Иногда лучше синица в руках, чем журавль в небе
Шрифт:
— А тебя это волнует? — спросила я, нахмурившись — Разве демоны беспокоятся о своих сосудах?
— Хмм? — ее глаза на миг расширились, после чего потемнели и она отвела взгляд, скрыв его за неровной челкой. Мне показалось, или в нем промелькнула… грусть? — Да… нет, вроде…
— Из — за тебя моя жизнь превратилась в Ад! Это ты все это сделала! Сделала меня убийцей! Лишила семьи, друзей, любви, всего! Это из — за тебя я постоянно чувствую боль и мучусь, не в силах что-либо с этим сделать! Я потеряла глаз… мое тело покрыто шрамами… меня резали на куски… из — за тебя… у меня даже нет будущего! — меня в буквальном смысле прорвало. Все то, что я держала внутри долгие годы, вырвалось наружу. я всегда старалась быть спокойной и оптимистичной. Улыбалась, стараясь делать все, лишь бы никто не
— Страдать… Я заставляю тебя страдать… — произнесла она одними губами, внимательно смотря на меня. Со стороны я выглядела действительно жутко, словно съехавшая с катушек. Сжатые кулаки, оскаленные острые зубы, растрепанные распустившиеся волосы, что словно шевелились за моей спиной, сузившиеся до щелок зрачки в горящих алых глазах, печать, что растекается по моему лицу, и все это приправлено кровью, что текла из моих кулаков, так как вмиг заострившиеся ногти пронзили их, кожу же украшали взбухшие вены. Тоже мне, воин… Демон во плоти.
Через несколько секунд ее вид стал таким же, как и у меня. Ногти на руках заострились, а пальцы начали медленно сжиматься. Резко вытянувшаяся вперед рука схватила меня за горло, начав его сжимать. Хватка была не такой уж и сильной, этого не достаточно даже для того, чтобы начать задыхаться, но ощутимой. Она приблизила свое лицо к моему, смотря мне прямо в глаза пылающим от гнева взглядом.
— Единственное, чем ты сейчас страдаешь, это своей дурацкой человеческой слабостью. Уж извини за грубость, но тебе надо было давно все это отбросить. Лишние сожаления, печаль, обиды и воспоминания. Я не для этого стирала тебе память, знаешь ли! Ты не знаешь, что такое настоящие страдания! Ты просто глупая девчонка, не прожившая даже какую-то сотню лет! Ты должна благодарить меня за то, что я выбрала именно тебя и твою семейку! Только благодаря твоей матери я осталась жива и согласилась взять тебя под опеку! Без меня, ты померла бы еще в детстве! Даже если бы ты была обычным человеком, вас все равно не оставили бы в покое! Ведь им так и осталась бы твоя мать, а она жила со мной с юных лет! Все, что у тебя есть, дала тебе я! Твоя сила — моя! Твоя чакра — моя! Это я помогла тебе стать кем-то высшим, чем просто жалкий человек! У тебя даже внешность моя! Ты должна быть более благодарна… — кричала она мне прямо в лицо. В ее алых глазах сверкали молнии и горел огонь. Слабость накатила с новой силой, как никак, а быть сенсором, значит чувствовать все. Ее чувства и эмоции также передались мне.
— Пусти… — мой голос также охрип, я с трудом смогла произнести хоть слово. И дело вовсе не в хватке, все в ее ауре… Она осторожно разжала пальцы, чтобы не поранить меня когтями, и я наконец смогла свободно вдохнуть. Дыхание сперло и я начала кашлять, во рту появился привкус крови. Приступ был уже тут как тут… Но ее очередное прикосновение к моему лбу, помогло мне избежать всего этого. Я потерла ладонью горло и благодарно кивнула. Не стоило срываться на ней.
— И все-таки… Не могла ты меня Ангелом, а не Демоном сделать. — с трудом произнесла я, на что она фыркнула, закатив глаза.
— Дура… И еще… Не стоило мне всего этого говорить. Я ведь прекрасно знаю, о чем ты думаешь. Я знаю все, что с тобой происходит. Я знаю о тебе больше, чем кто-либо. Но… Я не могу спать в темноте. — последняя фраза, произнесенная
— Что это значит? — удивленно спросила я.
