Иноземия, или туда и снова туда

Высоцкий Михаил Владимирович

— Откуда у тебя это? — наконец решился спросить Ав.

— Что это? — не понял Зак.

— То, что ты только что держал в руке. Левая половина символа власти?

— Символа чего? — опять не понял Зак.

— Символа власти.

— Ав, я что-то не понял. Разве это символ власти? Это же, насколько я понимаю, герб корпорации Мен, не так ли?

— Почему ты так решил? — на этот раз уже удивился Ав, — В принципе, никто не спорит, что корпорация Мен обладает властью, но чтоб пользоваться символом власти в качестве своего герба… До такого они, я думаю, никогда не дойдут.

— Подожди, — остановил его Зак, — Тогда чего же этот символ делает на шпиле этого дома? Или что он делал на рекламном плакате в Вые, на центральной площади?

— На шпиле? — удивился Ав, бросил вверх свой взгляд и, естественно,

ничего не заметил, — Нет там ничего, Зак. Шпиль пустой. И на плакате на Площади Независимости Всех Святых в Выйыке никакого символа власти не было, это я точно помню. Я там много раз за последнее время бывал, плакат есть, но на нем кроме слова «Мен» золотыми буквами на голубом фоне и нет ничего.

— Нет? — не понял Менский, после чего повторно глянул на шпиль. Герб там как висел, так и продолжал висеть, и никуда пропадать даже и не думал. Решив, что эта проблема тоже заслуживает определенного внимания, Зак решил выяснить все с начала. — Давай так. Ав, ты мне можешь рассказать, что это именно за такой символ власти? С самого начала. Как для человека, который о таком и не слышал никогда.

Ав, хоть и удивился такой просьбе, все же начал рассказ. Как оказалось, герб Мена — древний символ власти, корни происхождения которого теряются в необозримой дали. Что он когда-то обозначал — неведомо, откуда происходит — неизвестно, но так уж повелось, что все, кто находится у власти, просто обязаны в свои гербы и печати вставлять пусть небольшой, но все же кусочек этого символа. Причем чем крепче власть, тем больший кусок можно вставить. Главное не переборщить — пробовали древние правители сразу четверть символа власти в своих печатях использовать. Все плохо кончили, причем очень скоро после своего опрометчивого решения. В результате методом проб и ошибок выяснилось, что оптимальным является примерно одна тридцать вторая символа власти, это одновременно и поможет ее укрепить, и не вырвет из рук. Те из президентов, королей и царей, кто не так уверен в своей силе, должны брать одну шестьдесят четвертую, те же, кого любит народ, и кто власть свою крепче крепкого держит, и одну шестнадцатую тоже могут себе позволить. При этом половину, естественно, как у Зака, даже самые большие диктаторы и тираны не решались при себе держать, потому что каждый ребенок знал — символ власти губит. Он, помогая в тяжелые моменты принимать правильные решения, губит человека, высасывает из него все слабости, открывает человека для всех бед внешнего мира. Как конкретно это происходит, где тут сказка, а где реальность — точно не мог сказать никто. Но и рисковать тоже никто не брался.

Рассказ Ава, как ни странно, не особенно удивил Зака, а скорее пробудил в нем определенный интерес. И дело тут было ни в том, что лично ему в Мене и весь полностью знак власти никогда не мешал. Просто Зак задумался — а откуда, собственно говоря, его фамильный герб происходит? Ведь должен был кто-то его когда-то придумать, нарисовать, чтоб потом поколения Менских могли им пользоваться в качестве печати на своих бумагах? И хоть Менский не исключал и то, что мог кто-то из его предков быть выходцем из Иноземии, между временами Ажау Гаста и Зака Менского много поколений прошло, но все же намного более вероятным для Зака выглядел вариант, согласно которому этот знак в Иноземию прибыл из Мена. И только тут почему-то стал обладать особой силой…

Хотя стоп, кто сказал, что в Восточном мире этот знак никакой силой не обладал? То, что это никто не проверял, еще ровным счетом ничего не значит — быть может, что и там он означал то же самое, что и тут? Данный вопрос представился Заку интересным, и потому он твердо решил — с этим надо разобраться. Но для начала найти родителей. Хотя бы для того, чтоб у них самих все это и выяснить. А если корпорация Мен — их собственность, то заодно и узнать, откуда берутся эти самые знаки, которые кроме Зака никто не видит.

— Ладно, Ав, — наконец решил приступить к активным действиям Зак, — С символом власти разберемся потом, а сейчас надо бы попробовать разузнать, кто хозяева этого учреждения. У тебя есть какие-то идеи?

