Инсургент
Шрифт:
Ну всё-всё, не стану более изгаляться в псевдофилосовствованиях, ибо пациент полностью избавлен от одежды, уложен на принесенный по моему требованию топчан, обитый дерматином, накрыт простыней и введен в состояние сна. Более тщательный осмотр организма Пафнутова меня здорово озадачил и отнюдь не порадовал. Концентрация ядов в почках, печени, крови, мышцах и прочих органах раза в три превышало смертельную дозу, но, как ни странно, человек жив и относительно бодр. Мужик, однако!
Первым делом проверил состояние сердца больного. Вроде, еще ничего, можно немного поэксплуатировать. Затем разжижил ему кровь до максимально возможного состояния и увеличил ритм работы сердечной мышцы. Как результат, скорость циркуляции жидкостей внутри
Пока организм пациента самостоятельно пытается избавиться от накопившихся в организме ядов, я устроился со всеми удобствами за рабочим столом хозяина и с удовольствием выпил чашку густого черного кофе, сваренного заботливым Мустафой. Удивительное свойство этого напитка. Вроде бы, и зерна одинаковые, и кофемолка, и турка, и вода и все прочее, а вот у одного баристы кофе получается отменным, у другого чисто помои. Посидел еще с четверть часа, обмозговывая кофейную тематику и параллельно наблюдая за процессами внутри организма пациента. После того, как самоочищение вышло на пиковый уровень, начал напитывать «чистой» энергией ауру Пафнутова. Убедившись в том, что все идет по плану, поднял с пола свой приличного объема рюкзачок, взгромоздил его на стол и начал доставать оттуда пакетики и кулечки с добытыми в Зазеркалье ингредиентами.
Всё-таки не зря я шастал по тамошним кущам, как в воду глядел, что кое-что из моих заготовок пригодится и очень скоро. Без моей помощи генеральский организм ни за что не справился бы с тем объемом ядов, что ему скормил тайный «доброжелатель», имя которого мы очень скоро узнаем. Мустафа Исламов со своими соплеменниками, принятыми Дмитрием Аркадьевичем по рекомендации горца в качестве охраны, уже опрашивают слуг и очень скоро должны выявить непосредственного отравителя или отравителей. Разумеется, корни заговора тянутся в столицы Российской Империи, но, не ухватившись за кончик нити, невозможно размотать весь клубок. А «кончик» этой пресловутой нити в настоящий момент находится именно в доме отставного генерала.
Пока я возился с сортировкой ингредиентов, бойцы Исламова доставили в кабинет котелок с кипятком, с полдюжины эмалированных железных мисок, глубокий медный таз с обычной колодезной водой и ворох свежих полотенец и простыней. Все это понадобится мне чуть позже.
Чтобы приготовить нужное лекарство, мне, как ведуну не нужны всякие аптекарские приспособления. Провожу дозировку ингредиентов на глазок, но с точностью до сотых долей миллиграмма. Затем корешки, вершки, семена растений, кусочки минералов, друзу живых кристаллов и еще много всякого-разного помещаю в миску, и посредством несложного заклинания перемалываю все это в невесомую пыль. Полученный порошок раскладываю в три миски. В первую заливаю кипятка чуть-чуть не доверху, тщательно размешиваю и вновь довожу до кипения. Во вторую лишь немного капнул водицы, чтобы получилась кашица бурого цвета. Третью отодвинул в сторонку, скорее всего, не понадобится, однако запас, на всякий пожарный, должен всегда находиться у меня под рукой.
Тем временем организм больного изрядно «раскочегарился» и начал интенсивно потеть. Как результат, кожа Пафнутова покрылась липкой ужасно вонючей гадостью. Сука, запашок как от недельного мертвяка. Все-таки нужно было оттащить его в баню, там и лечить. Ну, да, умная мысля, как правило, приходит опосля. Пришлось настежь распахнуть окно. Ворвавшийся в помещение морозный воздух с улицы лишь слегка приглушил вонь. Ладно, и то хлеб.
