Иномирянка для министра
Шрифт:
Уголок губ Раввера дрогнул, он снова опустил взгляд. Забарабанил пальцами по подлокотнику:
— Люди, обладающие магией, у нас называются длорами. У каждой семьи своя магия. Возможность её использования наследуется по крови. Девушки после замужества вместо своей родовой с помощью артефакта используют магию семьи мужа. Если, конечно, им это разрешают. Кто и сколько магии получит определяют главы рода. Мужчины распределяют магию между мужчинами и мальчиками, женщины — между женщинами и девочками. Именно из-за необходимости контролировать женскую
Что-то странное было в его голосе, когда он чеканил цифры. Я вгляделась в его красивое лицо. На вид ему, если маги — длоры — не живут дольше людей, лет тридцать. Похоже, он был главой рода, и раз его срок истекал…
— Ты вдовец?
Он коротко кивнул.
— Со-сочувствую.
— Спасибо, — глухо отозвался он, и я ощутила себя крайне глупо из-за этого ничего не значащего соболезнования.
Дёрнув головой, точно выбрасывая из неё неприятные мысли, Раввер продолжил:
— Главы родов, распределяя магию между членами семьи, получают над ними определённую власть. Поэтому для занятия большинства важных государственных постов необходимо быть главой рода. Я министр внутренних дел. Я… — Он поджал губы, хмуро глядя на мои сцепленные на коленях пальцы. — Я не представляю своей жизни без службы стране.
Мне стало холодно:
— Поэтому ты женился на мне?
Вздохнув, Раввер посмотрел на стоявший рядом секретер, ему и сказал:
— Поэтому мне надо было обязательно жениться. — Покусал губу. Потёр лоб. Разговор давался ему с трудом, и меня охватывал страх: что же такого он не решался сказать? Снова вздохнув, Раввер наклонился вперёд и, облокотившись на колени, посмотрел на меня. — Проблема в том, что я… мне нельзя жениться.
Его взгляд соскользнул на мои колени, с явным усилием Раввер снова посмотрел в лицо:
— На мне лежит неснимаемое проклятье. Все жёны должны быстро умереть. И…
В груди разлился холод. Я даже мысленно не хотела признавать, что меня привели сюда на заклание: нет-нет-нет, только не это. Стало трудно дышать, я ухватилась за ворот рубашки. Раввер снова с усилием поднял взгляд на моё лицо:
— Ты не должна была вернуться, а в твоём мире ты была бы вне досягаемости проклятья. Мой друг предложил этот вариант, и мне показалось, это хороший выход из положения. Я должен был призвать тебя всего на минуту, а потом ты была бы свободна. Брачный браслет… — Он закрыл глаза. Подождал несколько мгновений и, нервно усмехнувшись, открыл глаза. — Я так многое не продумал, просто удивительно. Прости. Предложение жениться на иномирянке было внезапным, я не подумал, что этот браслет мог и у вас посчитаться брачным и помешать строить личную жизнь.
— Не помешал бы. — На этот раз взгляд отвела я.
«Личная жизнь» — фраза, за которой от меня прятались родители. Для меня она — это сначала любовницы и любовники папы и мамы, затем их другие семьи, другие дети. То, в чём меня точно нет.
Но не время для прошлых обид. Я посмотрела на Раввера. Он прикрыл глаза и со вздохом посмотрел в ответ. Похоже, ему всё же неприятно меня видеть. Из-за угрызений совести?
— Всё так плохо? — холодные мурашки ползли по спине. — Я обречена? Как скоро я умру?
Как страшно задавать такой вопрос.
Уголок губ Раввера опять нервно дёрнулся.
— Заклятие настигает в срок от года до двух лет.
Внутри всё сжалось:
— Сколько раз ты овдовел? — Я тут же вскинула руку и, зажмурившись, замотала головой. — Нет, не говори. Не хочу знать.
Дышать было просто невозможно. Я попала в мир магии, могу ей пользоваться, но у меня так мало времени! Это нечестно!
— Всё не так… — Раввер встал и тут же опустился в кресло. — Ты… Во-первых, сейчас делается всё возможное, чтобы отправить тебя домой, там ты будешь в безопасности. Во-вторых… Нет, тебя отправят домой. Обязательно.
— Что «во-вторых»? — я заглянула в его чёрные глаза. Я ведь должна его ненавидеть за это проклятье, но верить в неизбежность смерти не хотелось, не могла я верить, что мне осталось так мало, и поэтому не могла толком разозлиться. — Проклятье можно снять? Как-то исправить?
— С меня не снять, но ты будешь свободна, если мы расторгнем брак.
— Как это сделать?
— Есть только теоретически возможный способ, — Раввер поднялся и, прокручивая на пальце перстень с острыми гранями, дошёл до двери, вернулся к креслу, опять прошагал к двери. На ходу ответил: — Брачный браслет помимо вдовства можно снять только в одном случае — если за первый год брак не подтвердить… физической близостью между супругами. Но тут… этот способ очень труден, — Раввер снова потёр лоб. — Браслеты делают всё возможное, чтобы у главы рода скорее появился наследник. Пока жена не родит мальчика, брачные чары возбуждают, притягивают друг к другу, навеивают непристойные сны и видения. В общем, делают всё возможное, чтобы женщина скорее понесла.
Как магия, оказывается, бережёт свой род от пресечения. Я невольно усмехнулась. Пальцы сами потянулись к браслету, пробежались по узору. Значит, он будет меня соблазнять…
Раввер вернулся в кресло, я окинула взглядом крепкую фигуру, блестящие длинные волосы, бледное, притягательное лицо с выразительными тёмными глазами. Ему не нужна помощь магии, чтобы привлечь женщину. С ним хотелось быть на уровне инстинкта — спрятаться в его объятиях, вдохнуть запах кожи, подчиниться… Или это действие чар?