Интрига хранителя времени
Шрифт:
– Ненавижу всю эту хрень с плащами и кинжалами, – сказал Финн, и тут же улыбнулся мысли о том, что у них обоих на самом деле были настоящие плащи и кинжалы. – Мне не нравится то, что мы даже не знаем, как должен выглядеть наш контакт. Я даже не знаю, что нам делать.
– У меня сложилось впечатление, что нас привлекли в качестве группы поддержки парней из АВР, – сказал Лукас. – Посмотрим, все может оказаться не так уж и плохо. Может, мы им вообще не понадобимся. И это задание может превратиться в отпуск в минусовом времени.
– Но ты же не захочешь поставить на это небольшую ставку, так ведь? – сказал Финн.
– На самом деле, нет. Нафиг.
– Я так не думаю.
– А как тебе эта идея, что кто-то из подполья поддержит этих Хранителей времени? – сказал Лукас.
– Ну, я даже не знаю. А ты что, подумал о Хантере?
– Как ты догадался?
– Это было несложно.
– Почему-то я не могу этого представить. Чтобы кто-то вроде Хантера встал на сторону подобного безумия. Никто лучше не понимает потенциальную опасность разделения, чем солдат, даже дезертир. Зачем кому-то, кто ударился во все тяжкие, чтобы дезертировать и украсть хроноплату, отдаваться в распоряжение кучки террористов? В этом просто нет никакого смысла. Что у них может быть такого, что окажется ему нужным?
– У них может не оказаться ничего, чего хотел бы Хантер, – сказал Финн, – но не все дезертиры такие, как Хантер. Подумай обо всех вещах, которые привели бы человека к дезертирству. Этот персонаж, вероятно, кто-то, кто больше не в состоянии терпеть, или какой-нибудь разочарованный человек, который не смог найти себя в плюсовом времени. А может, это какой-нибудь фанатик, который пошел в армию, чтобы вредить ей изнутри, кто знает? Кем бы он ни был, он должен быть таким же сумасшедшим, как и Хранители времени. Никто в здравом уме не станет устраивать разделение.
– Не могу поверить, что кто-то зайдет так далеко, – сказал Лукас.
– Дарроу может быть прав на этот счет, – сказал Финн. – Они могут надеяться, что им не придется, но если их прижмут, если их блеф будет раскрыт, то у них не останется выбора. Никто не знает, к чему приведет разделение. Может, они думают, что именно это нужно, чтобы машина войны встала колом. Может быть, и так. Но я бы предпочел так и не узнать, во что выльется разделение. Даже его исследования привели Менсингера на грань нервного срыва. И вообще вся эта миссия начинает действовать мне на нервы.
Они добрались до трактира в Менге, так ни с кем и не встретившись. Они сняли комнату и заказали обед. С дороги вино показалось терпимым и приятным на вкус. Хозяин трактира, несмотря на то, что поначалу его несколько насторожил их утомленный и грубоватый вид, сразу подобрел, когда разглядел перспективу обслуживания двух клиентов, которые заплатили, как только им накрыли стол. Его столько раз обманывали галантные кавалеры, что он запорхал над Финном и Лукасом, словно курица-наседка, постоянно заботясь об их удовлетворении и выбегая из кухни взглянуть, нравится ли им еда. Финн доедал второго жареного цыпленка, а Лукас наслаждался превосходным бордо – лучшим вином трактирщика, когда в заведение вошел молодой человек, с головы до ног покрытый пылью. Закрыв за собой дверь, он принялся хлопать руками по одежде, и в считанные секунды почти полностью скрылся в облаке пыли.
– Еще вина, месье? – спросил трактирщик, принеся очередную бутылку к их столу.
– С удовольствием, – сказал Финн. – И налей бокал молодому Лохинвару, судя по его виду, ему не помешало бы освежиться.
При этих словах юноша поднял голову и посмотрел на него. Он едва вышел из юного возраста, на вид ему было лет восемнадцать. У него была густая копна взъерошенных светлых волос, а его одежда выглядела словно с чужого плеча.
– Прошу прощения, сир, – сказал он, – вы говорили обо мне?
– А ты видишь здесь еще кого-нибудь кроме нас? – сказал Финн, улыбаясь.
– Боюсь, вы приняли меня за кого-то другого, – сказал молодой человек. – Меня зовут не Лохинвар.
Финн хихикнул.
– Это просто была фигура речи, парень. Лохинваром звали героя сказки, которую я когда-то слышал.
Молодой человек нахмурился.
– Вы хотите надо мной посмеяться, сир?
– Не ерошь перья, сынок, – сказал Финн. – Я всего лишь предлагаю тебе выпить. Похоже, тебе не помешает немного освежиться.
– И что, позвольте спросить, в моем облике такого, что заставило вас поверить, что я нуждаюсь в подачке? – сказал молодой человек.
– Слушай, давай попробуем еще раз, – сказал Финн. – Мы с моим товарищем сами проделали долгий путь. И тут появился ты, весь в грязи и пыли, и я подумал…
Молодой человек напрягся.
– Быть может, моя одежда не столь изысканна, как ваша, месье, но, тем не менее, господину с хорошими манерами не стоило бы отпускать замечания по этому поводу.
– Оставь его в покое, Финн, – сказал Лукас.
– Забудь об этом, парень, – сказал Финн. – Купи себе чертово вино сам.
Он вернулся к поеданию своего цыпленка, покачав головой в знак смирения.
– Пытаюсь вести себя хорошо, – сказал он Лукасу.
– Месье, – произнес молодой человек.
– Да, что на этот раз?
– Я не привык к тому, чтобы меня отшивали настолько бесцеремонно.
Финн сдвинул брови.
– Прошу прощения, – сказал он. – Не знал, что отшиваю знатока церемоний.
Финн… – сказал Лукас.
Хозяин трактира отошел от стола.
– Тогда мне придется разъяснить, с кем вы имеете дело, месье. Д’Артаньян ни от кого не потерпит неуважения. Он выхватил рапиру. – ‘Guarde, месье!
– О, боже, – сказал Финн.
Хозяин трактира нырнул под стол.
– Месье Д’Артаньян, – начал Лукас, – позвольте мне все…
– Я сейчас с вами разберусь, сир, – сказал Д’Артаньян, – после того, как закончу с вашим несдержанным другом. Если вы только не пожелаете увеличить его шансы против меня. Меня не пугает вариант скрестить меч с вами обоими сразу. Он пару раз махнул рапирой.