Интриганка, или Бойтесь женщину с вечной улыбкой

Шилова Юлия Витальевна

ЭПИЛОГ

Я еще раз ностальгически окинула взглядом город и сунула билеты в Америку, мой и Сэма, в сумку. Рика не успели спасти. Он скончался по дороге в больницу. Андрей умер сразу, прямо на сцене.

Мы сидим с Сэмом в каком-то кафе и молча пьем чай. Я уже успела договориться о том, чтобы тело Рика перевезли на его родину. Я вертела в руках полупустую чашку чая и испытывала странное чувство.

Я вдруг ощутила, что прошлое меня отпускает. Оно уходит куда-то вдаль, в темноту, чтобы больше никогда меня не тревожить. Я не хотела больше возвращаться к плохим воспоминаниям. Нужно, чтобы воспоминания не вызывали горечь, а только улыбку. Нужно вспоминать только то, что действительно было хорошо, и настраивать себя только на положительные эмоции.

– Рик был очень хорошим мужчиной. – Я посмотрела на Сэма и почувствовала, как на глаза накатились слезы.

– Он был очень хорошим другом, – мрачным голосом произнес Сэм.

– Ведь это я во всем виновата.

– Не виновата. Он погиб при исполнении. Жаль, что он не погиб у себя на родине.

Я кивнула головой и подумала, что Америка – это же ведь не только родина Рика, это теперь и моя родина тоже. В Америке я уже почти как дома. У меня даже манеры и привычки появились американские. Для меня теперь немыслимо пить воду без льда, и я доверяю только кредитным карточкам, которых у меня целая куча в дорогом бумажнике из крокодиловой кожи. И даже машину я вожу по-особому: по-американски.

Я сидела и прокручивала в голове все, что произошло в банкетном зале, виня себя за смерть Рика. Я вспоминала глаза Андрея, который увидел совсем другую, зрелую, властную и жестокую женщину, совсем не похожую на его бывшую жену Веронику.

– Сэм, что-то мне очень плохо. Пошли прогуляемся у моря.

Выйдя из кафе, я сняла босоножки, взяла их в руки и пошла по песку.

– Интересно, какая погода в Нью-Йорке? – как бы между прочим спросил Сэм, чтобы перевести разговор на другую тему.

– Не знаю. Ты еще не слышал прогноз?

– Нет.

– Во сколько у нас самолет?

– Вечером.

– Предстоит столько работы…

Я замолчала и ощутила опустошение. У меня была цель, я твердо к ней шла. Цель достигнута, а что дальше?

– По прилету столько работы, – вновь произнесла я, пытаясь успокоить саму себя.

Мы прошли приличное расстояние, прежде чем я увидела до боли знакомый дом.

– Сэм, мне кажется,

я здесь когда-то была. Остановись, пожалуйста.

Сэм встал и посмотрел на меня удивленно.

– Отдохни. Присядь на лежак. Мне нужно зайти в этот дом.

– Ника, но это может быть опасно, – попробовал возмутиться Сэм.

– Сэм, уверяю тебя, что это совсем не опасно.

Усадив Сэма на лежак, я пошла к домику спасателя и почувствовала, с какой бешеной скоростью у меня забилось сердце. Постучав в дверь, я слегка прокашлялась и громко произнесла:

– Эй, есть кто-нибудь?

Но мне никто не ответил.

– Есть кто-нибудь? – повторила я свой вопрос и постучала еще погромче.

– Открыто!

Приоткрыв дверь, я вошла в дом и увидела лежащего на кровати мужчину, того самого спасателя, который помог мне выкарабкаться в шторм и отправил меня в Москву. Увидев меня, он тут же сел и посмотрел на меня невероятно удивленным взглядом.

– Привет! – совершенно непосредственно поздоровалась я.

– Привет!

– Ты меня помнишь?

– Утопленница.

– Что, совсем не изменилась?

– Изменилась.

– А ты что лежишь?

– Ангина скосила.

– Ну ты даешь. На улице такая погода, а у тебя ангина. Хочешь, я тебе чая вскипячу?

– Вскипяти. – Спасатель осматривал мою дорогую одежду и от этого явно ощущал неловкость.

Я поставила чугунный чайник на плиту и села рядом со спасателем.

– Меня вообще-то Вероника зовут.

– А меня Николай.

– Сначала ты меня выхаживал, а теперь я тебя. – Я постаралась улыбнуться, но не успела. Николай взял мои руки и притянул их к себе.

– Знаешь, а я тебя ждал. Несмотря на то что прошло столько лет, я тебя ждал. Только я думал, что ты опять откуда-нибудь выплывешь, но на этот раз ты вошла в дверь. Зачем ты пришла? Я смотрю, что на этот раз у тебя все в порядке.

– Не-а, не все, – покачала я головой.

– По тебе и не скажешь.

– У меня пропала цель.

– Какая цель?

– Чтобы работать и жить, но теперь мне кажется, что она опять появилась.

– Я могу тебе чем-нибудь помочь?

Смахнув слезы, я расплылась в широкой улыбке и произнесла слова, которые исходили из самого сердца:

– Спасатель ты мой, конечно, можешь. И почему я так долго шла до твоей сторожки…