Через час я вооружился смоченными в холодной воде простынями и полотенцами и тщательно протер тело пациента, избавив его от мерзкого пота. Затем вывел генерала из состояния сна и словно малое дитя усадил на горшок. Блин, вонища-то пошла, даже распахнутое окошко мало помогает. Пришлось создать небольшой ветерок, чтобы миазмы побыстрее отправлялись на улицу.
После освобождения мочевого пузыря от жидкости, а кишечника от каловых масс, я вновь уложил на кушетку обессиленное лечением тело и погрузил больного в состояние сна. Теперь, когда большая часть отравы была выведена из организма, а заодно накопившиеся за долгие годы не совсемздорового образа жизни профессионального разведчика шлаки, можно приступить собственно к лечению.
Приготовленное мной лекарство, лишь отчасти оздоровительная пилюля. На самом деле это мощный активатор внутренних регенерационных ресурсов человеческого организма, своего рода биологический катализатор. Наполнив полулитровую глиняную кружку приготовленным лекарством, я вновь разбудил пациента и заставил выпить горькую и пахнущую тухлой селедкой жидкость. Неприятно, понимаю и сочувствую. Сам бы хотел, чтобы лекарство было приятным на вкус, но получилось, как получилось, и ничего с этим поделать не могу. Позывы больного отринуть принятую внутрь микстуру пришлось задавить легким ментальным воздействием до тех пор, пока та не «прижилась» в желудке. Мазь из другой миски нанес на виски, грудь, правый бок в районе печени и на поясницу в области почек, при этом тщательно втирал и щедрым потоком вливал в особо пострадавшие органы магическую энергию. Переборщить не боялся, ибо излишек маны аура пациента просто не примет.
Добившись, хотя бы и частично, желаемого результата, я привел кровь пациента в нормальное состояние и уменьшил ритм работы сердца. Вскоре температура тела Пафнутова опустилась до практически нормальной, а сам он уснул здоровым крепким сном, без какого-либо вмешательства с моей стороны. Всё, теперь его практически освобожденный от ядов организм станет сам себя восстанавливать. Небольшое количество гадости, что еще находится в его теле скоро вымоется токами крови и через почки отправится в мочевой пузырь. Накрыл спящее тело простыней, поверх овчинным тулупом, затем позвал верного нукера Пафнутова.
Мухой примчавшийся на мой зов Мустафа, брезгливо поморщился.
На что я отреагировал с легкой иронией в голосе:
— Если ты, Мустафа, как любитель горной свежести, считаешь, что мне дышать миазмами нравится, то глубоко заблуждаешься. Поэтому позови бойца посмышленее, пусть оттащит эту вонючую хренотень куда-нибудь подальше от дома. Я потом утилизацией лично займусь, поскольку просто сжечь или прикопать всё это недостаточно, там мышьяка, ртути, свинца и токсичной органики хватит, чтобы отправить на тот свет не меньше дюжины здоровых мужиков. Так что, поосторожнее со всем этим.
— Азамат, — выглянув в коридор, Мустафа негромко окликнул одного из своих горцев. Явившемуся на зовстройному черноокому юноше с орлиным взглядом довольно быстро объяснил на родном гортанном языке, что именно нужно сделать.
После того, как смердящий горшок и не менее вонючие тряпки были удалены из помещения и воздух более или менее очистился, я все-таки закрыл окно, из опасений застудить пациента. Лишь форточку оставил приоткрытой. Затем посмотрев на вайнаха с улыбкой произнес:
— Ладно, рассказывай, чувствую надыбал что-то интересное, пока я тут генерала от ядов избавлял. Говорить можешь в полный голос — Дмитрия Аркадьевича сейчас пушкой не разбудить.
— Кароч, одын из поварых, каторый Нюрка Лыкова пилядью оказалас, — от волнения горец заговорил, ужасно коверкая русскую речь. — За двэ тыщы рублэй этот сука согласылас отравыт майра[1] Пафнутова.
— Ну да, именно что-то подобное я и предполагал, либо повара, либо кто-то из подавальщиц, более никто доступа к хозяйской еде в этом доме не имеет. Насколько я понимаю, травили определенные блюда, которые готовили специально для хозяина. — А теперь, Мустафа, расскажи-ка, кто самый главный «босс» во всей этой неблаговидной истории?