Инструментарий человечества
Шрифт:
Дверь поддалась так легко, что Род пролетел сквозь нее в залитую солнцем комнату, приземлился на коврик и скользил вместе с ним, пока его наконец не остановил, мягко, но решительно, красивый большой вертикальный деревянный ящик, элегантно отполированный и оснащенный примитивной консолью. Чрезвычайно удивленный джентльмен средних лет отпрыгнул в сторону. Мигая от яркого света, К’мелл и О’гентур проследовали за Родом в комнату.
Изумленный хозяин произнес:
– Вы недолюди! Вы хотите умереть? Вас за это убьют. Не я, разумеется. Что
Род поднялся на ноги со всем достоинством, которое смог призвать.
– Меня зовут Род Макбан, – сказал он, – и я беру на себя всю ответственность за случившееся. Я новый владелец этой планеты, Земли, и хочу послушать музыку, которую ты играл.
– Ignoraba yo, тот испанский боп? Какое тебе до него дело, человек-кот? Это секретная работа Инструментария. И единственное, что вас ждет, – это смерть, когда прибудут роботы-полицейские.
К’мелл заговорила. В ее голосе звучала спокойная настойчивость, которую никто не мог проигнорировать.
– У вас есть соединение с центральным компьютером? – спросила она.
– Разумеется, – ответил мужчина. – Как и у всех защищенных отделов.
– Вы не человек?
– Конечно, нет, женщина-кошка. Я человек-собака С’иго, музыковед, приписанный к этому отделу.
– Я К’мелл, – сухо сообщила она.
Человек-собака удивился, но когда заговорил, голос у него стал очень покладистым:
– Я вас знаю. Все здесь в вашем распоряжении, К’мелл.
– Ваше соединение? – потребовала она.
Он кивнул на одну из стен. К’мелл увидела в ней динамик. О’гентур сонно уселся на пол, а Род заставил прозвучать одинокую, чистую ноту, нажав одну из клавиш прекрасного большого вертикального ящика.
– Подойди сюда, Род, – позвала К’мелл.
– Ага, – откликнулся тот, подходя к динамику.
– Послушай. Твоей жизни может грозить опасность. Я свяжусь с центральным компьютером – и хочу, чтобы ты подтвердил свою власть над этой комнатой и этой работой. Потребуй музыку, которую хочешь услышать. Скажи центральному компьютеру правду. Это может помешать роботам-полицейским ворваться сюда и убить тебя прежде, чем они выяснят, что ты вовсе не человек-кот.
– Не человек-кот… – изумленно пробормотал С’иго в стороне.
– Ш-ш, – ответила ему К’мелл. И сказала Роду: – Говори. Заявляй свои права.
– Компьютер, – произнес Род, – запиши это имя: Родерик Фредерик Рональд Арнольд Уильям Макартур Макбан сто пятьдесят первый со Старой Северной Австралии. Записал?
– Ответ утвердительный.
– Ты принадлежишь мне, центпьютер?
– Повторите. Повторите.
– Центпьютер, я тебя купил?
– Очевидно, это невозможно, но данная машина проверит. Нет, вы не покупали данную машину.
– Ты знаешь, где я, центпьютер?
– В закрытой мастерской Инструментария.
– Мне принадлежит Землепорт?
– Ответ утвердительный.
– А эта комната тоже принадлежит мне?
– Ответ утвердительный.
– Я нахожусь в ней.
– Переформулируйте инструкцию. Данная машина не может ее выполнить.
– Я забрал эту комнату у Инструментария и верну ее лордам Инструментария, когда сочту нужным.
– Это невозможно. Данная комната принадлежит Инструментарию.
– А я, – заявил Род, – выше Инструментария. Скажи им держаться подальше, пока я не закончу.
– Инструкция невыполнима. Согласно записям данной машины вы владеете Землепортом, Инструментарий продал вам его целиком, включая комнату, в которой вы находитесь. Следовательно, комната принадлежит вам. Также в данной машине запрограммирована основная команда, что выше Инструментария ничего нет. Данная машина вынуждена обратиться к вышестоящему органу. Роботам-полицейским прикажут не приближаться к вам, пока информацию данной машины не исправит или не подтвердит вышестоящий орган.
Динамик щелкнул, и центральный компьютер отключился.
– У тебя проблемы, – сообщила К’мелл. Ее зеленые глаза, иногда такие яростные, изучали Рода с мягким снисхождением; он видел, что она чрезвычайно гордится им, хотя и не знал почему. Ее предупреждение было зловещим, однако в ней самой не чувствовалось страха, лишь новообретенная уверенность, что он их отсюда вытащит.
Сидевший на полу О’гентур спросил C’иго:
– У тебя есть кокосы, изюм, лущеные орехи или ананас, человек-собака?
– Прости его за грубость, коллега С’иго. Он очень устал и голоден.
– Все в порядке, – ответил С’иго. – Ничего этого у меня нет, хотя в холодильнике найдется отличная сырая печень и ассорти костей. Мой хозяин, лорд, оставил кастрюльку с какао, которое я могу подогреть для тебя, животное. Хочешь?
– Что угодно, что угодно, – радостно согласился О’гентур.
– Теперь я повидал в жизни все, – провозгласил С’иго с отчаянным самообладанием, доставая какао, чтобы подогреть. – На мою тайную комнату нападают, сама знаменитая К’мелл наносит мне визит, человек-кот отдает приказы центральному компьютеру, а мне приходится кормить в моей мастерской животное. Подобные вещи случаются нечасто. Верно, мадам К’мелл?
– Мы пришли сюда, потому что мой друг пожелал услышать вашу музыку, – быстро и учтиво ответила К’мелл.
– Она вам нравится, – улыбнулся С’иго. – Мне тоже. Это тайная музыка, и я не уверен, что ее когда-нибудь рассекретят. Мой хозяин, лорд Ингинтау, пожелал, чтобы я отыскал самую последнюю песню, спетую в Нью-Йорке.
– Это был город, верно?
– Самый большой на этом континенте. Когда Нью-Йорк был разрушен, существовали различные примитивные электронные передающие станции, причем одни передавали изображения, а другие – только слова и музыку. Поисковые роботы в космосе записывают все потенциально поддающиеся расшифровке сообщения из того периода Первой гибели, и, я полагаю, поиск можно сузить до трех песен. Вы слышали Ignoraba Yo
Конец ознакомительного фрагмента.