Инвиктум
Шрифт:
иллюзию, которая не является правдой. Или является? Единственный способ узнать это –
найти отца и спросить у него. Заставить его признаться.
Почти несусь к белому зданию, когда вижу ее. Ксана замечает меня и бежит вперед. На
ее лице ссадины, кровь, и у меня замирает сердце. Она не одна, но ее приятели далеко. Она
40
9
Megan Watergrove 2015 INVICTUM
не слушает их, когда они говорят не ходить ко мне. Ксана подбегает ближе, запыхавшись.
глаза сияют синевой. Я хочу провалиться сквозь землю.
– Все-таки встреча не была последней, - говорит она, - Зачем ты так поступил? Реми не
поможет тебе, Себастьян. Она обезумела.
– Зря ты пошла за нами, Ксана, - произношу я, и когда она пытается прикоснуться ко
мне, отстраняюсь. Она сглатывает. Смотрит на меня почти враждебно. Я обидел ее, снова. Я
настоящий ублюдок. – Просто уходи. Бери своих друзей и уходите отсюда, пока еще можете.
– Ты думаешь, что сможешь так просто избавиться от меня? Я знаю, что ты задумал,
Себастьян, и я не позволю тебе сделать это снова. Мы должны остановиться, слышишь?
Прежде всего, мы сами. Сколько людей уже погибло сегодня? Великое множество. Эта глупая
война должна закончиться. Именно мы должны остановить ее.
– Наивная Кис-Кис, - я выдавливаю улыбку, но глаза отвожу. Ксана фыркает, снова
стараясь оказаться ближе. Выставляю вперед руку. – Остановись. Ты действительно веришь в
сказочный конец?
– Я верю в то, что каждому дается второй шанс, - на ее глазах выступают слезы, и
подавливаю желание обнять ее, - Я верю, что люди не рождаются злыми, Бастьян. И верю в
то, что нас определяет лишь наш выбор, а не то, кем мы являемся внутри. Возможно, моя
мать и заслужила смерть, но что станет с Реми, когда она убьет ее? Что станет с тобой, когда
ты покончишь со своим отцом?
– Я освобожусь, Ксана. Мы все станем свободны.
Я разворачиваюсь и иду вперед. Ксана бежит за мной, хватает за руку и разворачивает к
себе лицом. Мы так близко, что я мог бы поцеловать ее. Но я не могу. Больше нет.
– Умоляю тебя, не будь тем Себастьяном, - шепчет она. Голубые глаза пристально
смотрят в мои. Я понимаю, что стоит на кону. Она никогда не простит меня. Но ярость во мне
сильнее. В следующий раз, когда я гляжу на нее, синева моих глаз меняется на черную
бездну. Ксана приоткрывает рот, но оттуда не доносится ни звука.
Она полностью под моим контролем.
С ее щек стекают слезы. Ее сознание где-то там, оно понимает, что происходит, но не
может этому сопротивляться. Я чувствую, как внутри меня разрывается нить. Это
действительно конец. Для
– Не пытайся меня спасти, - произношу я, а затем оставляю на ее мокрой щеке поцелуй.
Ксана стоит неподвижно, я ухожу прочь.
Вот и все.
______________________________________________________________________
Я нахожу его в самом дальнем крыле здания. Он сидит в кресле, как прежде, и
рассматривает собственные руки. Мой отец совсем не изменился – просто воскрес. Именно
таким я запомнил Джонатана Нойра: безразличие в мутных глазах, кривая усмешка,
холодный смех. Человек, которого я ненавижу больше всего на свете, снова передо мной.
41
0
Megan Watergrove 2015 INVICTUM
Может, он думал, что я уже мертв, может, надеялся на это. В его глазах мелькает не
удивление – скорее это интерес.
«Неужели снова?»
– Ты хладнокровно выстрелил мне в лоб, - смеется он, покачивая темноволосой головой,
– Не думал, что ты на это решишься, сынок. До самого конца не думал.
– Привет, Джонатан, - чеканю я. Мутные глаза буравят меня взглядом. – Извини, что не
оправдал твоих ожиданий. Я так старался.
Сарказм сочится из моих слов, как свежая кровь.
– Твой нрав всегда мне нравился, сын. Ты похож на меня в юности. Такой же
самоуверенный, дерзкий, наглый сукин сын. Это поможет тебе в жизни, Себастьян. Твоя мать
всегда считала это изъяном, я же находил в этом пользу. Она не слишком умная женщина, но
довольно приятная. Однако нам нравятся совсем другие, верно?
Проглатываю слова о маме, стараясь не слететь с катушек прямо сейчас. Мне нужна
правда. Мне нужно добиться от него всего, что я хочу знать. И он нужен Реми.
– Мама мертва, - говорю я. Взгляд отца не меняется. Когда он безучастно пожимает
плечами, мне хочется оторвать ему голову. Ему все равно. Он никогда ее не любил, никогда
не ценил ее заботу, а она была от него без ума. Она прогнала родного сына потому, что не
смогла вынести его смерти. Он же ее смерть перенес легко.
– Жаль, - доносится до меня. Я моргаю пару раз, а затем слышу в своей голове
гипнотический голос младшей Стоук. «Пора». Что ж, самое время. Я смотрю в глаза отцу и
твердо произношу:
– Вставай и следуй за мной.
И он подчиняется.
(К)
Иногда наступает тот момент, когда тебе кажется, что все, хватит, с тебя довольно
страданий, мучений, и ты должен просто пойти вперед, начать двигаться, убрав из жизни все