Инстинкт гнева
Шрифт:
— Пусть они ответят, — словно бы призывая Джонатана стать арбитром, заявил Мартов.
— Что ответят? — Джонатан взглянул на Островского. — Что случилось?
— Все плохо, — процедил бригадир. — Рустик нанюхался «коксу» и открыл камеру. Впустил к ней по очереди семь человек. Потом вошел сам. Все оставили предсмертные записки — что устали и ушли добровольно. Трупов было бы больше, но подоспели трое ребят из бывшей команды Рустама. Дубинками разогнали эту очередь на «эвтаназию», шарахнули девицу током, и пока она лежала в обмороке, заставили несостоявшихся
— Народ желает сжечь ведьму на костре? — пробасил Джонатан и обвел притихшую толпу мрачным взглядом.
— Эта тварь опаснее гадюки! — возмущенно заявил Мартов. — Она вошла во вкус и может уничтожить нас всех!
— Эта девушка — жертва! — хрипло возразил Островский. — Орудие в руках самоубийц!
— Если она оружие, она тем более опасна для общества!
— Орудие, а не оружие!
— Оружие тоже!
— Тихо! — приказал Джонатан. — Кто она — не имеет значения. В любом случае, решать ее судьбу не нам. Кто-нибудь доложил о проблеме мастеру?
Никто не ответил. Мартов и вовсе отвел взгляд. Островский покачал головой:
— Я не докладывал, мне просто не дали.
— Теперь у вас есть такая возможность, бригадир, — Джонатан размял кулачищи. — Мы подождем. Кто-нибудь возражает?
Возражать лучшему бойцу Цеха никто не решился. Даже Мартов.
Островский коротко переговорил с Чесноковым и нервно сложил трубку. Джонатан не сомневался, что мастер запретит расправу, поэтому начал потихоньку расталкивать «мстителей», не дожидаясь, когда бригадир озвучит приказ начальства.
— Расходитесь, расходитесь. Линчевание отменяется. С этим делом будет разбираться Совет, а не стихийный суд присяжных.
Когда толпа разбрелась, Джонатан обернулся и вопросительно взглянул на бригадира.
— Чесноков приказал перевести девицу на другой уровень, — сообщил Островский. — В «сейф». А ключ отдать тебе. Справишься?
— Да, бригадир, справлюсь. Я ведь служивый, а не адвокат.
— Только не надо опять этих грязных намеков, — недовольно прошипел Мартов. — Все имеют право на ошибку, и это не значит, что…
— Привет, — невольно перебил адвоката Туманов.
Откуда он тут взялся, никто не понял. Джонатан смерил его чуть насмешливым взглядом и кивнул.
— И тебе привет, мил человек.
Выглядел сыщик немного смущенным, хотя и пытался всем своим видом показать, что ни о чем не жалеет и считает, что был вчера прав на сто процентов. Только немного резок.
— Не помешал? Я вчера там наговорил… не надо было так круто… но вы же понимаете!
— Понимаем, — Джонатан похлопал его по плечу. — Прямота и честность не худшие качества.
— В разумных количествах, — иронично добавил Островский. — Виктор, вы нас извините, но… нам нужно обсудить кое-что.
— Кофейку попей, ладно? — Джонатан указал сыщику на бар. — Полчасика. Не обижайся, но ты пока не в штате, и мы вынуждены соблюдать инструкцию.
— Не
— И это не значит, что теперь можно навешивать на меня всех собак! — прошипел Мартов, заканчивая реплику, прерванную появлением сыщика.
— Всех? — так же негромко спросил Островский. — Достаточно одной! Обвинения в некомпетентности на грани саботажа! И это случается не в первый раз, Андрюша!
— Давай договоримся, что в степени моей компетентности будет разбираться Совет, а не военно-полевая тройка. — Мартов указал на вход в подвал. — Точно так же, как и в происшествии с бешеной девкой. Не надо двойных стандартов, Сева!
— Хорошо, Андрей, сейчас приедет мастер, он и разберется, — спокойно ответил Островский. — Далеко не уходи.
Мартов скривился и демонстративно отошел в сторонку. Правда, вовсе из холла не ушел.
— Джонатан, — бригадир обернулся к помощнику, — будь осторожен. Кир и Хантер тебя подстрахуют. Остальные бойцы из моей пятерки перекроют вход. Другим я не доверяю.
— Разве мы не реабилитировались? — обиженно буркнул один из уцелевших охранников ночной смены. — Адвокату хоть бы что, а мы теперь вечно крайние?
— Вы реабилитировались, но вам надо отдохнуть, — перебил его Островский.
— Только сначала разобраться с телами, — заметил Джонатан. — Перенесите их в холодильный отсек, выносить из подвала пока не стоит, народ и так на взводе.
— Правильно, — Бригадир кивнул. — Выполняйте. А ты, Джонатан, держи ключ от «сейфа». И учти, разведчик, девица теперь в хорошей физической форме. Оптимум достигнут, ей осталось только научиться маскировке. Еще раз: будь осторожен.
— Это не первый Хамелеон на моей памяти. — Джонатан зажал ключ в кулаке. — Поверьте, бригадир, все не настолько страшно. Став Хамелеоном, человек обретает силу, но не навыки. Граната без взрывателя не опаснее камня. К тому же сейчас эта девочка в шоке от всего, что натворила. Ведь она не имела опыта убийств.
— Думаешь?
— Убежден. А вы думаете иначе?
— Были такие мысли… особенно, если вспомнить нашу с ней ночную встречу в парке. И все эти истории про маньяка…
— Вы же видели, как реагировал мастер, — Джонатан покачал головой. — Думаю, Туманов угадал. Совет Цеха не посвятил в некоторые детали поисковой операции даже вас, бригадир. Маньяка не было. А значит, и девушка не могла быть ночной хищницей. Женщины вообще редко становятся серийными убийцами.
— Они и Хамелеонами редко становятся. До сих пор наши ученые считали, что этот ген сцеплен с игрек-хромосомой, то есть передается только по мужской линии. Хотя в твоих словах что-то есть. С приходом Чеснокова на нашем участке многое изменилось. В первую очередь мы перестали доверять друг другу. Мастер почему-то считает, что каждый должен выполнять только свою работу, видеть лишь часть картины.
— Это новомодная европейская практика, а на британском участке так делали всегда, — Джонатан развел руками. — Придется к этому привыкнуть.