Иномирянка
Шрифт:
Я окидываю взглядом пространство и вижу еще трех девушек. Их глаза тоже сияют изумрудным светом с желтыми вкраплениями. Мы все находимся в тесном деревянной помещении, высотой, примерно, в пять футов и шириной в шесть (прим. приблизительно 1,5 на 2 метра).
— Лани, — говорит девушка. — Меня зовут Лани. Моя мать тоже была Страньера.
— Я не понимаю… — произношу я, но внезапно оступаюсь, когда комнатка начинает двигаться вперед.
Моя голова ударяется о стену, когда звуки какого-то животного доходят до моих ушей. Это похоже на
— Моя мать — Страньера, — говорит Лани, помогая мне сесть. — Она пришла из места под названием Земля. Наши боги привели ее сюда, чтобы она могла дать этой планете дочерей.
Страх сковывает мое сердце.
— Нет.
Я схожу с ума, мой разум не может принять такую действительность. Я ни как не могу собраться с мыслями. Меня похитили. Я похищена инопланетянами и брошена в эту пучину палящего ада.
— Ты можешь говорить на моем языке? — спрашиваю я.
— Ты говоришь на двух языках, — говорит Лани, убирая с лица свои вьющиеся, золотисто-коричневые волосы длиной до плеч. — Я чувствую это. Мой геном позволяет мне говорить на каждом из этих языков, — уверено рассказывает она, как будто читая наизусть абзац из книги. — Группа клеток моего мозга может распознать область твоего мозга, ответственную за способность говорить на языках, а затем мой мозг переключает требуемый режим, чтобы я могла понять и говорить, как ты. Я не знаю, что это значит, поскольку не очень образована, но так утверждают наши боги, — она склоняется ко мне ближе. — Эта планета небезопасна для тебя, Страньера.
Не знаю, что пугает меня больше: ее способности или ее предупреждение.
— Могу ли я вернуться на Землю? — спрашиваю я.
— Нет, — уверено заявляет Лани. — И тебе лучше сосредоточиться на своем выживании.
Несколько минут мы все молчим, но потом я не выдерживаю и говорю:
— Алисса, — представляюсь я. — Меня зовут Алисса.
Лани отвечает мне слабой улыбкой.
— Хорошее имя, — она указывает рукой на других. — А это Эси, Tми и Грия.
Я киваю девушкам, цепляющимся друг за друга на противоположной стороне повозки.
Лани сидит рядом со мной, обнимая меня за спину. Мы едем в тишине. Секунды кажутся часами. Запах немытых тел скручивает мой желудок.
— Кто те люди, которые захватили меня? — спрашиваю я.
— Охотники, — говорит Лани, дрожащим голосом. — Они собираются продать нас богатым, высокородным людям.
— Продать? — мое сердце перестает биться.
В дороге меня укачивает, так как монотонный грохот, доносящийся снизу, приносит странную слабость моему телу. Или, может быть, это просто от потрясения.
Со временем веревка начинает вписаться в мои запястья все глубже и глубже, причиняя жгучую боль. Я чувствую покалывание в кончиках пальцев. От жажды и боли перед моими глазами начинают танцевать красные вспышки.
Повозка останавливается, и девушки начинают всхлипывать в один голос. Из-за страха волосы на моей спине встают дыбом. Лед заполняет мои вены, хотя здесь так жарко, что пот стекает по моей спине.
Звук скрипа двери заставляет меня вздрогнуть. Я чувствую запах смолы и трав. Тусклый свет
Я выползаю из повозки вслед за Лани. Когда мои голые ступни касаются земли, я чувствую влагу и колкую растительность под ногами. Холодно, как будто мы в горах, но это успокаивает ожоги на ногах. Мои ноги голые, а майка, что на мне надета, едва прикрывает мой живот. Я пытаюсь оглядеться. Небо стало серебристо-серым, а три Луны сменились диском, который переливается, как огромный бриллиант. Я продолжаю осматривать эту враждебную среду — участки песка смешиваются с пятнами растительности и низкими деревьями. Цвета жуткие, сверкающие и искристые. Вдалеке виден профиль холмов.
— Ешь столько, сколько сможешь, — шепчет Лани. — Нас кормят только один раз в лунную триаду.
Недалеко от нас я вижу группу охотников. Их десять. И сейчас определенно привал, наши похитители разминают затекшие мышцы и снимают шарфы с голов. Теперь я вижу их лица — среди них только одна женщина. Она выглядит лет на пятьдесят, в ее золотисто-коричневых волосах, заплетенных в косу, видна седина, а щеку пересекает ужасный шрам. Она такая же высокая, как и остальные охотники.
Страх переполнят меня. Эти люди излучают безжалостность и зло. Они похожи на расчетливых монстров.
Мое тело дергается назад, когда рука Лани сжимает мою руку.
— Пустыня убьет тебя быстрее, чем они, — говорит она.
Чуть отвернувшись, я стараюсь скрыть свой интерес, но подмечаю все больше деталей во внешности моих похитителей: кинжалы на талии, коричневые пятна на их лицах от солнечного света, шрамы.
Восемь лошадей пасутся в зеленой растительности вокруг корней деревьев. Они смотрят на меня человеческими глазами. Разве это возможно?
Один мужчина подходит ко мне и достает кинжал из ножен. Я вскрикиваю, когда он резко поворачивает меня и режет веревку, связывающую мои запястья.
Лани оттаскивает меня туда, где другие девушки сидят на земле и делят буханку темного хлеба. Лани отрывает кусок и передает его мне.
Я сажусь на корточки, так как растительность подо мной царапает ноги и задницу. Через пару минут утолив первый голод, я чувствую, как мужские голодные взгляды скользят по моим бедрам.
Мне так страшно, что я не могу дышать. Слезы застилают глаза, а еда застревает у меня в горле, и кажется, будто я вот-вот задохнусь.
— Они не будут тебя трогать, — успокаивает меня Лани. — Я слышала, что они сказали о тебе. Как девственница, ты для них очень ценный товар. Неприкасаемый.
Я перевожу взгляд на Лани.
Ее лицо лишено эмоций, взгляд пустой, мертвый.
— Бирт, женщина, является их лидером, — продолжает девушка. — Держись от нее подальше. Она жадная и очень злая, — она передает мне фляжку.
Я делаю глоток из фляжки, жидкость имеет вкус мяты. Моему сухому горлу требуется еще, но я передаю флягу Грие. Не говоря уже о том, что мой мочевой пузырь кричит о помощи.
— Мне нужно пописать, — шепчу Лани, наблюдая за охотниками, которые разжигают огонь и садятся вокруг него.