Инструменты взаимодействия

Бейли Тесса

Бетани повернулась к нему с озадаченным видом.

— Да, разве это не потрясающе?

— Думаю, нам лучше расслабиться, — пробормотал он.

— Я буду скучать по тебе сегодня вечером, — прошептала она, направляясь к двери.

— Это мило, что ты думаешь, что у тебя будет шанс, — крикнул Уэс ей вслед. Как только Бетани скрылась из виду, он выдохнул и прислонился спиной к стене спальни. Если бы обе женщины были счастливы, он счел бы переезд успешным. Возможно, он беспокоился о том, что ему не место в этом идеальном доме с открытки — черт возьми, однажды он провел неделю между квартирами, ночуя в фургоне приятеля, и это было всего

лишь чертов год назад. Но ему нужно было отбросить свою неуверенность и сосредоточиться на создании их крепких отношений.

Присутствие Бетани в его жизни стоило сомнений в себе. Она стоила всего. И когда дело доходило до стабильности, он не мог и мечтать о лучшей жизни для своей племянницы. Так что, если он чувствовал себя совершенно не в своей тарелке и его старые страхи стать чьим-то пит-стопом начали выходить на первый план, ему нужно было смириться с этим и игнорировать их.

Глава двадцать третья

Бетани сидела на краю кровати, медленно проводя щеткой по волосам. Этой осенью она впервые развела огонь в своем очаге и теперь улыбалась ему, тепло, которое он излучал, соответствовало теплу внутри нее. Ощущение объятий Лауры перед сном все еще не покидало ее, как и поцелуй Уэса перед тем, как она пошла наверх спать — и если она продолжит думать об этом, ей не понадобится огонь, чтобы согреться.

Упав обратно на кровать, она позволила расческе упасть на ковер и остаться там. Она возьмет ее в руки, когда ей чертовски захочется этого. Теперь эти маленькие акты бунта против ее перфекционистской натуры начинали даваться легче. Хотя сейчас, когда есть ребенок, они были бы просто необходимы. В доме должны были быть пятна, пролитая еда и следы грязи — и что с того?

Получила ли она это счастье взамен? Конечно! Это стоит того, она получила в миллион раз больше.

Сегодня вечером, после того как они поели спагетти и послушали истории о том, как Лаура провела день в саду, Уэс помог ей прибраться на кухне, в то время как его племянница буквально рухнула на диван. В груди у нее что-то екнуло, когда полетели подушки, и Лаура определенно не смыла соус маринара с лица и рук, но это было не то, с чем не смогло бы справиться средство для чистки пятен. И, возможно, в любом случае пришло время подумать о новом диване! Что-нибудь такого цвета, чтобы не выделялась каждая пылинка, попавшая на него.

Может быть, Уэс мог бы помочь ей выбрать их.

Ух ты, от одной мысли о его имени короткий шелковый халатик на ее коже казался еще более нереальным. Она оставила свет выключенным, и в комнате не было ничего, кроме света от камина. Танцующее пламя мерцало на стенах и ее обнаженной плоти, напоминая ей о руках. Его руках.

Как бы ей ни нравился его ритуал чтения Лауре в ее комнате каждый вечер, она не могла дождаться, когда он поднимется наверх. Не только потому, что она жаждала уверенного, собственнического, изголодавшегося мужчины, который он прикасался к ней, но и потому, что она хотела поговорить с ним.

Она была не единственной, кто столкнулся с огромными изменениями. В течение недели он подал заявление на получение статуса опекуна ребенка и переехал к своей… девушке.

Она была девушкой Уэса.

Улыбка, преобразившая ее рот, была какой-то безумной, и она все еще лежала на кровати, когда раздался стук в дверь. Бетани дернулась так внезапно, что у нее закружилась

голова, но ей удалось опереться на локоть в соблазнительной позе, не свалившись с кровати.

— Входи, — позвала она.

Дверь медленно распахнулась, и появился Уэс, доказывающий их статус полной противоположности, появившись без рубашки в спортивных штанах, в то время как она была в шелковом неглиже.

— Я чувствую себя слишком одетой, — сказала она.

— Вынужден согласиться, — протянул он, неторопливо входя, весь такой дерзкий и самоуверенный, и пинком закрывая за собой дверь. — Не волнуйся, у меня есть план, как это исправить.

— О, неужели ты…

Бетани с визгом замолчала, когда Уэс безошибочно схватил ее за лодыжку. Ее перевернули на спину и притянули к краю матраса, шелк ее нижнего белья натягивался все выше и выше, пока не собрался под грудью. Опасно подмигнув, Уэс наклонился и поцеловал ее в пупок своим горячим дыханием.

— Во всяком случае, теперь твои трусики. — Он прикусил пояс зубами, и ее тело запело, как хор ангелов. — Прелестная вещица, не правда ли? — Кончик его языка задел шелк. — Давай посмотрим, что он скрывает.

— Подожди! — Она засмеялась сквозь волну возбуждения. — Подожди!

Ей показалось или Уэс был еще настойчивее, чем обычно? Бог свидетель, она не возражала, она жаждала почувствовать его вес на себе, но почти неслышный шепот в ее голове, говорил, что что-то не так. Они только что сделали этот огромный шаг, съехавшись вместе, и им нужно поговорить. Как он со всем справлялся? Как он говорил о переезде со своей племянницей и что она сказала? Понравился ли ему ее дом или он подумал, что он похож на ледяной замок?

Уэс прижался лбом к ее животу.

— Перестань думать, Бетани.

Была ли в его голосе резкость?

— Я просто подумала, что нам стоит немного поговорить, — сказала она, выбираясь из-под него и поднимаясь с кровати, жар от огня лизал ее голые икры и бедра. — У нас впереди вся ночь, верно? У нас есть каждый вечер.

Когда его глаза нашли ее, взгляд несколько смягчился. Означало ли это, что у них и раньше были сложности?

— Конечно, давай поговорим. — Уэс сократил расстояние между ними и использовал завязки ее халата, чтобы притянуть ее в свои объятия, положив щеку на ее макушку. — Что у тебя на уме, детка?

— Ты!

Его крепкое тело немного напряглось.

— Я?

Она отстранилась, чтобы посмотреть на него снизу вверх.

— Эээ. Да, ты, Уэс. Ты берешь на себя всю эту новую ответственность, когда даже не планировала оставаться в городе.

— Теперь я остаюсь, — вмешался он, протягивая руку, чтобы развязать завязки ее халата и стянуть его с ее плеч. — Все очень просто.

Что с ним происходит?

— Просто это огромный шаг.

— Почему бы тебе просто не сказать мне, о чем ты беспокоишься? — спокойно сказал он.

Слишком спокойно?

— Я ни о чем не беспокоюсь, — тихо сказала она. — Я хочу знать, не беспокоит ли тебя что-нибудь.

— Ничего, — сказал он твердым голосом, приподнимая ее подбородок, чтобы она могла посмотреть ему в глаза. — Я тверд как скала, Бетани. Ясно? Положись на меня, поверь. Я здесь с тобой, потому что ты была моей женщиной с самого начала, даже до того, как осознала или приняла это. Я стою прямо здесь и останусь здесь. Ни ты, ни кто-либо другой не могли бы сделать ничего такого, что заставило бы меня захотеть быть там, где я не мог бы тебя обнять.