Иномирянка
Шрифт:
— Поцелуй меня, Арнау.
— Я не могу. Иди, — он поворачивает меня и легонько толкает вперед. — Иди прямо за перголу (прим. деревянный навес из вьющихся растений для защиты прохода или террасы от солнца), а затем поверни налево. Женский дом недалеко отсюда.
Я двигаюсь вперед, но мое сердце остается с ним. Я думаю, что влюблена в Арнау. Так просто и сложно одновременно. Любовь прорастает, как жизнь весной. Она нежная, хрупкая. Она трепещет в моем животе.
Может быть, это мой способ
Может, я хочу взбунтоваться. Может, я просто хочу почувствовать себя в безопасности. Возможно…
Я медленно тащусь к дому и замечаю Гоар, которая подбадривает меня и заключает в материнские объятия. Она отправляет меня переодеться, потом кормит и укладывает спать, как будто я маленький ребенок.
Через пару часов Вогги будит меня и тащит на кухню, чтобы я могла поужинать. Атмосфера вокруг стола будто наэлектризована. Алмаст стреляет в меня озорным взглядом, когда Кенди закатывает глаза.
— Твои платья прибыли, — говорит Гоар.
— Какие платья? — бормочу я.
— Наш хозяин купил тебе огромный сундук платьев, — говорит Вогги. — Ты будешь выглядеть как принцесса, — она крутится вокруг стола, напевая песню. Ее руки приземляются на мои плечи. — И я скоро выхожу замуж. Я буду свободной женщиной, — она целует меня в макушку. — Я переезжаю через один лунный цикл.
— Это замечательно, — говорю я. — Я желаю вам счастья.
Вогги хмурится.
— Пожелай мне мирной смерти.
— Что? — удивляюсь я.
Кухня взрывается смехом, и я вздрагиваю от этого резкого звука. Я смотрю через плечо и вижу, как входит женщина. Ее холодные голубые глаза скользят по мне, как будто я отвратительное насекомое. Она должно быть принадлежит к той же расе, что и Ваан.
— Дардана, садитесь, — говорит Гоар.
— Так ты Дардана, — говорю я. — Приятно познакомиться.
— Не говори со мной, чертова сука, или я тебя выпорю, — шипит Дардана. Она берет кусок хлеба и начинает есть. — И не смей смотреть на меня.
Я опускаю взгляд. За столом образуется тишина. Алмаст наклоняет голову ко мне, показывая что-то жестами, и выходит из кухни. Я хватаю кусок хлеба и иду за ней в свою спальню. Теперь я вижу сундук, который стоит в углу. Он черный с серебряными узорами.
Алмаст открывает его и достает из него халат. Ткань, похожая на тончайшую вуаль, переливается бледно-зеленым цветом.
— Как красиво, — вздыхает она.
— Возьми его, — говорю я, пожимая плечами. — Мне это не нужно. Я здесь всего лишь уборщица.
Алмаст качает головой.
— Это принадлежит тебе. Хозяин бы разозлился, если бы ты отдала это мне. Ты должна носить их.
— В самом деле? Итак, в этом я должна мыть и полировать пол?
Алмаст улыбается мне.
— Завтра мы празднуем старость Гоар. Ты можешь одеть одно из платьев для торжества.
Мы идем на короткую прогулку,
Я начинаю свою смену утром и, слава Богу, в зале не появляется тарантул. Я даже не вижу Ваана. Вогги зовет меня, когда моя спина начинает ныть, а руки сморщились от воды. Вместе мы возвращаемся в наш дом. У нас есть ванна, и Алмаст помогает мне с платьем, которое я выбрала. Оно с синим корсетом и драпированным подолом из тюля. Гоар очень красиво заплетает мои волосы, а затем Кенди берет мою руку. Она целует меня в щеку и вытаскивает из дома. Я вижу огонь, горящий в двадцати шагах от дома, четыре скамейки и четыре стола с едой и напитками. Около двадцати человек либо стоят и болтают, либо приносят больше еды с кухни.
Гоар приближается ко мне.
— Я желаю вам мирной смерти, — говорю я и чувствую, что только что совершила преступление.
— Я желаю тебе того же, дзиета, — говорит Гоар и обнимает меня.
— Мирной смерти, женщина, — грохочет Ваан позади меня, и я отпрыгиваю от Гоар.
Я оборачиваюсь и вижу, как Гоар целует небритую щеку Ваана. На нем белая рубашка, украшенная серебряной нитью, и черные узкие брюки, заправленные в сапоги до колен.
Наши взгляды встречаются, и я опускаю глаза.
— Алисса, — зовет Ваан.
Я поднимаю взгляд и вижу в его глазах клубящуюся тьму. Угроза и сила исходят от него. Он кивает мне, подзывая.
— Иди сюда, — говорит он.
Я шагаю вперед, и он тянется к карману брюк и достает жемчужное ожерелье.
— Ближе, — рычит он.
Я делаю еще один шаг, мое сердце грохочет, и он поворачивает меня, кладя ожерелье мне на шею. Моей коже холодно.
Его рука касается моей груди, и он прижимает меня к себе, так что моя спина упирается в его грудь. Я чувствую себя такой крошечной по сравнению с ним, как будто я птица, а он огромный медведь.
— Как красиво, как нимфира, — говорит Гоар, — не так ли?
— Да, — говорит Ваан и целует меня в макушку. — Для тебя тоже кое-что есть, Гоар.
— Книга стихов? — спрашивает она.
— Пять поэтических книг, — говорит Ваан. — И занавески для твоей спальни.
Гоар складывает руки, как будто молится и визжит, как девочка-подросток.
— И имбририский чай, — продолжает Ваан.
— Это очень дорого, — качает головой Гоар.
— Но тебе это нравится, женщина, — говорит Ваан.
Гоар кивает.
— Мне это действительно нравится, — она гладит его по руке. — Мне нужна ложка. Дорогая ложка, изготовленная из сребрис.
— Хорошо, — говорит Ваан.
Я ошеломлена. Они болтают как два друга.
Я с нетерпением жду продолжения, но тут мой взгляд встречается с Арнау, и боль сжимает мое сердце.
Ваан притягивает меня в свои объятия.
— Тебе что-нибудь нужно, Алисса?
— Нет, спасибо.
Нахмурившись, он ворчит.
— Это грубо, Алисса. Я вежливый, а ты груба.