Иномирянка
Шрифт:
Он прав, и это меня бесит.
— Я буду начеку. Поспи, мальчик.
Он кланяется мне и ложится в пяти шагах от Алисы. Я ухожу в лес, чтобы справить нужду, затем умываю лицо и руки в ручье, который протекает в десяти шагах от нашего лагеря.
Когда я возвращаюсь, Алисса смотрит на меня, но в следующий момент отводит глаза. Я слышу, как она вздыхает, а потом садится.
— Могу я пойти…? — она моргает несколько раз подряд, но молчит.
— Конечно, — говорю я. — Просто помни, что там есть дикие животные, и они будут более чем счастливы съесть такой
Алисса
Он позволяет мне отойти, сказав, что если убегу, то умру от клыков и когтей хищников, живущих здесь, как только подумаю о побеге. Я решила быть разумной.
Умывшись в ручье, возвращаюсь к моему месту у костра.
На некоторое время я падаю в небытие. Просыпаюсь, кажется, через пятнадцать минут. Я вижу Ваана, стоящего у ствола дерева. Он курит что-то похожее на сигару. Запах апельсинов и табака касается моих ноздрей.
— Спи, Алисса, — говорит он.
Я киваю, повернувшись на другой бок, спиной к нему. Холод кусает мою кожу и проникает в мои кости.
Я балансирую между сном и явью, думая о моей маме и о своем пугающем будущем.
Арнау пожимает мне плечо примерно через полчаса.
— Просыпайся.
Я не сплю. Я просто лежала с закрытыми глазами, копаясь в своих мыслях.
Моя цель — выжить. Для этого мне нужно узнать все о жизни на этой планете — все обычаи, язык, географию, политику.
Я сажусь и вижу, как Ваан приближается ко мне. Он оборачивает одеяло вокруг меня и поднимает с земли. Он несет меня как новобрачный муж в первую ночь, его запах обволакивает мой разум — запах смолы, специи и пота. Ветер, дикость и угроза. Он усаживает меня на лошадь.
Мое сердце перестает биться. Паника душит мое горло.
Ваан устраивается позади меня, и лошадь начинает ход.
— Мы скоро доберемся до Нассары, — говорит Ваан.
Я застываю, мое сердце бьется в ушах. Холодная капля влаги попадает мне на лоб, и я смотрю вверх. Лиловые и золотые облака покрывают небо, холодный ветерок обдувает мои щеки. Еще несколько капель падают на мою голову и несколько на мои руки. Они блестят, как желтые драгоценные камни. Молния пересекает небо, и начинается полноценный дождь.
Ваан вытаскивает мое одеяло и покрывает мне голову, при этом еще сильнее обнимая и плотнее прижимая к себе. Его запах снова окутывает меня, такой дикий и первобытный. Очень заманчивый.
Он протягивает руку к задней части седла и вытаскивает что-то овальной формы.
— Ешь, — рычит он.
Я беру еду из его руки и кладу в рот. Это что-то сладкое, как изюм. Я глотаю, и Ваан вручает мне другой.
— Это разве не еда для лошадей? — пытаюсь отшутиться я.
О Боже. У меня нет инстинкта самосохранения.
Ваан смеется и гладит мою спину, но ничего не говорит.
Грохот молнии заставляет меня вздрогнуть.
— Тиши, дита, — говорит Ваан мягким голосом, будто успокаивает ребенка, которому
Он купил меня, но держит на руках, как будто я его любовница, а не владение.
Я такая маленькая, а он такой огромный.
Я как птица, он как волк. Вряд ли у нас будет счастливый конец.
Ваан
Ее одеяло и одежда промокли, а тело дрожит. Алисса заболела. Беспокойство гложет меня, ведь она слишком хрупкая. Она Страньера, а моя планета сурова для них. Я должен быть осторожен, иначе потеряю ее, как мой сосед Григор. Я слышал, что его Чужеземка умерла пять лунных триад после того, как он купил ее. Повреждение легких — сказали ему.
Дождь с яростью обрушился на нас, и очередной щелчок молнии пересек небо, освещая Нассару прямо перед нами.
Я подгоняю свою лошадь и скачу прямо к конюшне. Останавливаясь перед двойной дверью, я плавно соскальзываю с седла и бережно держу дрожащую маленькую женщину в своих руках. Один из конюхов спешит забрать лошадь, пока я несу Алиссу в ее новый дом. Ее щека ложиться на мою грудь, и я чувствую жар ее кожи. У нее началась лихорадка.
Гоар, моя старейшая рабыня, приветствует меня перед зданием из камня.
— Идет дождь, женщина, — говорю я ей. — Войти внутрь.
Морщинистое лицо Гоары загорается, и она гладит мою руку, глядя на Алиссу.
— Только одна маленькая Страньера? Где наша уборщица?
— Другая девушка перерезала себе горло.
Глаза Гоары наполняются грустью.
Я иду в дом, когда Гоар ведет меня к новой спальне Алиссы.
— Ей нехорошо, — говорю я.
— Я вижу, — говорит Гоар и разворачивает одеяло на кровати.
Я кладу Алиссу на матрас и срываю с нее промокшее одеяло, затем подцепляю ее корсет и разрываю его, сняв платье. Иноземка начинает дрожать и плакать, когда ее платье с шумом падает на пол.
— Все мокрое, — рычу я, — и у тебя лихорадка.
Гоар прикрывает ее одеялом, но я замечаю, насколько совершенным является ее тело. Я никогда не видел ничего красивее ее. Ее сиськи большие с розовыми ареолами, ее бедра восхитительно щедры, а талия настолько стройная, что я мог бы обхватить ее руками. У нее идеальные бедра и прекрасный маленький холмик, покрытый небольшими темными волосками. Такая заманчивая, но я задушил свое желание коснуться и попробовать ее.
Алисса
Кровь стучит в ушах. У меня ужасно болит горло, а в груди будто растворился горячий клей. Голова кружится, а перед глазами все размывается.
Крепкая мускулистая рука поднимает меня в сидячее положение.
— Выпей, — говорит Ваан и наклоняет кружку к моим губам.
Я делаю глоток — горький травяной вкус горячей жидкости заставляет меня откашливаться.
— Выпей, — рычит Ваан.
Я делаю еще один глоток, и будто кислота сжигает мое горло.
— Хорошо, — говорит Ваан. — Позже выпьешь еще.