Инсомния-5

Бо Вова

— Он не отвечает мне. Уже много лет, с тех пор как я проявил малодушие.

Мы со Скаем переглянулись. Принц не знал, что именно ангел остановил меня недавно. Его и не видел никто, кроме моих сновидений. Но мы так и не решили, стоит ли говорить об этом самому принцу.

— Знаешь, — произнес Скай, проявляясь в ипостаси кота. — Смерть куда важнее жизни. Никто не вспомнит, как человек прожил все свои дни, ведь их было много. А смерть — всегда одна. И вспоминать будут не как ты жил, а как ты умер.

— В каком-то смысле Скай прав, — пробурчал я, заталкивая очередную ложку супа. — Сегодня наш важнейший день.

— Этот суп — отстойный, — произнес Эдей после паузы.

Я недовольно посмотрел на Ская, явно ведь от него понабрался таких словечек. Но коту было пофиг на мои недовольные гримасы.

— Учитывая, что мы вдвоем его готовили, — начал я.

— Такая жизнь, такая смерть, такой суп, — философски фыркнул Скай и растворился.

Я лишь пожал плечами на вопросительный взгляд принца. Мне было нечего добавить. Но суп действительно получился так себе, даже по нынешним голодным временам.

Сантора я видел лишь мельком, но общую картину я и так видел. Атака будет сегодня, когда противник займет наиболее выгодную для них позицию. Прямо сейчас форт берут в полукольцо.

Сначала будет атака с ближайшего холма с тех самых пушек. Думаю, не ошибусь, если предположу, что империя таким образом хочет проверить на нас свое новое оружие.

Потом в бой пойдет пехота, чтобы зачистить тех, кто переживет обстрел. А кавалерия останется в резерве, на случай нашего бегства.

Наш единственный шанс — попытаться пережить первые минуты и навязать бой в воротах — наиболее укрепленном месте. По крайней мере в этот момент противник не станет поливать нас дождем арбалетных болтов.

Но даже так, наше противостояние продлиться ровно до тех пор, пока имперцы не прорвут стену и не возьмут ворота в кольцо. Все это прекрасно понимали, но иных вариантов не было.

В самой крепости места практически не было, сейчас там сидят женщины, дети, старики и все, кто не способен воевать. При этом, некоторые женщины и подростки прямо сейчас бегают по двору, продолжая укреплять хлипкие стены и таская камни.

Жалкое зрелище, но в целом у меня не было каких-то отчетливых эмоций по поводу происходящего. Это что-то сродни апатии от безнадежности, но у меня это чувство чуть ли не всю жизнь. Этакий ежедневный флегматизм в любой ситуации.

Протрубил рог где-то со стороны холма. Началось. Я кивнул Сантору на прощание и побрел на юго-западную башню. Так называлось нелепое сооружение из камней и палок. При этом камни больше напоминали засохшее говно, так что все сходится.

Расчет на то, что в эту область не будут стрелять из пушек, башня находилась чуть в стороне от линии фронта.

Я внимательно наблюдал за подготовкой солдат. Но даже внутренним зрением не мог разглядеть деталей, что уж говорить об обычном. Некоторые ловцы с накинутым сном видят не хуже орлов, но это не про меня.

Весь форпост замер в тишине и скоро должен был грянуть гром.

— Что-то заталкивают, — произнес Скай.

— Врум-врум, — подтвердил вернувшийся скат.

— Плохо, — подытожил я.

Значит, это не какие-то конструкты для применения отпечатков сновидений, хотя и так шанс был маленьким на подобное. А все материальное, будь то ядро или бомба, не остановит щит Ская.

Весь холм был покрыт алыми плащами и черной броней. Слишком много противников, даже сосчитать не смогу. Глянул на жиденькую цепочку бойцов из сопротивления, вооруженных кто чем, одетых кто во что горазд, и вздохнул.

Хороший день, чтобы подохнуть. Не хуже и не лучше всех остальных. Жалеть особо не о чем. Раньше я считал, что прожил жизнь сверх отмерянного, а оказалось, что целых две жизни. Но у любого кредита есть свой срок, когда приходится оплачивать счет. Почему бы и не сегодня?

Пушки заряжали не через дуло, что-то творили со стороны основания. А вот вспыхнувшие руны на стволе было видно даже отсюда, жаль только всю цепочку рассмотреть нет возможности.

Сантор, одетый в старые потертые доспехи, обмотанные тряпьем так, что даже не видно деталей. Вооруженный огромным ростовым щитом и тяжелым полуторным мечом, угрюмо смотрел на холм. Затем медленно поднял руку, отдавая команду.

Все сразу пригнулись, прячась кто за чем. Я тоже инстинктивно присел возле края бойницы. Поверхность одного из стволов медленно разгоралась эфирной энергией, а затем произошел залп. Не было грохота, как при сгорании пороха, скорее это напоминало звук реактивного двигателя.

Просто что-то вылетело из пушки на сверхзвуковой скорости. Любой снаряд, пущенный с подобной силой, должен был бы прошить хлипкие укрепления насквозь, как раскаленная игла пройдет сквозь пудинг.

Но то ли у выпущенного ядра была недостаточная плотность, то ли в дело вступила эфирно-магическая составляющая… В общем, почти полсотни метров стены перестало существовать вместе с двумя десятками защитников.

Не было ни огня, ни дыма. Просто от места столкновения снаряда и каменной кладки во все стороны разошлась стремительная волна, разметавшая все вокруг. Меня обдало потоком воздуха, уши заложило, моя башня угрожающе качнулась, но устояла.

А вот в месте попадания образовалась неглубокая воронка, диаметром в пятьдесят метров. И даже без внутреннего взора я чувствовал следы эфира в месте взрыва. Какого-то чуждого, мерзкого, измененного эфира, от которого хотелось держаться подальше.

Мой изначальный план катился по известному направлению. Я рассчитывал в общей суматохе прорваться к артиллерии и устроить хаос в тылу врага. Но не было ни дыма, ни суматохи. Так еще и стрелять орудия будут поочередно, а не совместным залпом, как я предполагал.

Если я попадусь под такой выстрел, меня ничто не спасет. Ни накинутый сон, ни скорость Ская, ни даже доспехи Джа.

— Тут около километра, — проворчал Скай, уловив мои мысли.

— А какие еще варианты? — спросил я. — Ждать, пока они тут вообще все с землей сравняют?

А тем временем вторая пушка готовилась к залпу. По двору бегали люди, пытались откопать выживших из-под каменных завалов, да что-то я сомневаюсь, что там есть выжившие.

Сантор дал сигнал. И я по лицу видел, как тяжело ему это далось. Два десятка людей, окопавшихся вокруг холма, поднялись из своих укрытий, раскидывая дерн и сухую листву. Два десятка смертников, у которых теперь нет и шанса выжить.