Интернет как иллюзия. Обратная сторона сети
Шрифт:
Очевидно, что делать обобщения относительно столь важного, изменчивого и неустоявшегося явления не менее странно, чем делать такие обобщения насчет экономики или культуры. Полезны ли для демократии культура и экономика? Такая постановка вопроса кажется нелепой – и справедливо. Тем не менее, если снизить уровень обобщения, такая дискуссия может оказаться продуктивной. Легко можно обсуждать, благотворна ли зарегулированность для демократии и не вредна ли для нее цензура в искусстве. Точно так же мы должны научиться говорить о технологиях “глубокого анализа пакетов” или распознавания, не заботясь о том, как наша дискуссия отразится на общественных дебатах об интернете как о культурном феномене.
Сегодняшний интернет отличается от интернета прошлого и будет отличаться от интернета будущего. Даже если бы у нас были все данные для получения среза текущего состояния Сети, а также ее нынешнего
Но наша медиакультура не поощряет двусмысленности. Вот почему вопросы часто формулируются в скрыто бинарной форме – “способствует ли интернет демократии?”, причем возможен лишь один ответ: да или нет.
Ответить на этот вопрос, не впадая в утопическую либо дистопическую крайность, очень трудно. Объявить, что интернет поощряет демократию, – значит лишить утешения граждан авторитарных государств, правительства которых, вполне контролируя ситуацию, пользуются интернетом, чтобы втайне скармливать населению пропаганду, следить за каждым твитом, терроризировать кибератаками критически настроенные НКО. Но утверждая, что интернет поощряет диктатуру, мы отнимем у этих же людей надежду, поскольку авторитарные режимы не вечны, и редкие моменты нестабильности могут быть использованы (иногда с помощью интернета) для того, чтобы дать толчок переменам. Слепое тяготение к любому из полюсов указанной дихотомии порождает у нас, особенно у политиков, ложное чувство интеллектуального господства над интернетом. Влияние идеологии, которая упрощает взгляд на мир и заслоняет его противоречия, ослабляет наши когнитивные способности. Это вынуждает нас выбирать одну из нескольких альтернатив, исходя не из их имманентных свойств, а исключительно из того, укладываются ли эти альтернативы в наши представления о будущем мира как о киберутопической нирване либо как о кибердистопической преисподней.
Я ненавижу этот вопрос, однако избегать ответа на него было бы равноценно сдаче в споре радикалам киберутопического и кибердистопического толка. Поэтому я обычно говорю: “Нет, интернет не поощряет демократию”, имея при этом в виду, что интернет (расплывчатое понятие, объединяющее множество сопутствующих технологий, обычаев и обыкновений) благоволит и многим другим вещам, в том числе таким, которые могут повредить демократии. Если этот ответ кажется глупым, то только потому, что глупым является сам вопрос, поскольку он вынуждает нас рассуждать об интернете и общественных преобразованиях в отрыве от отдельных людей, правительств, идеологии, власти, моральной нечистоплотности и, в первую очередь, политики. При этом, как я указывал выше, признать, что интернет не содействует распространению демократии, – не то же самое, что обвинить его в потворстве диктатуре. Первое было бы подходящим примером киберагностицизма, второе – кибердистопизма.
Если вкратце, я утверждаю, что единственный способ заставить интернет раскрыть свой освободительный потенциал – это принять и киберреализм, и киберагностицизм. Киберреализм помогает нам избежать ошибки, принимая социально-технические аспекты за чисто технические, и учитывает общественное и политическое измерения, которые, как правило, ускользают от взора специалистов по технологиям, стремящихся объяснить мир. (Эту ошибку неизбежно будут совершать все чаще по мере того, как будет расти культурное значение интернета.) Киберреалисты понимают, что окружающий мир представляет собой продукт сложного взаимодействия социальных и технических факторов, и отказываются абсолютизировать любой из них. Киберагностицизм, в свою очередь, защищает нас от губительного воздействия культурно обусловленного подхода (неважно, утопического или антиутопического) при оценке определенных технологий. Он избавляет от утомительного спора на тему, хорош или плох интернет, и позволяет нам яснее мыслить и реже гадать о том, что значит наш анализ той или иной технологии для понимания культурного значения интернета в целом. Иными словами, киберреализм помогает воспринимать интернет-технологии так, как они существуют в социально-техническом мире, а киберагностицизм помогает свободно, безо всяких идеологических предрассудков, оценивать, дорабатывать их либо бороться с ними. Думать же, будто мы можем успешно пользоваться интернетом как средством распространения демократии, игнорируя два указанных когнитивных идеала, – иллюзия в чистом виде.
