Интервью… в тумане
Шрифт:
– И вам сотню дам – кивнул мужчина Рите.
– Моя машина не пострадала, даже кенгурятник не погнулся. Наверное.
– За «наверное» пятьдесят хватит. За моральный ущерб.
– Как вас зовут? – быстро спросила Рита.
– Максим Богатырев. Максим Анатольевич Богатырев – представился мужчина, доставая визитку.
Рита прочитала. Почему-то сразу сообразив о причине нежелания встречи с ГИБДД, независимо от того, что бандитом он не являлся – такое ведь на визитках не пишут – мужчина оказался замминистра министерства земельных отношений. С некоторых пор эта организация
Рита развела руками:
– Вот уж вам не повезло, встать на место Губарева.
– А что с Губаревым? – удивился Максим Анатольевич.
– Скатился.
– По служебной лестнице?
– Я бы сказала, что в бездну.
– Наверное, поэтому я здесь. И мне бы не хотелось афишировать свой приезд вот этим всем – он показал на расцарапанный бок своей машины, потом повернулся к красной и тяжко вздохнул. Женщина заглянула в визитную карточку, кивнула и примирительно сказала:
– Что мы звери что ли? Я не собираюсь вам карьеру портить. Да, девушка?
– Рита. Маргарита Белозерова.
– Как хорошо, что мы все здесь собрались – усмехнулась женщина и представилась – Виолетта Ершова. Повод для встречи так себе. Но что делать. Я согласна на возмещение ущерба и можете ехать по своим делам.
Мужчина жестом факира вытащил три пачки по тысячной купюре, всунул женщине в руку, а Рите достал из кошелька, вручил пятитысячными.
Рита не успела опомниться, как он юркнул в спорткар. Ей оставалось только наблюдать, как он развернулся и, оставив женщин возле машин, скрылся во дворе.
– Надеюсь, мне хватит на ремонт.
– Должно хватить. Я, правда, ничего не понимаю в ремонтах машин…
– А давайте кофе попьем – предложила женщина, но заметив, что Рита собирается отказаться, поторопилась заметить – я так перенервничала, что ехать теперь боюсь. А там Лизочка.
– Лизочка? – изумленно вытаращила глаза Рита и попыталась заглянуть внутрь салона. Непрозрачные стекла скрывали внутренний мир автомобиля.
– Да, дочка. Но что вы так переживаете. Она пристегнута. И даже не ударилась.
Женщина обошла машину и отодвинула дверь в сторону.
– Лизочка, ты как?
Рита не услышала ответ и обеспокоенно двинулась к женщине, боясь увидеть страшные последствия аварии. Интуиция ей подсказывала, что кровавых ужасов она не увидит, потому что удар не был сильным, но тишина из салона напрягала.
Подойдя ближе, Рита увидела Лизу. Девушка была пристегнута к креслу несколькими ремнями безопасности, они, как бережные руки богини Лакшми, прижали девушку к креслу, так что она не могла пошевелиться. Но на самом деле причиной её обездвижия была инвалидность. В подтверждение догадок, Рита заметила собранное инвалидное кресло. Лиза попыталась повернуться к матери, но голова невольно повисла, как робот, потерявший напряжение, потух. Хотя глаза были живыми.
– Лизонька тоже перенервничала – прошептала мать на ухо Рите. – Может все же кофе?
Свой отказ Рита посчитала моральным уродством, поэтому быстро согласилась.
– Вон кстати кафе есть. Сейчас машину припаркую, Лизоньку достану
– Давайте я вам помогу.
Женщина благодарно взглянула и грустно улыбнулась.
– Я привыкла. На самом деле это не сложно. Сложнее смириться с тем, что ребенок инвалид.
Она закрыла дверцу и прошла за руль. Рита последовала её примеру, и только сейчас она сообразила, что визитка Богатырева осталась у нее в руках. Она села в машину и кинула её на торпеду. Парковочное место Рита нашла недалеко от клиники и отправилась к кафе.
Женщина показалась Рите энергичной, поэтому совсем не удивилась, когда подойдя к машине, Рита обнаружила, что Лиза уже сидит в кресле, а её мать задвигает автомобильный пандус.
Рита заказала себе и Виолетте латте, а Лизе апельсиновый сок.
– Я сама могу оплатить – запротестовала женщина и усмехнулась – с ремонта машины денег хватит, ещё и останутся.
После того, как Рита увидела Лизу, ее что-то беспокоило. Но она никак не могла поймать тревожную мысль. Успокаивало то, что Виолетта смогла справиться с вычислениями и теперь была уверенна, что и на ремонт хватит и возмещение морального ущерба.
– Мужчина щедрый. Не ожидала. Вы меня тоже конечно извините, теперь и вашу машину ремонтировать нужно.
– Кенугрятник чуть-чуть подкрасить. Это не страшно.
Рита старалась не смотреть на Лизу, но это оказалось сложно, девушка постоянно что-то роняла, прихрюкивала, запрокидывала голову. Каждый взгляд, брошенный на Лизу, отдавался глухой болью в груди. Рита всегда была трезвомыслящим человеком, старалась держать себя в руках в любой ситуации, умела отстраняться от животрепещущей темы, как будто надевая защитный костюм, но испытывала сочувствие к больным детям и старикам. Рита невольно захотела бежать из этой компании, потому что собственное бессилие могло раздавить. Чем она могла помочь человеку, который неизлечимо болен? При этом хотелось из кожи вон лезть, лишь бы облегчить страдания.
– А может пообедаем? – не сколько спросила, больше предложила Ершова.
Рита обедать не хотела, но согласилась, потому что уже успела предложить оплату счета. Но обед как-то сам собой настроил женщин на приятное общение. Лизу покормили тыквенным супом-пюре. Себе заказали отбивные в кляре и картофелем по-деревенски. И сами не заметили, что обед плавно перетекает в ужин. О чем только не болтали и о жизни, и о политике, и о школе, и о моде.
– Мы вообще здесь проездом, на курорт приехали, а ещё здесь хороший санаторий «Алмазный», Лизонька на процедуры ходит.
«Ходит» – мысленно повторила Рита.
– Да, у нас много санаториев для деток. Наш город всегда была детской здравницей. Правда, много закрыли на ремонт.
– Скоро все восстановят – прозорливо пообещала Виолетта.
Спохватилась Рита, когда заметила недовольный взгляд официанта – не любит этот народ, когда едоки – не едоки, а столик занимают. Рита быстренько свела разговор к убыли, оплатила счет, не пожалев чаевых, и распрощалась с новыми знакомыми, предварительно обменявшись телефонами, больше для приличия, что-то подсказывало Рите, что они больше не увидятся.