Иномирец

Волков Александр Мелентьевич

Через некоторое время я понял, что в придумывании крутых названий я ноль.

Тогда пойдем от обратного, как бы назвали мое творение наши оружейники? Что-то вроде «Тяжёлый пехотный доспех повышенной мобильности». Слишком длинно, а если взять аббревиатуру? ТПДПМ? Слишком стремно. Играясь со словами, в голову пришла абривиатура: МПД — «Мобильный Пехотный Доспех». Уже неплохо, но это будет общее название для подобного класса техники, а личное имя…

— Хм… Раз это первый образец, может… «Первопроходец»? Хм… неплохо, мне нравится, и

звучит вроде не глупо. Значит решено.

Я расплылся в довольной улыбке.

— Все у меня с фантазией в порядке. — удовлетворенно обратился я, к стоящей напротив стене.

Как бы за психа не приняли…

Вздохнув, я сел за ремешки, заранее взятые со склада.

— Эх, не спать мне эту ночь!

Кисть мелькала в руках с большой скоростью, чернильница пустела, а серебряный диск луны медленно уступал свое место золотому солнцу, что поднималось из-за горизонта.

Незаметно для себя, я тихо провалился в глубокий сон, прямо на сваленные в кучу ремешки.

Просыпаться начал, от солнечных лучей, разгуливающих по лицу.

Снился мне очередной психоделический бред.

Как только я размялся, то принялся выделывать из стали гантели со штангой, а в дверной проеме установил турник. Ну что, пошла жара!

Через час, весь потный, уставший, но с неизменной улыбкой на лице я отправился в душ.

— Эх… Кайф! Прямо новым человеком себя чувствую! — снова раздался мой голос в никуда. Меня точно примут за шизика.

По плану у меня на сегодня посещение урока фехтования, затем хочу опробовать оборудование для маневрирования, а затем наведаться в библиотеку.

Первый пункт плана оставил меня разочарованным.

Я, мля, ожидал, что научусь использовать меч, но эти инвалиды используют исключительно рапиры. Вы блин в бою, этой булавкой что сделаете? В очко противника кольнете? Хотя даже с этим будет облом, так как жопа у воинов, всегда прикрыта латным доспехом.

Зря только время потратил, черт!

Тут мое внимание привлек звон металла, доносящийся из небольшого строения неподалеку.

Подойдя ближе, я понял что это была кузня.

Едва открыв дверь, меня окатил поток горячего, сухого воздуха. В горне яростно полыхал огонь, не крупный парнишка, налегал на кузнечные меха, раздувая пламя, а у наковальни стоял, и стучал по заготовке молотом, седой старик с подтянутым, волевым лицом. Его бугрящиеся мышцы, были полны энергии, обрушая тяжёлый молот на заготовку, высекая искры. В глазах старика отражалось яркое пламя из горна.

— Мастер, я больше не могу! — кряхтел парнишка.

— Слабак, работать над собой больше надо! — тут его взгляд упал на меня. — А ты че прохлаждаешься? Бегом к мехам!

Это было сказано таким приказным тоном, что я ненароком вспомнил нашего майора. На подсознательном уровне поняв, что старику лучше не перечить, ухватился за меха и начал раздувать пламя. Вот так вот меня запрягли работать.

Время шло, старик ковал, я чуть не валился с ног от усталости,

но продолжал, стиснув зубы, работать. Не хотелось уступать этому старому хрену.

Близился закат, я уже вот-вот готовился отбросить ласты, но кузнец закончил, и опустил последний раскалённый клинок в воду. Из бадьи пошел пар, клинок потихоньку остывал.

— Неплохо новичок, ты первый в этом году, столько продержался. — снисходительным тоном процедил старик, опрокидывая стакан воды.

— Я не новичок. Думал на фехтование пойти, но там только булавками пыряются. Скоро, мля, платочки вышивать начнут. А когда обратно шел, на кузню наткнулся.

Рассмеявшись, кузнец, полностью согласился с оценкой фехтования.

— Оружие благородных видите ли! И на какую битву, они с этими зубочистками сунутся? — распалился старик. — Ее переломят первым ударом, и куда потом эти прынцы на бэлом едынорогэ денутся?

— Да никуда. — поддержал я, присев к стене.

Дыхание еще было сбито.

— Вот вот! Как тебя, кстати, звать, парень?

— Макс.

— Дак вот, Макс, я предлагаю пойти и опрокинуть кружечку холодного, пенистого пивка. — старик утер усы от пота, — Ты как?

Ну, после такой работы, грех отказывать!

Полтора часа спустя мы сидели в небольшой комнатушке пристроенной к кузне и горланили песни. Каждый свою, но зато дружно и весело.

Глава 11. Карты на стол

С похмелья просыпаться без литра рассола — неблагодарное дело. Башка трещит, тело ватное и сильно тянет блевать. После таких вертолетов, не знаю когда в следующий раз решусь напиться.

В пристройку заглянул кузнец, которого, как я узнал во время пьянки, зовут Клим.

— Ого, ты уже очухался, — восхитился он, — обышно после той бодяги, которую мы с тобой употребляли, иных дня три не отпускает, а ты ничего, крепкий. — старик улыбнулся до ушей.

— Меня бодягой не взять. — кряхтя, я принял вертикальное положение, гася рвотные позывы, силой воли. — Но черт возьми, чё ты туда намешал?

— Этот рецепт еще бабка моя придумала, — ухмыльнулся Клим, — Огненная вода называется. На вот, подлечись.

Я поднялся и твердым шагом, по синусоиде, направился к кузнецу. Он протянул мне бутылку из темного стекла, в которой что-то плескалось.

Отхлебнул из горла… И выпил залпом всю бутылку. Каша в голове потихоньку улеглась.

Вот, что пиво животворящее делает!

— Спасиб, мил человек. — благодатно выдохнул я.

В кузне что-то навернулось и мы обернулись на шум.

— Клим мать твою, опять ты мне студентов спаиваешь?! Макс же после твоей бормотухи несколько дней лежать будет.

Крик отдался в голове глухим звоном. Этот голос… Какого лешего он тут забыл?

— Хрена тебе лысого, Дерек! — гаркнул я, — Ох… Дай пару часов и я в себя приду.