Пало Альто, 10 октября 2011 года
Благодарности
Вряд ли будет преувеличением сказать, что эта книга не могла бы увидеть свет без щедрой помощи (моральной, интеллектуальной и финансовой) фонда “Открытое общество”. Мне посчастливилось получить грант от фонда “Открытое общество”, еще когда я жил в Беларуси и учился в школе. Это позволило мне продолжить обучение за границей. В противном случае я мог бы оказаться по другую сторону цифровых баррикад.
Позднее моя работа в организации “Транзишнс онлайн” отчасти также финансировалась из грантов Информационной программы фонда “Открытое общество”. Несмотря на то, что некоторые из наших проектов в “Транзишнс он-лайн” и были по духу киберутопическими, фонд “Открытое общество” всегда брал на себя большинство рисков и практиковал самые необычные подходы. Это гораздо больше, чем то, на что обычно может рассчитывать неправительственная организация.
После ухода из “Транзишнс онлайн” мне посчастливилось получить приглашение войти в состав руководителей Информационной программы “Открытого общества”. Это позволило мне взглянуть на многочисленные политические и социальные аспекты существования интернета с точки зрения благотворителей. Это едва ли не лучшая в мире работа для того, чтобы увидеть, насколько важна техника, насколько политической по своей природе она является и как с ней следует обращаться.
Еще важнее то, что, став одним из первых стипендиатов “Открытого общества”, я сумел сполна воспользоваться этой поддержкой и предоставленной мне свободой, чтобы провести большую долю изысканий, необходимых для этой книги. Невозможно перечислить всех друзей из большой семьи “Открытого общества” – список слишком велик. Но я не могу не поблагодарить Дариуса Куплинскаса, Дженет Хейвен, Стивена Хаббела, Сашу Пост, Бипашу Рай, Иштвана Рева, Энтони Рихтера, Лору Зилбер, Итана Цукермана и Леонардо Бенардо за помощь и снисходительность к моим заблуждениям.
Учебный год с сентября 2009 года по май 2010 года я провел в Институте изучения дипломатии Джорджтаунского университета. Это был восхитительный опыт. Чарльз Долгас, Пола Ньюберг и Джим Сиверс создали великолепную интеллектуальную атмосферу для работы. Я хотел бы также поблагодарить Тони Арендта за то, что он позволил мне обкатать некоторые идеи на аспирантах Джорджтаунского университета в рамках семинара “Интернет и демократия”.
Мои подопечные заслуживают отдельной благодарности. Эта непредвзятая, открытая к диалогу команда помогла мне оценить мои аргументы со всех сторон. Кроме того, Ханан Вейсман и Трейси Хуан оказали мне неоценимую помощь в работе. Я хочу также выразить признательность ребятам из программы “Бизнес и права человека” компании Yahoo, которые сделали возможным мое пребывание в Джорджтаунском университете. Меня приятно удивила неподдельная увлеченность этих людей исследованием сетевой политики, несмотря на то, что такое исследование нередко противоречило их интересам.
Я также хотел бы поблагодарить Джошуа Коэна, во-первых, за предложение сотрудничать с журналом “Бостон ревю”, в котором я напечатал несколько статей об интернете, во-вторых, за приглашение провести 2010/2011 учебный год в Стэнфордском университете. Андрес Мартинес и Стив Колл из фонда “Новая Америка” не только любезно предоставили мне стипендию на этот период, но и позволили провести большую часть времени в Стэнфорде: в высшей степени удачное для меня решение.
Десятки людей помогли мне отшлифовать и представить публике мои идеи. Отдельно я хочу поблагодарить сотрудников журнала “Форин полиси” Сьюзан Глассер, Блейка Хауншелла, Джошуа Китинга и Мозеса Найма, позволивших мне обкатать свои идеи в журнале и в блоге, посвященном высоким технологиям. Есть много редакторов, которым мне следует сказать спасибо: это Райан Сейджер из “Уолл-стрит джорнал”, Дэвид Гудхарт и Джеймс Крабтри из “Проспект”, Майкл Уолцер из “Диссент”. Без их наставлений и поддержки предъявление моих аргументов публике у меня заняло бы гораздо больше времени. Конференция TED, где я имел честь выступить в 2009 году, помогла мне распространить свои идеи еще шире. Я хочу поблагодарить за помощь Криса Андерсона, Джун Коэн, Бруно Джуссани, Логана Макклура и Тома Райли.