Инсайдер
Шрифт:
– Хватит, милый! – крикнула Барбара.
– Помолчи, – буркнул Оливер, продолжая крутить ручку. Наконец он перестал. Джей находился всего в двух-трех футах от верхушки мачты. – Как ты там, приятель? – крикнул Оливер. – Неплохой вид с такой высоты?
– Красота! – крикнул Джей. – Видно до самого Нью-Йорка. – Он улыбнулся Салли, которая смотрела на него, щурясь от солнца. – Вам надо попробовать, Салли. Совсем недурно.
– Ни в коем случае! – крикнула она в ответ и повернулась к Барбаре. – Он просто рехнулся.
– Несомненно, –
– Сейчас увидим, насколько бесстрашный, – прокрякал Оливер и, крепче натянув грот, изменил курс «Властной», чтобы она шла под ветром.
Большая волна ударила им в бок, и судно опасно накренилось. Джей вцепился в ремни, чувствуя, как сердце переместилось в горло.
– Какая гонка! – воскликнул Оливер, крепко держа руль. После полудня бриз усилился, и «Властная» набирала скорость. – Здорово! Он выполнит все, что я скажу ему. Я такое люблю.
– Спусти его! – воскликнула Барбара.
– Он еще не просил об этом, – возразил Оливер. Яхта снова накренилась, на этот раз сильнее – почти на тридцать градусов. – Он прекрасно себя чувствует.
– Оливер! – прикрикнула на него Барбара.
– С тебя хватит, Джей Уэст? – со смехом спросил Оливер, очень довольный собой. – Пора мне тебя спасать?
– Можете не утруждаться! – крикнул, в ответ Джей.
«Властная» снова легла на правый борт, Джей отпустил ремни, вытянул вверх руки, подвинулся на доске вперед и соскользнул с боцманского сиденья.
– Осторожно! – воскликнула Салли, указывая вверх.
– Господи Иисусе! – Оливер выпустил из рук руль и бросился вперед, уверенный, что Джей расшибется о палубу в лепешку.
Но этого не произошло. Он пролетел мимо нее и плюхнулся в воду, быстро выбрался на поверхность и помахал, давая понять, что с ним все в порядке.
Через несколько минут Джей взобрался по веревочной лестнице на палубу и улыбнулся находившейся там троице – вода ручейками стекала с него.
– Это было здорово. – Он пригладил мокрые волосы и повел рукой в сторону Оливера. – Теперь моя очередь поднять на мачту ваш зад на этом маленьком деревянном сиденье.
Оливер несколько секунд в ярости смотрел на Джея. Он слышал за своей спиной, как хихикнула Барбара. Она-то знала, что он скажет в ответ. Наконец Оливер улыбнулся:
– Да никогда в жизни, Джей.
Глава 6
– Привет, Сэвой.
– Привет, Карим.
Сэвой несколько раз проверил темную улицу, потом снова посмотрел на темнокожую прыщавую физиономию перед ним. Карим был хамелеоном, способным работать в опасных мирах, не поддаваясь разоблачению. Он начал свою жизнь насильника в Хаде, афганском ответвлении КГБ, затем перешел к борцам за свободу – моджахедам как раз перед вторжением советских войск в Афганистан в декабре 1979 года. Теперь он находился в одной связке с Талибаном. У Карима был нюх на тех, кто выигрывает. И умение выживать.
– Буду я доволен? – спросил Сэвой.
– Абсолютно. – Карим кивнул. – Пошли туда. – И он ткнул большим пальцем, показывая направление. – Мне нравится твой хвост, – тихо бросил он через плечо. – Он выглядит почти настоящим.
Сэвой прищурился, но ничего не сказал – пошел следом за Каримом по улицам Кундуса, маленького городка с семьюдесятью тысячами жителей, находящегося в 250 километрах от Кабула, по другую сторону Гиндукуша.
Карим остановился перед маленьким домиком, достал связку ключей, открыл замки на входной двери, поманил Сэвоя и снова запер дверь. Он провел Сэвоя по узкому коридору и затем еще через одну запертую дверь. За второй дверью был небольшой склад, где пахло маслом и плесенью.
Сэвой усмехнулся, и в свете фонаря сверкнула золотая коронка, которую он надел на живой зуб.
– Это, как я понимаю, твой кабинет.
Карим буркнул что-то утвердительное, затем враскачку прошел по земляному полу к горе брезента. И резким движением отбросил его – под брезентом у стены громоздились деревянные ящики. Карим ломом вскрыл верхний ящик.
– Вот. – И посветил фонарем внутрь.
Сэвой подошел к ящику, нагнулся и, достав из него одно из штурмовых орудий, принялся внимательно его осматривать.
– Автомат Калашникова, сорок седьмая модель, – буркнул Карим. – Маленький вклад Михаила Калашникова в мир во всем мире. У меня есть несколько ящиков «АК-74». Это оружие стреляет маленькими пулями – пять сорок пять по сравнению с семь шестьдесят два, какими стреляет сорок седьмая модель. При этом маленькие пули вылетают быстрее и причиняют больше ущерба цели. У семьдесят четвертой модели также меньше отдача и, если поставить ружье на автомат, оно не ускоряет темп стрельбы. Однако предохранителем по-прежнему трудно пользоваться. – Сэвой понял, что Карим исподволь уже приступил к торгу. Но они ведь заранее договорились о цене. – И он слишком громко щелкает. – Он погладил похожий на банан тридцатизарядный магазин. Автомат Калашникова не отличался особой красотой, но был надежен. Его можно надолго зарыть в песок или закопать в мокрую землю, и он по-прежнему будет работать, потому он так и популярен столько лет. – Что у тебя еще есть для меня?
– Армейские армалиты, восемнадцатая модель. – Кариму казалось, что упоминание об этом виде оружия должно вызвать бурную реакцию.
Сэвой поднял на него глаза, не в силах скрыть удовлетворения.
– В самом деле?
– Да. Это должно порадовать твоего клиента.
– Откуда ты знаешь, что должно порадовать моего клиента? – Сэвой положил обратно в ящик «АК-47» и выпрямился.
– У меня есть свои способы это определять. – На самом деле это была догадка, но теперь Карим уже знал наверняка.