Шрифт:
Пролог
Я стою по колено в крови, смешанной с песком, мой магический источник почти пуст, а поток вражеских солдат даже не думает заканчиваться. Болванка, прикрывающая культю правой руки стала плавиться от перегрева поступающей в нее манны, а руническая вязь на теле — разъедать мою плоть.
Боль — вот что я чувствовал последние шесть часов сражений.
«Как же до этого дошло?» — думал я, смотря на багровое солнце, что мирно закатывалось за песчанные дюны. — «Неужели вот — мой бесславный конец?»
Глава 1. Иной мир
В тот день я как обычно ехал с работы домой, по Сочинским серпантинам.
Ремни TAKATA
Мысли, эмоции, переживания постепенно растворялись, оседая на крутых поворотах дороги, давая мне сосредоточиться. Вот моя медитация. Не повезет тому пассажиру, кто рискнет прокатиться на моей ласточке.
Сразу вспомнилось, как мы с друзьями, парнями еще, рассекали здесь на отцовских жигулях…
«Эхх… Да, давненько что-то я их не видел.» — думал я.
Помню, как мы в молодости создали свою первую гоночную команду:Вадя на его «180SX», Колян и его рыкса, балагура Серёга на 34-том Скайлайне. Как они интересно там? Года два уже не виделись.
Они уже остепенились, завели семью, детей, а их тачки теперь пылятся в гараже, дожидаясь когда хозяин вернется, сбросив оцепенение повседневности, снова вдавит гашетку акселератора в пол, когда стрелка тахометра упрётся в отсечку, а на спидометре не будет хватать делений чтобы определить текущую скорость.
Да, хорошие были времена. Мы ночи напролет жгли протекторы на горных склонах Ахуна, совершенствуя технику езды, днями пропадали в гаражах, тюнингуя и настраивая наши корчи. Это были свободные времена, когда мы жили в гараже, сдавали квартиру и работали только для того, чтобы купить запчасть. Счастливое время. Нам тогда лет двадцать пять было и кровь в жилах бурлила, вперемешку с закисью азота — на весь Сочи суету наводили. Менты нас так и не смогли поймать, а сколько раз пытались, я даже не берусь подсчитать…
Вадин белый «Слепыш», «180SX», родной «SR20» был раскочегарен по самое не балуй. 570 лс — это не шутки. В свое время он давал просраться по прямой, выпендрежникам на мерсах. Этот парень обожал лететь на спуске, на такой скорости, что у стоящих на обочине сердце в пятки уходило. Контролируемый снос всех четырёх колёс с минимальными коррекциями рулём — вот его стиль.
Коля и его черная, как смоль, роторная «RX7 FD3S» — чудовище, принявшее облик автомобиля. Шестьсот лошадок на тонну веса заставляли оппонентов заливаться валерьянкой. Этот псих гнал, не отпуская педали газа, резину жег как не в себя. После его проезда всегда оставались клубы сизого дыма.
Серый на своей «Годзилле» цвета небесной лазури и вовсе рвал асфальт под собой. Легендарный «RB26DETT», снятый с GTR-а и поставленный в своего заднеприводного родственника, выдавал умопомрачительные семь табунов лошадей (700 л с) — гроза всех любителей немецкого автопрома. Он обожал ездить на подъёме, так как тут, в скорости на прямых, и ускорению при выходе из поворота, ему не было равных. Его агрессивный стиль вождения был под стать внешности Скайлайна.
Ну и я на своём синем Nissan «Fairlady Z S30», моя девочка была на 20 лет старше остальных машин нашей команды, но при этом она им ничуть не уступала. «L28» расточенный до 3.1-го литра выдавал 620 л.с. Она и сейчас всем желающим погоняться покажет, где раки зимуют.
А
Через сколько начал приходить в себя не знаю, о голову точно кирпич разбили. Да и блевать сильно тянет, прямо как с похмелья.
Вокруг заливисто пели птицы и рядом мерно журчал ручеёк. Стоп… Какой ручеек? Я же всю местность как свои пять пальцев знаю и тут отродясь не было речки! Это явно не больница. Я огляделся вокруг — ничего не понимаю. Гор нет и в помине — распластало меня прямо на зеленой полянке, рядом стояла моя «Z», абсолютно целая. Да куда ж меня забросило? Сколько я не ломаю голову, не могу припомнить, чтобы в Сочи росли такие огромные хвойные деревья. Примерно с десятиэтажный дом высотой, и стволом где-то в четыре человеческих обхвата. Что за чертовщина? Встав, я вдруг понял, что намного ниже чем был: ладони уменьшились, пропали мозоли от рукоятки КПП. Я тут же ринулся к ручью: кроссовки свободно болтались на ногах, из-за непривычных размеров тела я умудрился несколько раз упасть, споткнувшись о собственные штаны. Подобравшись к лазурному ручью, наконец-то можно было разглядеть себя. Ого…
Я был совсем другим человеком, точнее это был я но… лет на 15-17 моложе. Не было щетины на лице, натренированных мышц, которые стальными тросами вились под кожей, помельчал я на сантиметров 30, серые, широко посаженные глаза пепельного цвета волосы и чисто славянские черты лица… Какого хрена волосы стали такими, если они были чёрные как уголь? Смочив горло и немного успокоившись, я нащупал в кармане пачку сигарет, достал дедовскую зажигалку и закурил. Затянувшись и выдохнув пару колец сизого дымка я подвернул гачи, затянул ремень чтобы штаны не сползали, и закатал рукава чёрной ветровки. Надо осмотреться вокруг и понять что за чертовщина творится. Поднявшись на ноги и примеряясь к своему телу, я пошёл к машине: дверь была открыта, а ключи торчали в замке зажигания. В салоне валялась гитара и кожаная куртка, в подстаканнике томилась начатая банка энергетика. Открыв багажник я удостоверился в сохранности вещей. Набор ключей и головок с трещоткой, домкрат с балонником и удлинителем, чехол на машину, полная канистра на двадцать литров бензина, запаска, два блока сигарет, армейский спальник, трос, кусок бечевки, плоскогубцы, тонкая проволока, старая общевойсковая форма цвета зелёной цифры: вся потертая, со следами масла и мазуты, советского производства кирзачи, аптечка, бамовский топор лежащий тут с последней поездки на природу, как и большинство здешних вещей, лом, пара ножей, и спрятанный за обивку багажника тульский токарев, он же «ТТ» и восемь коробок на двадцать патронов к нему. Проверил обойму — полная, всё на месте. Что же случилось?
Хотел было залезть на дерево, да только хрен там плавал. Обувь болтается, да и в нынешней физподготовке я ни черта не уверен. Расшибусь как пить дать.
Ладно, тогда осмотр окрестностей отложим — солнце уже клонится к закату, надо подготовить место для ночлега и развести костёр.
Для начала я переоделся в форму — в ней было удобнее передвигаться, хоть и висела она на мне, как балахон. Намотав портянки, я обул кирзачи, зашнуровав их потуже. Попробовав походить, остался доволен — ботинки сидели довольно плотно. Побегав по округе, я с горем пополам набрал немного хвороста, достал зажигалку и развёл костёр, благо утреннюю газету не выкинул, на розжиг пошла как нельзя лучше.