Интернет-журнал "Домашняя лаборатория", 2007 №9
Шрифт:
В 1899 году разразилась англо-бурская война. Не прошло и трех лет с того дня, когда торжественно отметили шестидесятилетие царствования королевы Виктории, как на юге африканского континента две маленькие земледельческие республики[14] посмели противостоять одной из самых могущественных стран мира. У лондонских жителей эта неравная борьба сперва вызывала улыбку. Толпа распевала песни, в которых обещала Крюгеру[15], что они вместе отпразднуют сочельник в Претории[16]. Но первые крупные поражения породили в Англии серьезное беспокойство. Многие шли в армию добровольно. Джон и Алек, а позже и Роберт поступили в Лондонский шотландский полк, составленный из одних шотландцев. Большинство врачей и
Состоявшие в Лондонском шотландском полку сочетали военную службу с участием в спортивных клубах. Флеминги, будучи хорошими пловцами, вошли в команду ватерполистов Алек проявил себя замечательным стрелком. Его наблюдательность и здесь ему пригодилась. Он был рядовым солдатом и не мечтал ни о каком повышении. Его зачислили в роту Н — последнюю роту в полку, всегда находившуюся в хвосте; до нее не доносился ни бой барабанов, ни звуки волынки, и пехотинцы держали шаг только благодаря усилию воли и вниманию.
«Солдаты роты Н, — писал Флеминг, — были упорными людьми, эгоцентриками, и признавали только свой собственный закон». Но каково же было удивление батальона, когда рота Н выиграла «Celestial» — приз, присуждаемый на ежегодных стрелковых состязаниях. Этой победой рота отчасти была обязана Флемингу, которого уже несколько раз посылали в Бизли на национальные стрелковые соревнования. Спортивным успехам в Англии в любой среде придается огромное значение. Отныне этот маленький молчаливый служащий с прекрасными глазами и переломленным носом стал любимцем всего полка.
Добровольцев оказалось гораздо больше, чем требовалось для экспедиционного корпуса, и многих из них так и не отправили в Трансвааль. Флеминг остался в Англии и продолжал жить с родными. Как-то он вместе с полком ездил в Эдинбург. В вагоне не хватало мест, и его, как самого невысокого, пристроили в багажную сетку, где он и проделал все путешествие. Практика у Тома все увеличивалась, и он снял дом на Харлей-стрит, в районе, где жили врачи «с именем». Хью женился и по-прежнему жил на ферме. Миссис Флеминг, овдовев, переехала в Илинг — предместье Лондона, чтобы вести хозяйство Алека, Джона и Роберта. Для братьев было огромной радостью поселиться вместе с горячо любимой матерью. Том преуспевал, и это несколько примирило его со свободными профессиями. Он уже считал, что Алек напрасно растрачивает свои блестящие способности на работу, не имеющую будущего. Почему бы ему не поступить в медицинскую школу? Алеку было двадцать лет, когда он, как нельзя более кстати, получил наследство от дяди Джона.
Дядя Джон, старый холостяк, всю свою жизнь прожил на ферме в южной части Шотландии. Он оставил все состояние своим братьям и сестрам и их детям. По тем временам (для Англии) у него было довольно значительное имущество, — во всяком случае, восьмая часть, доставшаяся Алеку, приносила в год двести пятьдесят фунтов стерлингов дохода. Том посоветовал брату немедленно уйти с работы, а на унаследованные деньги и стипендию (если он ее получит) закончить медицинское училище. Правда, Алек поступит учиться несколько поздно, но он никогда не пожалеет о тех пяти годах, которые прослужил в компании. «Я не вынес оттуда никаких университетских знаний, — говорил он, — зато я приобрел общие сведения о реальной жизни. Это дало мне большие преимущества по сравнению с остальными студентами, которые поступили в медицинское училище прямо со школьной скамьи и ни разу не отложили своих учебников, чтобы заглянуть в книгу жизни».
