Интрижка
Шрифт:
— У тебя учащается пульс. Что ты надеешься, что я с тобой сделаю?
Я смотрела в его до боли красивое лицо, пока мысли проносились в моей голове. Мои губы приоткрылись, и он опустил большой палец мне в рот чтобы я могла аккуратно укусить его.
— Скажи мне.
В его глазах вспыхнуло пламя, и я внезапно решила разжечь его, ухватить страсть, которую он испытывал ко мне, и превратить ее в мертвенно — бледное пламя. Я знала, что нравится этому человеку. Возможно, я знала его всего пять дней, но я знала, как прикасаться к нему, как его дразнить. Мое подчинение было неизбежным, но это не означало,
— Я хочу, чтобы ты, — я сделала паузу, наблюдая, как в его глазах промелькнуло удивление от моей смелости, от того, как я слегка дернула за его коварно длинные волосы, — раздел меня.
И тут же пояс, скрепляющий мой халат, оказался в его руках, и ткань распахнулась на моей груди, не совсем обнажая окаменевшие соски. Я видела, как его глаза скользнули в углубление между моей грудью и его адамово яблоко дёрнулось, когда он тяжело сглотнул.
— Ты видишь, как мое тело реагирует на тебя? — Я вздохнула, слишком робкая, чтобы говорить хриплым тоном, который, как мне казалось, лучше соответствовал бы моим чувственным словам. Чтобы компенсировать это, я провела рукой по шее, между грудей и к макушке кудрей. — Почувствуй, насколько я мокрая. Введи в меня всего лишь палец.
Он сделал, как просили, проведя длинным пальцем по складкам моей мокрой киски. Я проглотила стон, решив оставаться у власти столько, сколько он мне позволит.
— Раздевайся и ложись.
Его бровь изогнулась, но он сделал, как я просила, медленно стягивая белую футболку через голову, обнажая участок слегка загорелого живота, от которого у меня всегда текли слюнки. Он расстегнул застежку своих льняных брюк, глядя на меня с явным желанием, когда они упали на пол, обнажая его затвердевшую длину. Вся влага покинула мой рот.
Он лег, не прикасаясь ко мне, но мне было все равно: как только его спина коснулась кровати, я оседлала его худые бедра и прижала его член к своему центру, медленно и методично скользя по нему. Его руки сжались в простынях сбоку, и я была в восторге от его дисциплины. Когда он стал скользким от моей влаги, я скользнула еще ниже и крепко взяла его в руку, глядя на него и лениво облизывая дорожку вверх по его члену.
— Эль, — простонал он, его ноги беспокойно двигались, когда я рисовала языком круги по его кончику. — Осторожней.
Я так возбудилась, особенно зная, что моя пьянящая сила дана только из милости, что он мог и забрать ее у меня. Я с нетерпением прижала губы к зубам и прижала его к задней части горла. Я повторила его сдавленный стон своим собственным, наслаждаясь его соленым, мужественным вкусом.
До этого мне не удавалось взять его полностью в рот, но, прокачивая оставшуюся часть его длины, влажную от слюны, я поняла, что мне нужно это сделать.
— Эль, — снова предупреждающе прорычал он. — Я не кончу тебе в рот. — Я промычала в знак согласия, отчего его руки легли мне на плечи, крепко сжав их, так что я все еще контролировала ситуацию, но с трудом. Прежде чем я потеряла самообладание или Синклер забрал контроль из моих рук, я заглотила его член и триумфально застонала, стараясь дышать через нос.
— Иисус Христос, — рявкнул он, сгибаясь в сидячем положении, внезапно запустив руки в мои волосы, одновременно
Я боролась с его хваткой и осторожно провела языком по основанию его члена, прежде чем слегка приподняться, чтобы перевести дух, и снова опуститься. Он дал мне время найти свой ритм, и менее чем через пять минут я была вознаграждена первым вкусом его тепла во рту. Я отстранилась, чтобы слизать остатки языком, нежно омывая его, даже после того, как он закончил и рухнул на кровать.
Я подползла к нему и легла рядом, на расстоянии всего в дюйм от него, но не касаясь. Даже после насыщения тонкий клин воздуха между нами гудел от напряжения, как будто наши молекулы были магнитными, неразрывно, почти болезненно притягивая друг друга.
— Не устраивайся поудобнее.
Я подвинулась, чтобы посмотреть на него. Его глаза были закрыты, но голос стал глубже, превратившись в бархатные веревки, связывающие меня с его волей.
— Через две минуты я встану и выйду из комнаты. Ты полностью разденешься и будешь ждать меня на кровати. Ты помнишь нашу первую ночь вместе, как ты лежала на кровати? Я хочу, чтобы ты была такой.
Мои мышцы дернулись от воспоминаний, и еще до того, как он вышел из комнаты, я сбросила остатки одежды и упала на край кровати. Моя задница была высоко в воздухе, подпертая сложенными и раздвинутыми ногами, а руки нежно схватили меня за лодыжки. Несмотря на то, что моя влажная киска была полностью обнажена, было определенное удобство в том, чтобы быть такой сдержанной, маленькой и идеально упакованной, чтобы Синклер мог развернуться в свое удовольствие. Я чувствовала наш запах на простынях и, хотя дышать было труднее, я прижалась носом к шелковистой ткани, чтобы глубоко вдохнуть. Через несколько минут мое дыхание и пульс слегка замедлились, я впала почти в медитативное состояние. Все, от жадной пульсации желания до трения простыней о мои ноющие соски, усилилось.
Я представила, что он может со мной сделать. Мое воображение рисовало кнуты и цепи, странные орудия боли и пыток, от которых у меня сжимались зубы, когда удовольствие насильно извлекалось из моего тела. Дрожь пробежала по пояснице и пробежала по позвоночнику.
Дверь открылась с тихим вздохом, но Синклер ничего не сказал, войдя в комнату. Я чуть не подпрыгнула, когда что-то мягкое проскользнуло между моими ногами и вверх по спине. Ощущение длилось недолго, и когда он крепко и осторожно завязал это вокруг моей головы, чтобы наша кожа не касалась, я поняла, что это повязка на глаза. Он провел рукой по моей спине, его пальцы растопырены в собственническом движении, от которого мои зубы застучали в глубокой дрожи.
— Я свяжу тебя, Эль. — Его прохладный голос был блестящим и бесстрастным, как озеро со стоячей водой. — Хочешь знать, почему я это делаю?
Я захныкала, когда еще один галстук задел мою плачущую киску и спустился к моим лодыжкам, к которым он осторожно привязал каждое запястье.
— Используй свои слова, — сделал он выговор.
— Да, пожалуйста.
Он едва коснулся меня, а я уже была натянутым проводом, подвешенным над головокружительной пропастью.
— Ты должна быть наказана за то, что заставила меня кончить тебе в рот без разрешения.