Интернат (Женщина-апельсин - 2)

Васина Нина

– Уверяю вас, милейший, она должна была найти подставку в аэропорту! Адвокат был совершенно пьян.

– А вы подсунули ей три килограмма крахмала?
– уточнил отстрельщик.

– Совершенно верно, отборнейшего крахмала. Если уж подходить к этому делу творчески... Да, именно творчески, то я позволю себе сказать, что факт насмехательства над женщиной... Как бы это.., произведен! Совершенно верно - произведен!

– Да зачем же вы это изобразили, неужто она вас так уж сильно достала?

– Достала?.. А, ну конечно, не

просто достала, как вы изволили выразиться, а достала и покопалась внутри. Она избила моего слугу. Она испортила мне панели в гостиной!
– неожиданно нашелся адвокат.
– Она ненормальная, стрелять по таким дорогим вещам! У меня везде картины, антиквариат!

– Зачем ты ее вообще тогда притащил к себе?
– перешел на "ты" начинающий хмелеть Хрустов.

– Професси-ик!
– ональная тайна, - справился с икотой адвокат и поднял палец.
– Работа у меня такая опасная, тащу что ни попа-дя... Да... А если серьезно, то на нее был заказ.

– Ну?!
– поразился Хрустов.
– Ее заказали?!

– Совершенно верно. За-заказали. Заказали найти и заплатили деньги. Я и нашел! Сплошные неприятности - это все, что я имею от такой находки, уверяю вас. Ко мне больше не ходят клиенты. Если ко мне кто-то идет русский, значит, это связано с ней. Это же уму непостижимо! Такой большой город, такой большой мир вокруг!..

– Выпьем за мир между народами!
– кивнул отстрельщик.

– Да, любезный, мир - это... Во всем мире полно адвокатов, почему я?

– И ты ничем не можешь мне помочь, - не спрашивал, а грустно утверждал отстрельщик.

– Мой слуга, - адвокат доверительно склонился к Хрустову, - знает про нее все!

Он даже делал ей клизму!
– Адвокат серьезно кивал головой, свернув губы трубочкой.

– Боже!
– Отстрельщик откинулся в удобном кресле и потер лицо ладонями.
– Чего только не делает с мужиком красивая баба!

– Он китаец, - уточнил адвокат.

– А зачем она стреляла в доме, кого-то ловила?
– Хрустов закрыл глаза, погружаясь в спокойную дрему.
– У нее было оружие?..

– Нет. Она поспорила с китайцем. Китаец проспорил, а она прострелила мне панель. Дубовую. Сделана на заказ. Я до сих пор не знаю, как приступить к починке. А оружие это мое. Я им никогда не пользовался, так, держал на всякий случай.

– Лупу!
– крикнул отстрельщик, резко выпрямившись в кресле.
– Оружие! Сидеть! Я сам возьму!

Адвокат дернулся и заслонился руками.

Китаец принес пистолет, держа его, как и приказал отстрельщик, за дуло двумя пальцами. Китаец сказал, что именно так он и предпочитает носить "такой гадость".

Отстрельщик бережно брал пистолет, осторожно дышал на него, нашаривал на столе адвоката лупу и смотрел в нее.

Китаец раз десять повторил, что после выстрела Ева протянула ему пистолет, он взял его за дуло, держа от себя подальше, и отнес в столик тумбочки на место.

Китаец поднимал растопыренные

ладони, демонстрируя белоснежные перчатки.

Адвокат уверял, что слуга всегда в перчатках.

Веселый отстрельщик выковыривал из панели пулю.

Адвокат не понимал совершенно ничего из происходящего. Он был пьян и радовался, что его не будут сегодня убивать.

***

Ева Курганова сказала Лариске, что письменный отчет по поводу найденных в ее квартире прослушек ей "на фиг не нужен", поэтому Лариска, по-кошачьи сыто жмурясь, ударилась в пространную лекцию о современных средствах прослушивания и довела Еву до полного оцепенения.

Они сидели в кабинете Лариски. Ева узнала, что в Пентагоне приспособились так заполнять пломбы в зубах, что туда помещаются...

– Минутку, подожди, скажи про меня!

– Про тебя все примитивно. У нас в стране хоть и царит полная неразбериха, но новейшие средства связи не проблема. Твои прослуш-ки поставили красивые мальчики-федеральчи-ки! Знаешь, это еще ничего - три прослушки, и все их, а вот в одной квартире было три прослушки из трех контор! Военная разведка, федералы и внутренние органы одно место слушали!

– Бывает, что ты ошибаешься?
– прикинула несколько вариантов про себя Ева.

– Бывает, а как же. Например, эти прослушки мальчик-федеральчик подарил первому попавшемуся сантехнику, а тот влепил для балды. Это их методика, понимаешь? В этом я не ошибаюсь.

– При чем тут сантехники?! А если кто-то хочет, чтобы я думала так же, как ты?

– Да я не думаю, я смотрю и вижу, а ты делай что умеешь. А прослушки такие, что должны висеть на трубах.

– Я ухожу работать в страховую компанию.

– Да хоть в булочную, только будь поосторожней и не лезь на рожон. И знаешь что. Я в декрет не скоро. Если там тебе в булочной что-нибудь понадобится, звони. Тебе оружие дадут?

– Не знаю...

– Я могу дать телефон. Там все чистое. И недорого.

– Лариска, - Ева приблизила свое лицо близко к слегка отекшему лицу с припухшими глазами и дружными морщинками у рта, - я нигде и никто! На кой черт мне сдался пистолет?

– Все проходит, - любовалась Лариска цветом слегка разведенных чернил под длинными черными ресницами.
– И любовь и радость. А оружие - вечно. Перетерпи, жёнка, и беда забудет про тебя.

– Спасибо тебе!
– Ева взяла сухую крепкую руку в ладони и погладила.

– И тебе спасибо! Я как с испугу тогда в кабинете Козлова на пол шлепнулась, сразу вспомнила и про зарядку по утрам, и про быcтрую ходьбу по вечерам. И Симаков опять же теперь не курит. Кстати, зайди к себе в отдел. Тебя искали.

Оперуполномоченный Мураш не успел ничего сказать Еве Кургановой, ее позвал в кабинет Гнатюк.

– Прячься, Ева Николаевна. Хрустов сбежал. Смени квартиру.

– Чисто сбежал или с убийством?
– Ева спросила механически, думая о своем.