Иного не желаю
Шрифт:
Не раздеваясь, я упала на кровать, старясь выкинуть все мысли из головы. Я понимала, что сопротивляться Этьену бесполезно: меня словно какое-то дикое растение вырвали из моей привычной жизни и теперь везут в новое место.
Приживаться.
Подтянув к себе колени, я долго ещё лежала в позе зародыша – и плакала сухими глазами.
Наконец, меня сморил короткий сон, в который я то провалилась совсем глубоко, то выплывала на поверхность реальности с какой-то затаённой нуждой. Я чувствовала как мои человеческие пальцы то и дело превращаются в
Совершенно не понимая, что я делаю, я в один прыжок преодолела расстояние до двери, ведущей в главное помещение салона и рывком открыла её.
А там… Вальяжно развалившись в кресле с бокалом виски, Этьен расслабленно наблюдал за тем, как двое его охранников одновременно, с двух сторон, грубо имеют красавицу стюардессу.
Самое ужасное, что моё появление заметили все присутствующие лица. При этом мужчины, как ни в чем не было, продолжили свои движения, красавица продолжила тихонько постанывать, и только Этьен, поднявшись из кресла, стал медленно надвигаться на меня. Взгляд его, остановившийся на моих руках, отчего-то сиял. Сама же я лишь когда провела пальцами по дверному проёму, поняла, отчего он так доволен: мои волчьи когти сделали глубокие отметины на внутренней обшивке салона, выдавая меня с потрохами.
— Моя ревнивая девочка, — улыбнулся Этьен, который понял, что я только что осознала случившееся. – Моя сладкая ревнивая девочка.
Его голос заставил меня броситься назад, в спальню, спешно закрывая за собой дверь.
Неужели я в самом деле только что его приревновала? Его, своего насильника????
Навалившись спиной на дверь, я тяжело дышала, не желая признавать в себе это. Мне совершенно не нравилось происходящее: ни то, что происходило за дверью, ни то, что происходило сейчас со мной. Я должна ненавидеть этого француза – а я, кажется, и впрямь его ревную . По крайней мере, какая-то часть меня.
ДА ЧТО ЖЕ Я ТАКОЕ????
— Таис, — услышала я тихий голос Этьена за дверью. — Открой.
— Пожалуйста, дай мне отдохнуть, — взмолилась я.
— Дай мне пару минут, а потом можешь сколько угодно отдыхать, — довольным, и от этого миролюбивым голосом произнес Этьен.
— Нет. – отрезала я.
Но хлипкая дверь не могла остановить «желающего побеседовать» оборотня. Без особого труда он надавил на дверь и тут же оказался в спальне, теперь уже прижав меня спиной к двери.
— Ты не можешь противиться этому, дорогая, — почти радостно усмехнулся он, лаская пальцами тонкий след шрама на моей шеи. – Ты никогда не сможешь избавиться ни от ревности, ни от желания.
Его присутствие, его дыхание — даже его запах сводили меня с ума.
Я чувствовала, что против воли начитаю тереться об него своим телом, изгибаясь в надежде обольстить своего мужчину. Это не было наведенным чувством: я ощущала, что это исходит откуда-то из глубины меня самой...вместе с утробным тихим рычанием.
— Именно так и должна реагировать моя пара, — проведя языком по моей шее, довольно заявил Этьен. — Я тот единственный мужчина, который когда-либо будет заводить твое тело. Привыкай, девочка.
Я же… а что я?
Тяжело дышала от внезапно возникшего плотского желания и мечтала только об одном – прогнуть спину перед этим сильным самцом.
НЕТ, ПОЛНЫЙ БРЕД - ЭТО НЕ МОГЛО БЫТЬ МОИМ ЖЕЛАНИЕМ.
Он ведь монстр, насильник… похититель!
— Твоя метка начинает работать, — улыбнулся Этьен, будто читая мои мысли. – Скоро ты будешь сама рада моей страсти. Когда твоя волчица полностью проявится.
«Обойдешься», — подумала я про себя, отводя взгляд в сторону. – «И ты обойдешься, и моя волчица заодно. Ничего, соблюдёте целомудрие — это, говорят, даже полезно».
Этьен хмыкнул и медленно проведя рукой по моей груди (видимо, чтобы закрепить эффект), неохотно выпустил меня из своих объятий.
— Подумай об этом, пока мы будем лететь. – Ощерился он, кинув короткий взгляд на циферблат Ролекса. – У тебя есть пару часов.
И Этьен покинул отсек спальни, оставляя меня наедине с самой собой.
Самое ужасное, что моё нутро, кажется, скулило ему вслед, жалуясь на неудовлетворённое желание.
Меня начало трясти крупной дрожью, которая обычно бывает только при высокой температуре.
Я стояла у закрытой двери совершенно потерянная, сбитая с толку – и не знала, что мне делать.
Я не могла вырваться: Альфа легко контролировал меня через свою силу; не могла сопротивляться ему, а самое страшное — я уже ловила себя на мысли, что просто не хочу этого делать.
Я подошла к иллюминатору и долго смотрела в небольшое круглое оконце, пытаясь найти хоть какой-то способ для собственного выживания. Сдаться, покориться Альфе? Пожалуй, это было единственным вариантом, оставшимся для меня доступным. Но вместе с тем…
Вместе с тем я не желала принимать навязанные правила чужого мне мира. Мира, где женщина становится всего лишь безмолвным придатком выбравшего её мужчины; рабыней, не имеющей права голоса. И где ненормальная, звериная похоть является движущей силой.
Спрятав лицо в ладонях, я тяжело задышала – так, как будто внутри меня снова поднималась волна чего-то сильного, мощного… и недовольного сейчас моим решением. Как будто чужие мысли, вклиниваясь в мои собственные, убеждали, что нет ничего ненормального в том, что люди (ну, или оборотни) любят секс. И что если бы я не была такой ханжой…
«Никто из нормальных людей не насилует девушку на первом свидании. Да и тройнички в частных самолётах тоже не устраивают», — сжала я зубы.
На что тут же услышала язвительный смех своего внутреннего я: «Откуда ты знаешь, что устраивают в частых самолётах, ты же никогда прежде в них не летала».
Я замотала головой, пытаясь выбросить из головы все эти грязные, пошлые мысли – цепляясь за те нормы морали, которые много лет помогали мне выжить среди людей.
Увы, я не могла отказаться от наследия, доставшегося мне от отца… но безоговорочно подчиниться устоям жизни оборотней я тоже была не готова.