Инверсия праймери. Укротить молнию
Шрифт:
Эльтор что-то произнес каким-то совершенно потерянным голосом, как будто только что пробудился от глубокого сна. Пилот ответил ему, видимо, что-то о том, что Джаг экспроприирован.
Наш корабль состыковался со станцией, проникнув в желоб в узкой части ангара. Как только мы оказались внутри и голокарта погасла, по корпусу нашего корабля пробежала дрожь, словно в него вцепилось нечто гигантское и пыталось удержать. Когда вибрация прекратилась, чей-то голос произнес:
— Все в порядке!
Женщина-бороид справа от меня выбралась из своего кресла и встала. Намагниченные башмаки позволяли ей надежно держаться на ногах даже в условиях
Мы покинули корабль и оказались в просторном помещении. Пройдя дезинфекцию, мы вплыли в огромный отсек с покачивающимися решетчатыми настилами и палубами из поперечных полос красноватого металла. Через все помещение тянулись рельсы, исчезая в дезинфекционной камере. На них стояли два вагончика, напоминавшие отлитые из бронзы пули. Носы их были направлены в сторону, противоположную кораблю. Наемники поспешно разделили нас с Эльтором, посадив в разные вагончики. Внутреннее убранство моего вагона было совершенно незатейливым — гладкие стены без каких-либо признаков сварных швов, четыре сиденья и сетевой пульт. Два наемника уселись впереди, а один устроился на заднем сиденье рядом со мной. Послышался приглушенный шум, и скоро легкое ускорение вдавило меня в кресло.
Я бы затруднилась сказать, как долго длилась наша поездка, — может, минут двадцать, а может, и час. Мне она показалась бесконечной. Мне сделалось холодно, и я вся дрожала, сожалея о том, что не захватила с собой теплой одежды. Сосредоточившись на мыслях о холоде, я смогла загнать на самые задворки сознания мысли о том, что ждет меня по прибытии на место назначения.
В конце концов вагончик остановился. Дверца распахнулась, и я увидела какую-то женщину. Она с любопытством смотрела на нас. Высокая, широкоплечая, с массивной, выдающейся вперед челюстью, она производила впечатление здорового как бык человеческого существа. Седые волосы зачесаны назад. На ней был простой коричневый комбинезон без каких-либо воинских нашивок или прочих свидетельств, способных подсказать, кто она такая.
Незнакомка стояла в помещении с высоким потолком, похожем на гараж на три автомобиля. Все помещение было заполнено рядами консолей, установленных перпендикулярно рельсам. Когда мы вылезли из автомобиля, притяжение оказалось почти таким же сильным, как и земное. Пол был выложен плитками — черными металлическими ромбами с серебристой окантовкой. Нигде не было видно даже намека на окна — лишь голый потолок и стены насыщенного небесно-голубого цвета. Помещение напоминало обычный центр управления — облаченные в экзоскелеты операторы, светящиеся консоли, вращающиеся в воздухе голографические карты, трехмерные изображения оборудования, Цилиндра, ряды иероглифов.
Между консолями без конца сновали операторы. Некоторые из них были одеты в серые или голубые мундиры, другие — таковых большинство — в коричневые комбинезоны, как встретившая нас женщина. После того как Эльтор выбрался из второго вагончика в сопровождении трех наемников,
В дальней части центра управления нас уже ждали. Это был мужчина в мундире эйюбианского флота — серой тунике с красным галуном на обшлагах, серых бриджах с синими лампасами и черных ботинках. Эмблема на его левом плече изображала черную пуму, выпрыгивавшую из красного круга. Передние лапы вытянуты вперед, зубы злобно оскалены. Посмотрев на эмблему, Эльтор состроил гримасу и отвернулся.
По приказу офицера овальный участок стены превратился в выходное отверстие. Это был молекулярный шлюз. Оставаясь плотным и непрозрачным, он служил в качестве надежного барьера; становясь прозрачным и тонким, как мыльный пузырь, шлюз позволял пройти сквозь него, сохраняя герметичность помещения. Мы шагнули наружу и оказались на лесной поляне. Залитая изумрудным светом, она была всего лишь несколько ярдов в ширину и окружена деревьями и кустарниками, смыкавшимися густым пологом у нас над головой. Откуда-то издалека доносилось пение невидимых птиц. В глаза сразу же бросались яркие пурпурные цветы, напоминавшие земные тигровые лилии.
Под ногами у меня расстилался пышный ковер зеленого цвета. Странно. Ковер. Откуда взяться в джунглях ковру?
Я огляделась по сторонам. Овальная дверь за моей стеной куда-то исчезла, и на ее месте возвышались деревья. Среди зарослей я разглядела несколько огромных камней, однако при ближайшем рассмотрении это оказались кресла с экзоскелетами. Мы находились посреди одного из шедевров голографи-ческого искусства, наподобие картин в комнате капеллана Минь на станции «Эпсилани», однако еще более впечатляющих. Офицер эйюбианского флота по-прежнему не сводил с Эльтора глаз. Когда тот посмотрел на него, офицер опустил глаза — либо от испуга, либо от отвращения, либо от того и другого вместе. Внешне он казался вполне нормальным. У него были седеющие волосы и голубые глаза. О возрасте свидетельствовали морщины на лбу и вокруг глаз.
На другой стороне поляны деревья вдруг непонятным образом исчезли, и моим глазам предстал еще один выход овальной формы. Там стояли трое — двое мужчин и женщина. Когда они вошли в помещение, за их спиной снова появился лес. У женщины и одного из мужчин были каштановые волосы и голубые глаза. Волосы второго мужчины были темнее — почти черные. Глаза его были неприятного оттенка ржавого железа. Впоследствии я узнала, что это бригадир, представитель высшей касты эйюбианских рабов, скорее всего незаконный сын от брака аристо — мужчины или женщины — со своим Источником.
Эльтор посмотрел черноволосому прямо в глаза, и тот ответил ему спокойным уверенным взглядом. После этого эйюбианин как будто бы мысленно встряхнулся. Посовещавшись о чем-то с офицером, он направился прямо к нам и заговорил на родном языке. Почему-то язык этот показался мне каким-то неприятным.
— Не понимаю, — ответила я по-английски. Посмотрев на наемника, державшего меня за руку, он опять что-то сказал. Бороид склонил ко мне голову и шепнул на ухо:
— Это лейтенант Азез. Он хочет, чтобы ты назвала свое имя.