Институт неблагородных. Тёмные крылья
Шрифт:
— И для вашего ж блага, Адалия. Выберите уже себе одно из новых имён и успокойтесь. И мы все успокоимся, — добавила сероглазая дриада дрогнувшим голосом и поспешила удалиться так быстро, как будто за ней гнались стая валькирий.
Глава восьмая. Девичьи секреты
Следующее письмо не заставило себя ждать, а потом было ещё одно, и ещё. Они не содержали никаких предложений или попыток сблизиться, и тем ещё более будоражили любопытство.
“Ты уже можешь пролететь хотя бы пару длин и не свалиться?”
“Мне понравилось твоё платье цвета кипящего серебра. Рассчитывала на оборотня?”
“Я до сих пор не могу спать, гадая, что такое скидка?”
Ада злилась на иронический тон посланий, но с нетерпением ждала писем, объясняя Далиле, что они приносят оживление в её ставшую размеренной жизнь. Разумеется, она не отвечала, хотя могла бы: в одном из писем был указан адрес. “Если вдруг захочется излить на меня обиду”.
— А почему ты не ответишь? — спросила как-то Далида, так пристально глядя в лицо подруги, что девушка покраснела.
— Но ведь это запрещено.
— Во-первых, всегда можно обойти запрет, если очень захотеть. Во-вторых, на это смотрят сквозь пальцы. Большинство ведут переписку, даже если поймают, строго не накажут.
— Откуда знаешь?
— Общаюсь со старшими курсами. И тебе не помешало бы. Узнаешь много интересного.
— Например?
— Да про мир вокруг. Про Истинные расы. — Далида улыбнулась и добавила: — Про драконов.
— С чего ты взяла, что он мне интересен, как мужчина? — Ада подняла бровь.
— Конечно, интересен. Но ты права, на твоём ухажёре свет клином не сошёлся. Да, с драконами и впрямь всё сложно.
— А почему раньше не рассказывала? Не доверяешь?
— Так ты и не спрашивала. А я сама не лезу с поучениями. Мне просто самой было очень интересно узнать, почему так необходимо выйти замуж, и я выяснила, — Далида сделала театральную паузу и посмотрела в окно комнаты.
— Ну?
— Что ну? Я никогда…
— Ага, без просьбы. Выкладывай, давай.
— Среди Истинных много мужчин, а вот с женщинами засада. Их рождается мало, и слабые попадаются. Поэтому нужен приток свежей крови, девушек, способных рожать, помалкивать и благоволить перед величием Столпов общества, — Далида презрительно фыркнула. — Но со мной они промахнулись.
— Почему ты так негативно относишься к замужеству?
— Это что? Технология допроса в действии?
Ада понимала, что невольно использовала последний изученный приём на “Магии виновных”: сначала вызови сильные эмоции, а потом спроси самое важное. Если почувствуешь, что связь разорвалась, значит, подозреваемый лжёт. Самым сложным было ухватить её, и не потерять, отвлёкшись на свои мысли. Не говоря уже о том, что противник может ставить блок.
— Прости, нечаянно вышло. Если не хочешь, можешь не говорить. Больше не спрошу, обещаю.
— Ладно, — проворчала подруга и улыбнулась. — Только дай Безвозвратное слово.
— Конечно, — согласилась Ада, но в душе кольнула обида: подруга могла бы верить ей и просто так. К тому ж секрет, наверное, и яйца выеденного не стоит.
Ада встала напротив Далиды, протянув той руку знаком крыльев вверх. Темноволосая гарпия накрыла её своей так, чтобы их знаки соприкасались.
— То, что сейчас будет сказано в этой комнате, я сохраню в тайне до конца моей жизни, — произнесла Ада, ожидая боли. И та пришла: сначала в виде жжения в накрытой руке, потом покалывания, достигшего кончиков пальцев. Оно стало таким сильным, что девушка вспомнила, как в детстве дотронулась до огромной медузы, когда барахталась у берега Чёрного моря.
— Я принимаю твоё слово, — произнесла Далида и отдёрнула руку. Ада посмотрела, как с метки на предплечье сходит краснота, и она становится такой же, как и была.
— Первый опыт прошёл успешно, — сказала Ада, потирая переставшее болеть предплечье.
— И не говори! Ну, раз взяла слово, придётся сказать, — продолжила Далида. — Всё дело в том, что я не хочу быть игрушкой. Не хочу, чтобы кто-то хвастался моим расположением. И… я боюсь боли при родах, очень боюсь. И секса тоже. Сама мысль о нём мне неприятна. И о том, как мужчина поведёт себя после.
— Может, с тобой просто были грубы? Не все же такие…
— Никто мне не грубил! — огрызнулась Далида, став лицом к окну и притворив створки. — Никто.
— Тогда почему ты решила, что всё будет именно так?
— Потому что это было со всеми, кого я знала дома. Боль, унижение, самоуверенность, разящая от того, кто недавно смотрел восхищённо, а потом он просто тебя избегает. Всегда одно и тоже. Неужели, ты думаешь, что здесь будет иначе? Чувства не длятся долго.
— Ты хочешь независимости. Я понимаю это и где-то даже разделяю. Здесь не обязательно выходить замуж, но зачем отказываться от секса?
— Нельзя отказаться от того, чего у тебя никогда не было, — сказала Далида и повернула бледное лицо к стоявшей рядом Аде.
— Ты девственница?
— Я не тронута и не собираюсь это менять, — ответила бывшая суккуб, поджав губы и опустив глаза. — Давай спать, я устала.
На следующий день Ада получила новое письмо на лощёной бумаге с замысловатым вензелем золотого дракона на шапке: “Приглашаю посмотреть мою коллекцию крошечных единорогов. Есть интересные экземпляры. Через два дня, после вечерних занятий, я пришлю экипаж. Отказа не приму, в противном случае принесу их к тебе в комнату”.
Еще никто так отчаянно не добивался её внимания, поэтому Аде было приятна настойчивость мимолётного знакомого. Но чувство самосохранения и здравый смысл подсказывали, что избалованный дракон вряд ли влюбился в неё с первого взгляда и без памяти, а также без оглядки на традиции и устои общества. Значит, он преследовал свою, пока неясную для девушки цель. И Ада собиралась выяснить, какую. Просто так, из любопытства.
Она была в холле за полчаса до назначенного времени и с нетерпением прохаживалась по ковровым дорожкам, рассматривая висевшие на стенах картины, преимущественно, портреты покровителей Кломхольма и ректоров с момента его основания почти полторы тясячи лет назад. Чтобы не сорвать свой собственный план и не поддаться искушению, Ада решила явиться к месту свидания в безликой форме института.