"Инквизитор". Компиляция. Книги 1-12
Шрифт:
— Господин, это все к вам.
Солдат подошел к этим людям и заметно поклонившись, произнес:
— Господа, я коннетабль барона фон Рютте, меня зовут Фолькоф, могу ли я быть чем-то вам полезен?
Господа из города, с интересом наблюдавшие, как два стражника и здоровенный сержант тащат, через двор завывающую служанку госпожи Хедвиги, тут же повернулись к Волкову, и почти синхронно поклонились ему.
Грузный господин с седой бородой, видимо старший из них, произнес:
— Наш друг, писал нам, что вы господин коннетабль желаете провести аудит и ревизию поместья
— Именно так, желаю.
— А барон фон Рютте, желает ли? Мы должны знать наверняка.
— У вас будет возможность, убедится в этом. Но все дела, барон уполномочил вести меня.
— То есть, — продолжил господин с бородой, — все документы и контракт подписывать будете вы?
«Ну, вот завоняло юристами», — подумал Волков и сказал:
— Видимо я, барон не любит такую деятельность.
— А так же производить расчет будете вы?
— Да рассчитываться с вами и принимать работу буду я.
— Мы должны лично услышать от барона, что он делегирует вам такие полномочия.
— Вы их услышите.
— Мы сообщали нашему другу, что стоимость наших услуг будет составлять сорок талеров принца Карла, курфюрста земли Ребенрее.
— Мне сообщили вашу цену, цена огромна, но вы получите все с полна, и именно в талерах земли Ребенрее.
— Что ж, в таком случае мы хотели бы получить задаток, который составит десять талеров.
— Нет, — твердо ответил Волков, — задаток будет составлять пять талеров, но к задатку вы получите четыре бесплатных комнаты в трактире. Ведь речь шла о четырех господах аудиторах, не так ли?
— Да о четырех, но у нас еще есть писарь, слуги, возницы. Так же у нас две повозки и четыре коня.
— Кони получат места в стойле барона, повозки поставите во доре, здесь, ваши слуги и возницы получат места в людской, — говорил солдат даже не зная, даст ли барон согласие на это все.
— Ну что ж, — седобородый господин обвел взглядом своих спутников, те не возражали, — мы согласны на такие условия.
— Я очень рад, — вполне искренне отвечал Волков, он боялся, что эти господа тут же начнут торг по каждому его предложению. И ни чем не будут довольны.
— Ну что ж, — продолжил седобородый, — позвольте представиться, меня зовут Крайц, магистр Крайц. А это мой заместитель, — он указал на худого господина, — доктор Деркшнайдер.
— Доктор? — переспросил солдат.
— Доктор юриспруденции Деркшнайдер, — с поклоном ответил худой господин.
— А-а, — произнес солдат уважительно и вспомнил слова одного из своих лейтенантов: «Да хранит нас господь от врачей и юристов», — говаривал тот.
— Это нотариус Виллим, и бухгалтер тоже, и наш самый юный коллега, тоже бухгалтер Крутец.
— Очень приятно. Меня, господа, зовут Фольков, — напомнил солдат, — я думаю, что сегодня вы устроитесь, а завтра мы приступим к работе. С утра барон вас примет, надеюсь, и вы получите ответы на все вопросы.
— Господин коннетабль, — начал магистр Краиц, — дело в том, что мы работаем немного по-другому.
— Да? И как же?
— Вы жители деревенские, жизнь ваша прекрасна и неспешна, а мы жители городские, целыми днями сверяющие свою жизнь с часами на ратуше. Поэтому мы всегда спешим. До захода солнца еще четыре часа. Мы бы желали сейчас встретиться с бароном, а если господин барон занят, мы бы хотели видеть управляющего и его бумаги, и бухгалтерские книги, и закладные, и долговые обязательства. В общем, все документы имения.
— Вы даже не пообедаете?
— Мы обедали в дороге.
— Хорошо, — солдат жестом подозвал седого Егана, слугу барона, который проходил по двору замка.
— Да, господин коннетабль, — старик остановился, глядя на аудиторов.
— Гости еще у барона?
— Нет, господин коннетабль, изволили съехать еще утром.
— Тогда доложи господину барону, что аудиторы и коннетабль просят принять их.
— Немедленно доложу.
Сержант, стоявший невдалеке, подошел к солдату и тихо спросил:
— Так что, Франческу допрашивать не будем сейчас?
— Ну, ты же видишь, господа не желают ждать, хотят работать. Пока я буду с ними. Кстати, пока вы сажали ее в подвал, прекрасная Франческа ничего не сказала?
— Прекрасная Франческа? — сержант скривился. — Прекрасная Франчеса билась как при падучей, так извивалась, что двое моих людей едва могли ее сдержать, — сержант показал огромный кулак. — Пришлось им помогать. А еще она обещала выжечь вам глаза, когда выйдет на свободу.
— Мне глаза? — искренне удивился Волков.
— Угу, — кивнул сержант.
— Да, — задумчиво произнес солдат, — в ваших добрых местах друзей у меня все больше и больше.
— Хотите — верьте, хотите — нет, — сказал сержант, не чувствуя иронии, — но эта ведьма и ее хозяйка уж точно вам не друзья.
Солдат кивнул головой, соглашаясь. В это время во дворе появился седой Еган и жестом гостеприимства произнес:
— Господин коннетабль и вы, господа, барон готов принять вас немедленно.
Еще совсем недавно господин, управляющий Соллон, был похож на богатого землевладельца. Его камзол цвета горчицы с пышными рукавами и с разрезами на алой подкладке, штаны с буфами, бархатный берет, лиловые чулки и высокие сафьяновые ботфорты — все выдавало в нем человека очень состоятельного. Сейчас же он сидел за огромным столом, в приемной, в зале барона, и больше всего был похож на загнанного в угол жирного зверька. Напротив него сидели господа в черном, и задавали ему вопросы, от которых его бросало в жар, а все его ответы господа скрупулезно записывали на бумагу. Во главе стола сидел сам барон, радом с ним сидел коннетабль. У дверей в залу стоял огромный сержант.
— Господин управляющий, сколько дворов в имении господина барона? — спрашивал седобородый магистр Краиц.
Соллон багровел, поправлял воротник, коротко отвечал, а магистра Краица ответ почти всегда не устраивал.
— Это с учетом хуторов, мельниц, лесничеств и выселок?
Соллон уточнял, а писарь, скрипя пером, записывал на лист бумаги его ответы.
— Сколько мужиков в крепости и сколько свободным?
Соллон отвечал, писарь записывал.
— А сколько из них на барщине, а сколько на оброке?