небес нам Ангел скажет
Они сражались, как могли!
В помещение было жарковато, да и мы разгорячились из–за спиртного. На тонкой ключице Айки виднелись вытатуированные перья, похожие выбегали на плечи Умника из–под оливковой майки. Такие же «крылья ангела», как у Тары, но несколько иной работы. Знакомый стиль… Как я и думал, все обитатели Энджело были «крылатыми». Опознавательный знак «свой–чужой»?
— У тебя метка волка, а у нас ангела, — сказала Тара в ответ на мой вопрос. Глаза девушки загадочно блестели.
— Да, мы же тоже типа клана, — усмехнулся Умник, — Клана Ангела, хоть его кровь давно растворилась.
—Джес? — спросил я, указав на его татуировку.
—Джес, — скупо улыбнувшись, кивнул парень. — Она у нас мастер. Хочешь, тебе сделает?
— Мне?
— Ну а почему нет? Ты же воюешь за нас.
— Давай, Грэй! — вдруг поддержала его Айка, — Джес, сделаешь?
Улыбаясь, Тара кивнула, вопросительно глядя на меня.
Мико: Татуировка — это особая примета. Впрочем, ее всегда можно вывести…
Возможно, виной тому был алкоголь, но я чувствовал необъяснимую близость с этими ребятами, хоть они и казались невообразимо юными, а их разговоры — немного наивными. В них ощущалась внутренняя сила, некий стержень общности, на котором тут все и держалось. Они были «ангелами» и гордились этим, и отказаться от предложения означало провести невидимую границу между нами. Кто знает, как сложится судьба и сколько времени мне придется прожить здесь? Я стащил майку, молча подставил руку, и Айка восторженно захлопала в ладоши.
Из ящика появился острый карандаш и машинка с иглами, Тара осторожно вывела на
На моем правом плече появился знакомый силуэт. Татуировка была небольшой, ее можно было накрыть ладонью. Стилизованный Ангел, точно такой же, как на нагрудниках и нарукавных повязках местных. Девушка с большим мастерством дополняла его мелкими деталями, придавая рисунку цвет и объем — и вот, на моем плече появился древний Инкарнатор, расправляющий крылья и положивший руку на рукоять меча.
— Это на память, Инк, — закончив, чуть слышно прошептала девушка, — Теперь ты меня не забудешь.
Рассмеявшись, она звонко чмокнула меня в губы.
— Ну все, теперь ты наш! — одобрительно хлопнул по плечу Умник, — Ганбэй!
Утром мы сдали пост двум незнакомым бойцам, судя по загорелым узкоглазым лицам, явно из эвакуированных фермеров, и отправились в пещеру согласно распоряжению Нокса. На одной из стен нашелся тщательно замаскированный тайник, а в нем — большой рубильник. Тара не смогла опустить его, и даже мне пришлось приложить усилие, чтобы активировать древний шлюз.
Где–то в глубинах под нами раздался скрежет, будто поворачивались ржавые шестерни огромного механизма. На поверхности озера возник расширяющийся водоворот, воронка, в которой с пугающей скоростью исчезала вода. Уровень озера начал быстро падать, обнажая покрытыми черными наростами стены и илистое дно. В грязи копошилось множество больших и малых крабов, но меня интересовал только один. Мега–краб нашелся на самом дне, и он взволнованно ворочался, переживая, куда ушла вода. Однако нападать не стал, а зарылся в груду ила в самой глубокой части озера, похожий на холм грязи, который выдавали только торчащие клешни.
— Жаль, что нельзя его прикончить, такая груда мяса пропадает, — не сдержался я.
— Фу, Грэй! Он же токсичный, — брезгливо поморщилась Тара. — Смотри! Вот и наш тоннель. Нокс не соврал!
Да, в одной из стен под скальным козырьком темнела широкая полукруглая арка, куда с шумом скатывались бурлящие ручьи воды. Это и был «тайный проход» о котором говорил старый Заклинатель. Вот только не пользовались им, судя по всему, очень–очень давно. Изнутри дышала промозглая тьма, в которой исчезали позеленевшая лестница и проржавевшие рельсы поручней.
Тара: Бр-р! Грэй, тебе не страшно?
Грэй: Нет. Я уже бывал в подобных местах.
Тара: Тогда ты иди впереди, ладно?
И мы пошли. Широкие ступени были скользкими. Чтобы не упасть, приходилось держать за остатки поручней и друг за друга. Противное место, лучи фонарей выхватывали покрытые черными наростами стены, по которым в панике разбегались вездесущие крабики. Тоннель казался бесконечным, но уклон постепенно уменьшался, а это означало, что мы приближаемся к цели. По карте Нокса древний водосток через полторы мили должен был привести нас в пещеры.