Инспектор-призрак (сборник)
Шрифт:
— Потому что мой командир сделал то же самое, что делаю я — засекретил сведения. Категория “Совершенно Секретно”. И выдал мне тридцать нарядов вне очереди на полевые работы. Перед этим он, естественно, стер мои сержантские лычки.
Полковник Харрис очень медленно выпрямился.
— Диксон, не каждому дано быть в младшем командирском составе космической пехоты. Иногда попадаются случайные люди. Тогда мы делаем вот что… — В голосе полковника громыхнул раскат дальнего грома. — Стереть шевроны! — взревел он.
Курт протестующе, но молча, смотрел на командира.
— Ты что, не слышишь! — пророкотал полковник.
— Ес-с-сть,
Дрожа от стыда и унижения, он сконцентрировал волю и взял чувства под контроль, хотя слова протеста вот-вот готовы были сорваться с языка.
— Возможно, — предположил полковник, — вы хотели бы подать жалобу Главному Инспектору. Он должен быть на днях и может отменить мое решение.
— Нет, сэр, — одеревеневшими губами прошептал Курт.
— Почему? — мягко, но настойчиво поинтересовался Харрис.
— Перед выходом на разведку, я получил четкий приказ — не удаляться за пределы двадцатимильной зоны к северу. Я удалился на шестьдесят. — Внезапно самообладание покинуло его. — Но я не мог иначе, сэр! Я хотел выяснить, что там, за горами, что-то притягивало меня и… — он развел руками, — остальное вам известно.
На губах полковника неожиданно заиграла теплая улыбка понимания, и он разразился смехом.
— А здорово было, правда, сынок? Ты чувствуешь, что тебе запрещено и одновременно внутри тебя кто-то шепчет — нужно выяснить, что там, за этими пиками, узнай или умри! Когда за плечами у тебя будет еще пара лет службы, ты поймешь, что не только горы вызывают подобное чувство. Садись, сынок. — Полковник показал на плетеное кресло у стола.
Курт нерешительно переступил с ноги на ногу, пораженный внезапной переменой в тоне полковника и смущенный его предложением.
— Прошу прощения, сэр, но мы не в наряде…
Полковник захохотал.
— И в присутствии офицера сидеть не полагается? Не странно ли, а, Диксон? С одной стороны как будто ничего такого, если ты запряжен в плуг на пару с майором, с другой стороны ты и не мечтаешь сидеть в его присутствии после наряда.
Курт озадаченно нахмурился.
— Наряд — другое дело. Нам всем нужно есть, и поэтому мы все должны работать. Но в гарнизоне другие отношения — рядовой состав — это рядовой состав, офицеры — это офицеры. Так было всегда.
Все еще улыбаясь, полковник выдвинул ящик стола.
— Это тебе.
Пораженный, Курт уставился на золотое перо с черной поперечной полоской — знак различия младшего лейтенанта Имперской космической пехоты.
— А теперь садись! — сказал полковник.
Курт медленно опустился на стул и все еще не понимающе посмотрел на полковника.
— Хватит таращиться! — сказал тот. — Ты теперь офицер! Когда солдат вырастает из сандалий, мы выдаем новую пару. Но сначала он должен попотеть!
Харрис вдруг стал серьезен.
— Теперь ты один из нас и имеешь право знать, почему я решил приглушить историю насчет равнины на севере. Поначалу многого ты не поймешь. Но позднее… Скажи-ка, — вдруг спросил полковник, — откуда взялся наш батальон?
— По-моему, мы здесь всегда располагались. Когда я был рекрутом, дедуля рассказывал, что давным-давно нас сюда перенесла железная птица, но ведь каждому ясно —
В глазах полковника возникло отстраненное выражение.
— Шесть поколений… — тихо сказал он, — шесть поколений — и история превращается в легенду. Еще шесть поколений — и легенды превращаются в сказки для детишек. Да, Курт, ты прав, железная птица летать не может, поэтому на время опустим этот вопрос. Но мы в самом деле прибыли сюда из другого места. Когда-то существовала Империя, великая Империя — все звезды, которые ты видишь по ночам, были лишь частью ее. А потом, как всегда случается с вещами под напором времени, она начала распадаться. Начальники занялись междоусобными войнами, Император потерял власть. Батальон был послан сюда, чтобы подготовить техническую станцию для его кораблей. Мы ждали, но корабли не появились. За пять столетий — ни одного корабля, — грустно добавил полковник. — Возможно, они не успели нас сменить, возможно, крах Империи был чересчур стремительным и нас в неразберихе позабыли. В долгие бессонные ночи можно придумать тысячу подобных “возможно”. Потерянные… забытые… кто знает?
Курт смотрел на полковника и ничего не понимал: где бы ни располагался Имперский Главштаб, там не забыли об их батальоне — Главный Инспектор наносил визиты ежегодно.
Полковник, словно разговаривая сам с собой, произнес:
— Но в приказе сказано: находиться в постоянной боевой готовности для технического обеспечения военных кораблей Императора до соответствующего приказа о смене. Мы наготове и наготове останемся.
Голос старого офицера, казалось, доносился откуда-то из далей пространства и времени.
— Прошу прощения, сэр, — сказал Курт, — но я не совсем вас понимаю. Если все так и было, то ведь прошло столько времени, что теперь уже все равно.
— Нет, не все равно! — живо возразил полковник. — Вот почему и приходится засекречивать сведения, вроде твоих, насчет северной равнины — для блага батальона! Здесь, на плато, нам выжить нелегко. Нам едва хватает еды, которую добывают полевые наряды и охотничьи экспедиции. Но пока мы сохраняем гарнизон и Техническую Школу — у нас есть причина держаться вместе. Там, на севере, жизнь легка, там мы перестанем быть боевой единицей. Один раз такое едва не случилось. Мудрый командир успел остановить события прежде, чем они зашли слишком далеко. Остались кое-какие памятки о тех временах — их намеренно оставили, чтобы мы знали — командиры не вправе забывать, зачем мы здесь!
— Какие памятки? — с интересом спросил Курт.
— Сынок, — сказал Харрис, — подняв со стола свой внушительный перьевой убор и осмотрев его со всех сторон. — ты еще не готов об этом услышать. Ну, вставляй перо и отправляйся. У меня много работы!
Глава 4
На военной базе номер три царило уныние. Корабли, которым надлежало выполнять приказ командира и вести тщательно спланированный поиск логовища генерала Карра за многие световые месяцы от базы, кувыркались на посадочную площадку подобно выжившим из ума пингвинам. Дюзы взрывались, компьютеры зацикливало и так далее полный набор недугов, которым подвержено изношенное и плохо отремонтированное оборудование. Отдел техобслуживания тихо сходил с ума.