Иной Путь
Шрифт:
Прежде чем сойти с поезда, Стас натянул капюшон, теплые перчатки и застегнул наглухо воротник – но и это не спасло от пронизывающего ледяного ветра. Пока добежал до дверей лифта, ведущего с платформы в город, он замерз чуть ли не сильнее, чем в памятный вечер неделю назад.
– Скорей бы вечер, – глухо пробормотал юноша в воротник.
К вечеру операторы корпорации "Overtown", владеющей и управляющей всеми установками климат-контроля Петербурга, обещали вывести температуру воздуха хотя бы к отметке минус восемь градусов по Цельсию и снизить скорость ветра раза в два. Но это только к вечеру, а пока…
Пока же на цифровой панели лифта горели цифры 12.39,
Если бы была возможность, Стас с удовольствием остался бы у Нины хотя бы до вечера, но ее родители, к сожалению, приезжали сегодня днем, и юноше пришлось уйти раньше. Впрочем, не так уж это было и плохо – на бывшую базу банды проще и безопаснее проникнуть днем, нежели вечером или ночью.
Спустя час Стек добрался до огромного жилого массива, чердак которого несколько месяцев был домом для него и его друзей. Друзей? Если бы раньше у него спросили бы, считает ли он Админа или, к примеру, Тайгера своим другом, юный бандит только усмехнулся бы, а Гранд после этой усмешки главаря выдал бы что-то в духе: "Мы соратники в борьбе с жизнью". Но сейчас Гранда не было рядом… как и всех остальных. А Тайгера и Сивого уже не было совсем. Вообще не было.
"Медвежонок, ты не понимаешь! Меня совсем нет! Нигде!"
"Глупости ты говоришь, Ёжик. Если тебя нет, то и меня нет, понял?"
Асфальт перед домом замело снегом, белым-белым и чистым, каким может быть только свежевыпавший снег. Но Стасу казалось, что на светлом покрывале пугающе четко проступают контуры алого пятна, мерзкой кровавой кляксы…
На чердак проникнуть оказалось удивительно легко. Цифровые коды на таких дверях стояли только в более престижных домах, а навесной замок Стек вскрыл за две минуты.
В первый момент ему показалось, что здесь ничего не изменилось. Все тот же ворох одеял в углу, колченогий столик и примус, старый свитер Админа на отопительной пластине… Но ихне было. И кого-то – не было совсем. А Стас был. Вот так вот.
Несколько секунд он просто стоял и смотрел на покинутый дом. Потом встряхнул волосами и бросился к заветному тайнику в ножке стола.
Бумажный конвертик, в нем – плоский полиэтиленовый мешочек со светло-сиреневым порошком. Действия отработаны до автоматизма – высыпать нужную дозу, выровнять "дорожку"… В тот проклятый вечер, когда на чердак нагрянула полиция, у главаря теперь уже несуществующей банды было при себе четыре дозы джампа. Только благодаря им он и продержался то время, что жил у Нины, да и то нелегко пришлось – девушка, как и все остальные члены банды, не знала о том, что главарь тоже "прыгает", и приходилось скрываться. Он не задумывался, зачем – теперь, когда банды не было, необходимость заботиться о собственном имидже в этой области отпадала сама собой. Но привычка въелась.
Спустя
Очнувшись и немного придя в себя, Стас с трудом удержал себя от мысли тут же взять вторую дозу. Слишком страшно было после идиллической картины "шашлыков" возвращаться в реальность, где он уже никогда не услышит пошлых анекдотов Тайгера и басовитого хохота Сивого, где Гранд уже не сыграет на гитаре – пусть неумело, зато с душой, и не слышно поутру тихого сопения свернувшейся рядом в клубочек спящей Ниндзи…
Закусив губу, юноша заставил себя встать и заняться делом. Заветный мешочек с пятью дозами он спрятал в небольшой потайной кармашек с внутренней стороны джинсов – при поверхностном обыске не найдут, а при доскональном никакая конспирация не спасет. Выкурив сигарету, Стек начал методично осматривать тайники.
Плазмер полицейские нашли – широкая щель в стене, скрытая одеялами, пустовала. А вот пистолет лежал на месте, как и небольшая сумма денег. Сунув тощую пачку мелких купюр в задний карман, юноша огляделся в поисках Ниндзиной книги.
Потрепанный том в синей обложке нашелся под отопительной пластиной, куда Стас его и засунул. Видимо, не заметили, или не придали значения – книга не была спрятана или чем-то прикрыта, и при желании ее легко было найти.
– Говоришь, эта книга меняет мир? – прошептал он и раскрыл фолиант где-то ближе к началу.
"Осталось сделать последнее – выплеснуть на бумагу музыку, не дававшую ему жить в последнее время. Да, эта музыка никому не нужна, да, эти листки, скорее всего, пойдут кому-то на растопку. Композитор прекрасно понимал это, но не мог не записать рвущееся из души. Это было что-то большее, чем он сам. Снова потерев руки в попытке согреть, он достал из-под стола найденную на свалке стопку рекламных листовок и принялся тщательно линовать их чистую сторону под ноты. А затем написал первый символ, и мир исчез для него, вокруг загрохотали галактики, заплакал ветер, стремясь к чему-то невероятному, к чему-то чистому и огромному. К чему-то доброму. Музыкант больше ни на что не обращал внимания, под его рукой рождались и гибли миры, сейчас он был счастлив".
Да, это не было похоже на штампованную фантастику, так популярную сейчас. Это было что-то большее, чем красивые и красочные описания космических боев, и дешевый "патриотизм" землян. Закрыв книгу, Стас сунул ее в рюкзак и покинул бывший дом. Теперь нужно было искать новое убежище. Соваться в подвалы и на чердаки Питера он пока что не рискнул – благо, знал, где можно переждать некоторое время в трущобах.
Переступив невидимую границу между Вторым городом и городом Свободным, юноша на миг остановился. Оглянулся, прощаясь с относительно спокойной жизнью – и пошел вперед, больше не глядя за спину. Впереди был новый виток его непростой жизни, и одному Богу было известно, что его ожидает.