Он и в самом деле имел преимущество перед остальными студентами, но главным образом благодаря тому, что прожил четырнадцать лет на лоне природы, где дети, не прилагая к тому никаких усилий, учились наблюдательности и где суровый климат и привычка к труду формировали людей, требовательных к самим себе.
Алек еще совсем юным стал, сам того не замечая, естествоиспытателем, от взгляда которого ничто не ускользало из окружающего его мира. Хотя он и сознавал свое превосходство, он оставался все таким же осторожным, скромным и молчаливым шотландцем. За этой сдержанностью скрывалось
II. Повороты дороги
— Я рассмотрела бы сад гораздо лучше, — подумала Алиса, — если бы я могла взобраться на вершину этого холма; здесь есть и тропинка… Но до чего же причудливо она извивается.
Льюис Кэрролл
Как и многие другие британские учреждения, медицинские учебные заведения возникали в Англии по воле случая, не сообразуясь с каким бы то ни было единым планом. Еще задолго до основания университета каждая из двенадцати лондонских больниц имела свою собственную медицинскую школу. После открытия университета медицинские школы при больницах тоже влились в него, но от времен их независимого существования у них сохранилось право принимать студентов без свидетельства об окончании средней школы, которое требовалось для поступления в университет. Эти студенты выпускались со специальным дипломом. Они могли заниматься врачебной практикой, но путь к ученым степеням для них был закрыт.
Флеминг не имел свидетельства, необходимого для поступления в университет, у него вообще не было никакого диплома, поэтому для того, чтобы попасть в медицинское училище, он должен был сдавать экзамены за среднюю школу. Он взял несколько уроков и предстал перед экзаменаторами Педагогического колледжа. Можно было опасаться, что юный конторский служащий, который вот уже пять лет, как перестал учиться, не в состоянии будет выдержать весьма трудные экзамены. Но Флеминг получил основательную общую подготовку, которой был обязан небольшой школе, затерянной в ландах, был наделен необычайной памятью, пытливым умом исследователя, умевшим выбрать главное, и врожденным даром изложения. Он обладал способностью в блестящем и изящном стиле осветить какую-нибудь определенную проблему. Флеминг был признан лучшим из всех претендентов в Соединенном королевстве (июль 1901 года).
Получив свидетельство о среднем образовании, он мог поступить в любое медицинское училище. «В Лондоне, — писал он впоследствии, — двенадцать таких училищ, и жил я примерно на одинаковом расстоянии от трех из них. Ни об одном из этих училищ я ничего не знал, но в составе ватерполистской команды Лондонского шотландского полка я когда-то играл против студентов Сент-Мэри; и я поступил в Сент-Мэри». Может показаться странным выбор учебного заведения по каким-то спортивным соображениям. Но это решение открывает нам неизменную и весьма приятную черту характера Флеминга: у него была потребность вносить в серьезные вопросы немного легкомыслия и фантазии. Этому человеку чужда была какая бы то ни было напыщенность, интересы его отличались бесконечным разнообразием.
Сент-Мэри не принадлежала к числу старых больниц, она была открыта в 1854 году в Паддингтоне, который быстро разрастался, особенно после того, как там построили большой вокзал. Первый кирпич будущего здания Сент-Мэри заложил принц Альберт. Александр Флеминг поступил в это медицинское училище в октябре 1901 года, одновременно он начал готовиться к университетским экзаменам, которые и выдержал в 1902 году без особого труда. После этого он участвовал в конкурсе студентов, окончивших самые различные учебные заведения, на присуждение первой стипендии по естественным наукам. Опаснейшим соперником Флеминга был К. А. Паннет, блестящий студент, получивший гораздо лучшее образование. Несмотря на это, Флеминг снова был признан первым, как всегда бывало на всех экзаменах и конкурсах. Паннет, в дальнейшем ставший его другом, так объяснял неизменный успех Флеминга: «С самого начала выявилась одна его особенность: