Интрижка
Шрифт:
— Я хочу тебя попробовать.
Он застыл от моих слов, а затем застонал напротив меня. Я взвизгнула, когда он поднял меня на руки и перевернулся, чтобы лечь на спину на кровать. Он легко поднял меня над собой и развернул так, что я оказалась над его лицом. Меня охватила паника и я начала бормотать о своем нежелании, но его твердые руки дернули мои бедра ниже, пока я не почувствовала, как его язык скользит по моему клитору. Я задрожала и положила руки на его нижнюю часть живота.
Я чувствовала напряжение стальных мышц под его кожей, когда он двигался подо мной, и следовала за сужающейся V — образной формой его живота к своей награде. Его возбуждение
Я никогда не делала это для Марка. Он уважал мою сдержанность, и единственный раз, когда я до этого делала это, был с Кристофером. Мои мысли сомкнулись вокруг его имени, и я с силой выкинула его из головы, но не раньше, чем напряглась из-за Синклера.
Почувствовав мое отвлечение, он осторожно оттянул меня в сторону и повернулся, чтобы лечь рядом со мной на противоположном от подушек конце кровати. Он облизнул губы и прижался ко мне, просунув руку мне под голову, чтобы поддержать, и мои глаза проследили за его твердым ртом. Я наклонилась, чтобы поцеловать его, но он слегка потянул меня за плечи, и я не смогла.
— Что случилось? — спросил он, его голос все еще был чистым сексом, но в его выразительных глазах мелькнула озабоченность.
Я пожала плечами.
— Я не знаю, что ты имеешь в виду.
Гнев стиснул его черты, превратив лицо в отстраненную, холодную маску.
— Я не собираюсь спать с женщиной, которая хранит от меня секреты.
Я не могла не фыркнуть на это.
— Между нами нет ничего, кроме секретов, Синклер.
Он нахмурился, и кожа между его каштановыми бровями сморщилась, что мне начало казаться странно очаровательным.
— Не здесь. В моей постели я хочу, чтобы ты была со мной честна. — Что-то вроде боли отразилось на его лице, прежде чем он смог это скрыть, и я уже не в первый раз задумалась о его партнере дома. — Мне нужно, чтобы ты была честна со мной.
Он перекинул мою ногу через свое бедро и присел еще ближе ко мне, так что его твердая длина прижималась к моему теплу. Мое дыхание перехватило и высвободилось в прерывистом вздохе. Это то, что мне нужно, поняла я, глядя в его прекрасное лицо, эта близость. Большую часть своей жизни я была лишена мужского комфорта, и то, что кто-то вроде Синклера желал меня так, было за пределами моих самых смелых фантазий, моих самых сокровенных мечтаний.
Он слегка прижался ко мне, так что только кончик его тела оказался внутри меня. Я прижала его к себе, и огонь, пылавший в его глазах, разблокировал мою сдержанность, чтобы говорить.
— Я же говорила тебе, что я не девственница, — прошептала я, закрывая глаза, чтобы не видеть его реакцию. — И я говорила тебе правду.
Он остановился напротив меня и погладил меня по волосам в молчаливой поддержке.
— У нас был друг семьи, почти как дядя, который помогал нам материально. Мы жили довольно бедно, особенно какое-то время, и он был почти как ангел-хранитель. Когда он начал встречаться с моей сестрой, я думаю, семья испытала облегчение, хотя он был достаточно взрослым, чтобы быть ее отцом. Он был красивым, милым и все такое. — Я сильнее зажмурила глаза, пока пятна не прервали воспоминания, игравшие на моих веках. — Я вообще ничего об этом не думала, когда он начал меня соблазнять.
Синклер стоял рядом со
— Он старался не причинить мне вреда и был очень добр, но мы кое-что сделали… — Ужасно, отвратительно, аморально, унизительно? — … Неприятные вещи вместе. Никто так и не узнал об этом, и когда мои мать и сестра переехали в Америку, они оставили его. С тех пор я его не видела, но, — я указала между нашими телами, — мне странно на самом деле хотеть сделать что-то из этого с тобой.
— Тебе не нужно ничего делать… — начал он говорить, но я открыла глаза и прижала ладонь к его рту, чтобы он замолчал.
Мое горло болело от горя, но я была благодарна своим сухим глазам, когда прошептала:
— Ты не понимаешь. Я так сильно хочу сделать это с тобой, что дрожу.
Я показала ему свои слегка дрожащие пальцы и прижала их к его твердой груди, ведя ими по его коже, пока не достигла его все еще полутвердой эрекции.
Я обхватила руками его основание и крепко сжала. — Мне нужно это. — Когда я снова посмотрела ему в глаза, они светились пониманием и, к счастью, желанием. Его не оттолкнули ни мое беспокойство, ни обрывочные факты из моего прошлого и я вздохнула с облегчением.
Не зная, что мне теперь делать, я была благодарна, когда он сказал:
— Попробуй меня, Эль. — Когда мои глаза расширились, он кивнул, и его тон стал суровым. — Возьми меня в руки, между губами и делай со мной, что хочешь. Заставь меня кончить.
Доминирование в его голосе не оставляло места для споров, но по нежному прикосновению его руки к моим волосам я поняла, что хотя я и буду доставлять ему удовольствие, это касается и меня тоже. Он приказывал мне преодолеть свои страхи и сделать то, чего я отчаянно и тайно хотела. Он кивнул мне, видя понимание в моем выражении лица.
Дрожащими пальцами я толкнула его на спину и оседлала его бедра, чтобы провести пальцами по неровностям и мускулистым изгибам его туловища. Синклер был крепкого телосложения, но худощавым, как бегун, и я благоговейно провела пальцами по карте его мускулов. Вскоре этого стало недостаточно, и я наклонила голову, чтобы нарисовать языком текстуру его пресса. Его пах вибрировал под моими губами, и я улыбнулась ему в кожу, крепко обхватив его твердую длину одной рукой.
Я была удивлена тем, как сильно мне хотелось взять его в рот, но я сдержалась, медленно, но уверенно проведя рукой по его длине несколько раз, прежде чем щелкнуть языком по головке. Его кулаки сжались на одеяле, когда я раздвинула губы и толкнула его в рот. Было невозможно охватить его целиком такой позе, но я все равно пыталась, расслабив горло и сглотнув, чтобы побороть рвотный рефлекс, но в основном я водила языком по его бархатной головке и даже слегка царапала зубами по его основанию.
Я чувствовала, как мое собственное желание стекает по внутренней стороне бедер, и к тому времени, как он оторвал меня от себя, я была опасно близка к оргазму, а он даже не прикоснулся ко мне. Поэтому, когда он наконец устроился между моими ногами и врезался в меня, я закричала от удовольствия. Я даже не представляла, как буду чувстовать себя пустой, даже спустя менее двенадцати часов без него внутри меня. Это не предвещало ничего хорошего, если я так отчаянно нуждалась в нем всего через четыре дня, когда наш неизбежный конец мчался навстречу нам.