Интрижка
Шрифт:
Джонни пристально посмотрел мне в глаза, прежде чем перевел взгляд на доску над моей головой.
— Очень мило, что ты беспокоишься, но…
Его пристальный взгляд упал на меня, и он прервал меня.
Шокирующе.
И потрясающе.
— Ты хорошо выглядишь. Хорошо пахнешь. Это платье такое чертовски горячее, что я хочу затащить тебя на задворки «Звезды», задрать юбку, сорвать с тебя трусики и трахнуть у стены.
У меня отвисла челюсть.
Джонни еще не закончил.
— Хочу ужинать рядом с тобой, зная, что
— Джонни, — выдохнула я, и хотя меня никто хорошенько не оттрахает, увы, но от его слов я тут же хорошенько промокла.
— Я думал, что пройдет какое-то время и я вернусь, чтобы построить с тобой что-то другое, но не думаю что дружеские отношения сработают, Из.
— Пожалуйста, не говори этого, — умоляла я.
Его лоб приблизился к моему, одна рука поднялась высоко на стену рядом со мной, а другая скользнула вниз по моему боку, по мягкой эластичной белой ткани моего платья с рюшами, облегавшего фигуру от шеи до колен, без рукавов, и даже я задавалась вопросом, не слишком ли оно сексуально, чтобы носить его на работу (думаю, ответ я получила).
— Если он вернется, ты позвонишь в полицию, а затем мне, — приказал он.
— Я не могу этого обещать. Чарли уже заставил меня пообещать, что следующий звонок будет ему.
— Тогда ты звонишь этому парню Чарли, а потом мне.
— Он не вернется, Джонни, — заверила я.
— Ты звонишь копам, Чарли и мне. Скажи это, Иззи.
Я пристально посмотрела ему в глаза.
— Я звоню копам, Чарли, а потом тебе, Джонни.
Он не пошевелился.
Я тоже.
Но, в конце концов, мои губы произнесли:
— Она вернулась?
— О, нет. Черт возьми, нет. — Его лоб прижался к моему, когда он подчеркнул отрицание, которое, как мне казалось, я поняла, но когда он продолжил, я обнаружила, что все совсем не так. — Она не получит этого. Не получит нас. Мы больше не будем говорить о ней. Ей не удастся стать частью того, что будет со мной и тобой, с тем, кем мы станем.
У меня перехватило дыхание.
Что это значило?
— Как собаки? — спросил он.
— Хорошо, — выдавила я.
— А лошади?
— Хорошо.
— Уэсли все также поет?
Он убивал меня.
Я кивнула.
— Хорошо, детка, — прошептал он, его взгляд больше не фокусировался на мне.
Он упал на мои губы.
О, боже, он собирался поцеловать меня.
О, боже, а я собиралась ответить!
Этого не должно случиться.
Но я хотела этого, боже, как же я этого хотела.
Но у меня ушли все силы на то, чтобы пережить то, что закончилось после двух завтраков, двух ужинов, одного телефонного разговора, одной переписки и большого количества
Если сюда добавятся поцелуи, больше секса или еще что-нибудь в этом роде, я, вероятно, не выдержу.
Нам нужно быть друзьями.
Мы не можем быть любовниками.
— Ох, черт, сынок, извини.
Наши головы повернулись (и я отмечу, что это произошло не без того, чтобы наши лбы не соприкоснулись) к Дэйву, пятящемуся назад с поднятыми руками.
— Я видел, как тебя потрясла новость об Иззи. Как и Марго. Она послала меня проверить вас, но теперь я удостоверился, что вы оба выглядите так, будто вы… в порядке. Вы, э-э… возвращайтесь к тому, что делали.
Джонни издал еще один звук, похожий на прежний приглушенный рев, но на этот раз это был не признак разъяренной ярости, а признак разъяренной досады.
Он оторвался от моего лба и крикнул:
— Мы возвращаемся, Дэйв. Передай Марго, что все в порядке, и я надеюсь, грибы уже принесли.
— Я взял тебе пива, сынок, грибы в пути, не торопитесь, — ответил Дэйв, бодро возвращаясь к парадным дверям и исчезая за ними.
У дверей стояла пара и смотрела в нашу сторону.
— Привет, э-э… Джонни, — окликнул мужчина.
— Трев, — поприветствовал Джонни, и это прозвучало как ворчание, громкое, но, тем не менее, ворчание.
Женщина, с которой был Трев, нерешительно помахала рукой.
Джонни проигнорировал ее.
Я нерешительно помахала в ответ.
Это вызвало у нее неуверенную улыбку.
Я также неуверенно улыбнулась в ответ.
— Детка, — одернул Джонни.
Я оглянулась на него, надеясь, что он, возможно, отстранится, но он все еще был близко.
— Это Франсин — главная сплетница Мэтлока, — поделился он.
— О, боже, — пробормотала я.
— Ага, — согласился он. — Она хороший человек, но хороший человек с чертовым болтливым ртом.
— Хм, — пробормотала я, не желая, чтобы весь город судачил о Джонни, когда вернется Шандра (если она уже не вернулась).
— Думаю, нам нужно еще раз поговорить о том, что у нас происходит, — заявил он.
Ох, нет.
— Джонни, в тебе говорит мужчина, защитник, но не позволяй тому, что случилось с Кентом, повлиять на то, что у нас…
— Гребаный Кент пусть катиться к черту. Твое платье — вот почему нам нужно еще раз поговорить.
Следует все же особо отметить, что мне понравилось, как сильно ему понравилось мое платье.
Но даже отметив это, я не должна и, более того, не могла снова встречаться с ним.
Мне нужно сказать ему, что я думаю по поводу нас.
— Не уверена, что смогу заниматься только сексом, — прошептала я.
— Понятно, — пробормотал он.
— Я могла бы поддерживать дружеские отношения, — продолжала я шептать.
— Понятно, — повторил он.
— Так что, может, перестанешь прижимать меня к стене, и мы пойдем и поужинаем с Марго и Дэйвом, — предложила я.