— Нет, ты ж сказал, что сам разберешься…

— Да, вроде было что-то подобное… Что же, посмотрим. Пошли.

Зак, расплатившись по счету, спокойно отправился в сторону небоскреба, и Ав последовал за ним.

В начале никаких проблем не предвиделось — приводимая сусликами в движение дверь вела в обширный зеркальный вестибюль, где было все четыре вещи — три приводимых в движение сусликами лифта и один дежурный, скучающий в одиночестве в уголке обширного помещения. Все остальное место занимали лишь зеркала, орнаменты, картины, фрески, да прочие предметы искусства, которые обычно используется для заполнения большого пустого пространства. А больше ничего не было. Совсем ничего. Ни окон, ни дверей, ни даже кнопок, которыми бы эти самые лифты можно было вызвать. Не похоже было и на то, что дежурный в курсе — он полностью игнорировал все попытки Зака обратить на себя внимание, поглощенный чтением крайне увлекательной газеты. Сначала Менский решил, что отвлечь этого человека все же удастся, если, например, попытаться своим мечем взломать кабину лифта. Не удалось. И лифт, и дежурный полностью игнорировали все потуги Зака, так что Менскому не оставалось ничего, кроме как прийти к первому неутешительному выводу — через парадный вход в офис корпорации Мен не проникнуть. Обход здания показал — и через задний тоже, потому что таковой у небоскреба отсутствовал. Ну и наконец, внешний осмотр вынес окончательный вердикт — через окна тоже не пролезть, потому что этих самых окон в здании насчитывалось ровно ноль штук. Неутешительные выводы, которые бы возникли из анализа ситуации у любого другого человека, у Менского даже не подумали возникать — нет возможностей пройти через дверь и окно, значит надо это сделать как-то по другому. Или вообще не делать.

— Ав, а те, кто тут работает, как они попадают в здание?

— Я точно не знаю, но по-моему — никак, — честно ответил Ав.

— То есть как, никак? — не понял Зак, — Тут что, никто не работает?

— Нет, кто-то тут точно работает. А вот кто именно, как он туда попадает и чем занимается — этого никто не знает. Говорят, есть какой-то тайный проход, который ведет едва ли не под всем городом, начинается где-то в противоположном конце, а приводит прямо сюда. Но так ли это — неизвестно, потому что если такой ход и есть — по нему никто не проходил. Ну что, Зак, передумал уже разбираться, кто этим Меном командует? Я тебе говорю, это совершенно бесперспективное дело…

— Нет, не передумал, — честно признался Зак, — Хотя… Надо, наверно, придумать что-нибудь другое.

— Совершенно верно, — ответил Заку голос, который Аву просто не мог по определению принадлежать. Потому что голос этот был женским, и его обладательница как раз только что подошла к двум беседующим около небоскреба молодым парням, — Совершенно верно, — повторила она еще раз, убедившись, что внимание обоих собеседников уже обращено в ее сторону, — И я даже могу сказать, что именно следует сделать.

Глава 6. Цель достигнута. Цель достигнута?

Пожар!

Глас вопиющего в пустыне.

— И что? — поинтересовался Зак.

— Подожди, — не дал девушке ответить Ав, — Пусть сначала ответит, кто она такая, что тут делает и откуда она вообще знает, что нам надо?

— Ав, слушай, я понимаю, что ты только так и привык. Ты и от меня не отставал, пока я тебе не представился. Но вот только я могу и сам на часть твоих вопросов ответить. Кто такая — молодая и красивая девушка. Что она делает — стоит и хочет поговорить с нами. Откуда знает — мы достаточно громко говорили, чтоб можно было догадаться о смысле нашей беседы. Это все понятно и так. А вот что она хочет предложить — я пока еще не знаю, и мне бы было интересно это услышать.

— Меня зовут Она, — представилась девушка, и, видя реакцию Зака, добавила, — Не онА, а Она, ударение на первом слоге. Полное имя Онария, я его ненавижу, если кто ко мне так обратится — обижусь, потому — просто Она. Ты, как я понял, Ав…

— Авант. По образованию юрист.

— …а ты Зак…

— Зак, — подтвердил Зак.

— Ну вот мы и познакомились. Итак, как я поняла, вы хотите проникнуть внутрь этого здания и узнать, кто является руководителем и владельцем корпорации Мен?

— Не совсем, мы хотим узнать, кто является владельцем, и не видим иного способа сделать это, кроме как проникнуть внутрь, — уточнил Зак.