— Твой свет гаснет. — тихо произнесла она. В ее взгляде вновь появилась неведомая мне грусть. Я лишь тихо вздохнула и молча направилась к своей кровати, все еще чувствуя на себе ее взгляд.
— Уйди хоть ненадолго, пожалуйста. — практически взмолилась я, падая на кровать, а головой на подушку, давая длинным волосам раскинуться во все стороны. — Иногда я люблю свое одиночество. Одной рукой я обняла подушку, сжав ее пальцами. Глаза сами собой начали закрываться. Другая рука свободно лежала рядом. Я почувствовала, как чьи-то пальцы прикоснулись к ладони, переплетаясь с моими.
— Роза, но ты… никогда не будешь одинока. — прошептала она, ложась рядом и беря меня за руку. Мы лежали вальтом, поджав ноги к груди и свернувшись калачиком.
— Прости. Ты все же права. И… спасибо тебе.
========== Я защищу тебя… но от себя. ==========
Когда в мою комнату внезапно постучали, я была сильно удивлена и несколько напугана. Открыв глаза, я осмотрелась. Кровать была пуста. Кроме меня в комнате больше не было никого. Неужели она все таки решила вернуться? Но… Кто же стучится ко мне в комнату? Я все еще чувствовала себя не лучшим образом и боялась снова натворить делов. Это как закон подлости. Стучат всегда в самый ненужный момент!
– Иду - иду! Кто там?
– громко спросила я, подходя к двери и открывая ее. Это был мой отец. По одному его взгляду я поняла, что он пришел не просто так. Мне вновь стало тревожно. Он ведь знает о том, что случилось, и кто я вообще. Я боялась, что он решит что то сделать. Надеюсь, он просто обновит мою печать, вот и все. Я не хотела, чтобы он случайно пострадал и лишний раз действовал Синре на нервы. Но мои надежды не оправдались.
– Думаю, ты уже поняла, зачем я здесь. Есть одно важное дело, которое не терпит отлагательств. Полагаю, сейчас самое время узнать, что ты из себя представляешь. Я не хочу делать что то против твоей воли, поэтому спрошу сразу. Ты согласна?
– спокойно спросил он, но я то видела, что он действительно сильно беспокоиться обо мне.
– Хорошо. Я… сделаю это ради нас всех.
– тихо произнесла я, стараясь унять внутреннее волнение и чувство все нарастающего страха и тревоги. Меня даже начало слегка трясти.
– Это займет всего несколько минут.
– его голос был теплым, он словно таким образом пытался успокоить меня. Показать, что пока он рядом, все будет в порядке. Это вызвало во мне отклик. Затем он протянул мне руку, призывая взять ее. Я потянула свою в ответ. Но едва наши пальцы соприкоснулись, я почувствовала… что то странное. Это было похоже на резкую боль, пронзившую все мое тело, подобно удару молнии. Словно предупреждение. Нельзя трогать. Меня снова охватил страх. Все то тепло резко испарилось. Одна мысль о том, что сейчас я могла взять его за руку, вызвала смесь страха и какого то неприятного чувства, словно если бы я сделала это, произошло бы нечто страшное, и мне было бы больно. Такое бывает, когда прикасаешься к раскаленной плите. Тело рефлекторно отдергивает руку, чтобы не обжечься. Это было такое же чувство, только более сильное и болезненное. Я бросила взгляд на свою ладонь. Узкая, бледная, с длинными тонкими пальцами, худая, как и все мое тело. На секунду я успела заметить, как кожа начинает темнеть, становясь серого оттенка, от нее повеяло холодом. И эта странная чернота будто начала расползаться во все стороны. Я резко дернула ее на себя, прижав к груди.
– Нет! Эм… Все хорошо… Я сама… Ты иди первым, а я последую за тобой.
– мой голос вышел слишком громким и нервным, испуганным. Но мне действительно было страшно. Тем более, что краем глаза я успела заметить, как по запястью расползается знакомый алый узор, являющийся частью моей печати.
– Если ты так хочешь?
– отец заметил это, но сделал вид, что все нормально. Он не хотел беспокоить меня. Но ясно видел, что мне сейчас очень плохо. Этого то я и боялась. Голод вновь охватил меня и на этот раз сдерживаться он явно не собирался.
– Уверена, что не хочешь взять меня за руку?