"Инквизитор". Компиляция. Книги 1-12
Шрифт:
Глава тринадцатая
Ему нужна была Агнес, только ее маленькие, с детства натруженные, руки могли избавить его от боли. Слишком много он прыгал на больной ноге днем, чтобы ночью спать спокойно. Солдаты помылись и затихли, Роха с мальчишками нес караул, было тихо и тепло, только и спать, а ему досаждала боль в ноге. До рассвета он почти так и не заснул. А на рассвете кавалер поднял всех. Это был последний их день в городе. Он так обещал людям. И поэтому за этот последний день ему нужно было успеть сделать то, зачем он сюда явился.
— Вставайте,
Люди послушно вставали, начиналась обычная утренняя суета военного лагеря. А Волков сел есть, ел он много, но не потому, что хотел, а потому, что нужно. Вместе со сном боль в ноге отогнала и аппетит. Ел и думал, что скажет жирному епископу из города Вильбурга, когда не сможет привезти ему мощи. А сказать-то было нечего, кроме оправданий типа: чума, дезертиры, еретики, дурак Брюнхвальд, засевший в цитадели. Да, причин для оправданий была куча, но кому нужны оправдания. Епископу точно они были не нужны, этому капризному сеньору нужны были мощи из главного храма Ференбурга. Для чего они были ему нужны… Да какая разница, главное, что жирный поп свою часть контракта исполнил, а Волков мог только предложить оправдания в зачет исполнения своей части контракта. Примет ли поп оправдания, глупо, глупо на такое даже надеяться. В общем, помимо боли в ноге, его еще тяготили мысли о неизбежной встрече с мерзким епископом. Он мог, конечно, просто уехать, куда-нибудь, мало ли на земле мест, где он найдет себе пристанище. Но эту мысль он и вовсе гнал от себя. Это было последним делом, недостойным воина, а теперь и рыцаря. Он знал, что так не сделает, и поэтому готовился к неприятной встрече с попом.
Пока он ел и думал, все остальные уже были готовы к походу в ратушу. В лагере он оставил только Роху, мальчишек, двух солдат, брата Ипполита и жену еретика с детьми. Все остальные пошли с ним к старой ратуше за мощами. Все надеялись, и он в глубине души тоже, что идут они туда в последний раз. Волков с трудом сел на коня, Еган ему помогал. И кавалеру было неприятно, что солдаты видят его слабость. Но деваться было некуда, ехать было нужно, а боль в ноге не утихала.
Наконец они выехали, день только начинался. И обещал он быть нелегким.
Без промедлений начали ломать камни, а те были крепкие, не кирпичи, и цемент был хорош. Волков, глядя, как ломом и заступом еретик и помогавший ему солдат пытаются выворотить очередной камень из кладки, произнес:
— Видно, бургомистр денег на такую стену не пожалел.
— Наш бургомистр скряга, он на все денег жалел, — останавливаясь, чтобы передохнуть отвечал еретик.
Вскоре оба работающих устали, остановились. И кавалер тут же сказал:
— И что, все будут ждать, пока еретик отдохнет, капитан Пруфф, пусть два человека продолжат долбить стену, если хотят, конечно, завтра поутру покинуть город.
Он видел, как глядят на него люди капитана. Он буквально кожей чувствовал их взгляды, даже через доспех. Солдаты не хотели долбить стену. Солдаты не хотели лезть в подземелье. Солдаты не хотели вылезать из него в цитадели потому, что там их могли ждать люди сумасшедшего Брюнхвальда, который не хотел ничего никому отдавать. Солдаты ненавидели его. Тогда Волков подошел к Пруффу и заговорил тихо:
— Вы, капитан, кажется, попросили больших денег, то ли двадцать пять монет, то ли двадцать семь за это дело.
Пруфф молчал, исподлобья глядя на кавалера, только усы топорщились.
— Потрудитесь заставить ваш сброд работать, иначе вы не получите не пфеннига, слышите? Ни одной медной монеты.
— Господин рыцарь, — зашипел капитан в ответ, — вы обещали нам легкую прогулку, просто взять и сопроводить мощи, деньги, что, вы предложили моим людям, смехотворны. Они за них должны еще драться с еретиками и проводить осадные работы, не много ли вы хотите от них?
— В таком случае сами, берите кирку и рубите стену, вы-то попросили деньги немалые. Слышите, Пруфф, берите кирку и рубите стену. Иначе…
Он замолчал и отошел от капитана, тот стоял, пыхтел от злости и потом пошел к своим солдатам. Они собрались в кучу стали тихо переговариваться, а Волкову оставалось только догадываться, чем закончатся эти разговоры. Они могли повернуться и уйти, просто уйти, а могли и напасть. Роха тоже понимал это и велел мальчишкам зарядить мушкет на всякий случай. На пустой улице вымершего города стояла тишина, напряженная тишина ожидания.
Наконец совещание закончилось, два солдата нехотя пошли в ратушу к еретику и, взяв инструмент, стали бить стену.
Волков облегченно вздохнул, только незаметно, чтобы Еган и Сыч, стоявшие рядом, не видели его напряжения и облегчения.
И тут случилось то, на что он не рассчитывал, первая кладка оказалась самой крепкой, за ней камень был поменьше, и раствора клали мало, экономили. Работа пошла на удивление споро. И уже на следующей смене людей, лом одного из солдат прошел внутрь подземелья:
— Есть, пробили, — не очень радостно сообщил он.
Все, кто был в ратуше, оживились.
Волков пошел посмотреть. Да, стена была пробита, осталось только расширить проем. И проем еретик расширил быстро.
Заглянул внутрь, посветил туда факелом и сказал:
— Можем идти, до второй стены шагов тысяча, там разобьем свод, и вы будете в городе. Тогда вы отпустите семью?
— Отпущу, когда вернусь из города, из цитадели. И еще дам тебе еды и денег, — отвечал кавалер.
— А если вы не вернетесь?
— Молись, чтобы вернулись, — закончил разговор Волков и крикнул, — эй, факелов побольше, идем в проход.
— Нет, господин, так нельзя, нельзя много факелов в подземелье, — заговорил каменотес испуганно, — и людей много не надо, засыпать начнем все, нельзя так.
— Господин, он прав, — сказал один старый солдат, — я при подкопе Брее работал, землю вытаскивал, с факелами в подкоп нельзя, только с лампами, и много народа тоже нельзя, и вправду засыпать начнем там.
Волков никогда не копал подкопы, но что-то такое слышал, и поэтому спросил у старого солдата:
— А как быть?
— Отправите с еретиком трех-четырех человек, пусть идут, развалят свод, и зовут нас, мы уже за ними пойдем. Пройдем с парой-тройкой ламп и быстро вылезем в цитадели.