Интуиция
Шрифт:
"Остановись, Дима", — одернул мужчина сам себя. Не стоило принимать желаемое за действительное. Для них всех лучше будет, если он станет трезво смотреть на ситуацию. Только, это было настолько сложно, учитывая, что, похоже, впервые в жизни, он готов был серьезно, по-настоящему серьезно, увлечься женщиной. Хотя, кого он обманывает? Готов… Да он уже полностью увлечен! А эта женщина — была не свободна. Он с силой вдавил окурок в пепельницу. Каким, чертовским и непонятным образом, все так получилось?
Дмитрий не знал ответа на этот вопрос. И, вряд ли, стоило надеяться, что кто-то сможет на него ответить.
Девушка не понимала причины его поведения, и Дмитрий не мог осуждать ее. Он и сам не до конца понимал себя.***
— Ты, все-таки, на месяц уезжаешь? — Лина старалась говорить спокойно, не выдавая дрожи в голосе. Она была так растеряна непонятным поведением Димы, что никак не могла сосредоточиться на том, о чем говорила Лена.
Что было не так? Почему Дима так смотрел на нее? Он был зол? Но от чего?
Лина тихонько вздохнула. Они никогда не обсуждали ни ее, ни его личную жизнь, находя новые, общие для обоих, темы и интересы в общении. Неужели, его реакция что-то значила?
Девушка ощутила, как сердце дрогнуло в груди, начиная биться в неровном ритме. И подумала о том, о чем не стоило даже в мечтах размышлять. Да и мечтать о таком — не стоило. Не было у нее ни права, ни повода.
Боже! О чем она, без пяти минут замужняя женщина, только думает?! Да, и при чем тут замужество, собственно говоря? Просто понимания того, кем был ее мужчина — было достаточно, чтобы отбить желание смотреть в другую сторону. Лина вполне могла представить себе, как отреагировал бы Валентин, доведись ему узнать о мятущихся чувствах девушки. Она могла бы навсегда попрощаться не то, что с работой, а с университетом, и, вообще, возможностью самостоятельно передвигаться по улицам на очень долгое время. И у Лины не было никакого козыря, чтобы противостоять Валику, ни физически, ни морально.
И все равно, в душе что-то, предательски, дрожало.
— Да нет, на три недели, если нам раньше не надоест. — Подруга старательно делала вид, что ей совсем безразлично все, происходящее за столом. Но Лина была очень рада, что ей надо скоро уходить, иначе, Лена бы спуску не дала, выпытывая все подробности. И кстати, ее перерыв, вероятнее всего, уже подходит к концу.
Лина бросила взгляд на часы Дмитрия, пропуская мимо ушей какую-то очередную реплику подруги, но ей было ничего не видно из-за солнечных бликов. Спросить время у него она не решилась, так и не разобравшись ни в себе, ни в Диме. Собралась доставать телефон из сумочки, но мужчина, перехватив тот взгляд, произнес негромким голосом, лишь на минуту отрываясь от наблюдения за ее лицом:
— Без двадцати, Лина. — Он знал, что время было важно для нее.
Девушка благодарно кивнула, не решаясь посмотреть ему в глаза, и начала собираться.
— Извини, Лена, мне пора. — Сообщила она ничего не понимающей подруге.
— Как пора, Лина? — Девушка, в который раз за этот день, захлопала ресницами, вконец перестав ориентироваться в происходящем. — Да что у вас происходит, в конце-то концов?! — Возмутилась Лена, раздраженно откидываясь на спинку стула и гневно глядя на собеседников.
— Ничего. — Одномоментно ответили они и сами растерялись от такой синхронности, с улыбкой встречаясь глазами.
— Оно и видно. — Подвела итог Лена, окидывая обоих ироничным взглядом.
— Все, я побежала. — Лина подхватила со стола ключи от квартиры подруги, зная, что та ей обязательно позвонит. И не раз. Но поделать с этим было нечего, придется стерпеть или отключить телефон.
— Лина. — Дима поднялся со своего места, сохраняя при этом все тоже, странное, выражение на лице. — Я тебя провожу.
— Не надо, Дим, мне недалеко. — Попыталась отказаться Лина, хоть и хотела бы провести больше времени в его компании. Им так и не удалось нормально поговорить сегодня. Все, как-то совсем не так пошло, как хотелось бы девушке.
Но мужчина даже не обратил внимания на ее возражения, обходя столик и беря Лину за руку, легонько обхватывая ее ладошку. Поняв, что отрицательный ответ он не примет, та только пожала плечами и, махнув на прощание Лене, последовала за Димой. Если подруга и собиралась что-то сказать, они не предоставили ей такой возможности.
— Ты что, хотела меня там бросить на растерзание Лены? — С улыбкой проговорил Дима, стоило им выйти за пределы площадки. Он продолжал держать ее за руку, и Лина, уже совершенно забыв о том, почему, собственно говоря, она не должна этому радоваться, вовсю наслаждалась теплым и нежным касанием.
— О да, допрос был бы жестким. — Усмехнулась она, в ответ на его справедливое замечание. — Но, все еще впереди.
— Да я до сих пор ощущаю, что она прожигает дыру у меня в спине. Будет она нас терроризировать, тут ты права. Хорошо, что у нее поезд в пять, а телефон всегда отключить можно. — Мужчина подмигнул ей, когда они нырнули под тень и прохладу деревьев. Лина ничего не могла с собой поделать — широкая улыбка, словно приклеилась к губам, не желая подчиняться здравомыслию.
Работа Лины находилась совсем рядом. От кафе надо было только перейти дорогу и обойти здание, стоящее на проспекте, с торца, чтобы очутиться перед дверьми временного трудоустройства девушки. И они уже почти дошли. Это рождало внутри у Лины сожаление. Тем более что спешить-то ей, особо и некуда было, это она от Лены и ее расспросов убежать хотела, да от непонятного волнения, которое взгляд Димы будил. Но, мужчина, все равно за ней последовал, так что маневр ее не особо удался, усмехнулась девушка.
Внезапно, Дима замер, вынуждая и ее остановиться под одним из старых дубов, поскольку руку Лины он так и не отпустил по дороге.
— Лина. — Мужчина встал напротив, стараясь поймать взгляд девушки. — Извини меня. Я не хотел ничего такого. Серьезно. Испортил тебе весь перерыв. Прости. — Димка тяжело вздохнул, тря лоб рукой и ероша, спадающие на него, темные волосы.
Лина улыбнулась. А внутри все замерло. Ей так хотелось дотронуться до его руки, остановить эти пальцы, не давая трогать пряди, которые так нравились ей. Они всегда придавали мужчине слегка растрепанный, бесшабашный вид. Только она никогда не разрешала себе думать об этом. Даже пришлось пальцы сжать, так, что ногти в ладони вонзились, хоть и были совсем коротко обрезаны. Да что же такое творится с нею, в самом деле? Но это внутри у нее бушевали чувства, а снаружи Лина очень старалась сохранить хоть видимость невозмутимости.