Иные
Шрифт:
— Потому что знаю немного больше, чем ты.
— Я тоже кое-что знаю. Без господина дери погибает за два-три года.
— А-а, нарушение гармонии! Больше их слушай.
— Роман, я сам видел реакцию Глеба на убийство Высшего. После этого можно было поверить. Картинка, знаешь, не из приятных!
— Ты видел, а я чувствовал. Кстати, ты тоже должен был почувствовать. Ты же убил своего господина?
— Да. Я это чувствовал. Но ты же мне не веришь. Я счел, что рассказ о Глебе покажется тебе более убедительным. Что ты на это скажешь?
— Нормальная реакция имплантата.
— Что?
— Имплантированная реакция. На твоем (и на моем тоже) имплантате записана
— Как?
— Как биоробот. И любой Иной и Высший имеет доступ. Ему достаточно минут пятнадцать покопаться в твоих мозгах, и он перепрограммирует тебя на себя. И ты будешь смотреть на него, как на небожителя, говорить ему ваби и слушаться, как оракула. Переход, называется.
— Откуда ты знаешь?
— Я расшифровал архивные карточки. Ты тоже можешь прочитать. Там много интересного. Но имплантированной реакции на смерть при отсутствии господина я не встречал. Хотя, не думаю, что они на это неспособны. Просто они существа аккуратные, и обязательно бы внесли ее в реестр. А так все есть. Ты знаешь, что радость от послушания господину — одна из самых сильных имплантированных реакций? — Роман в упор посмотрел Андрею в глаза и усмехнулся. — У нас с тобой — еще ничего. А ребята помоложе, у которых стоит последняя модель имплантата — вообще переезжаются. Круче секса!
— Ну и чем тебе не нравится? — угрюмо поинтересовался Андрей.
— Предпочитаю естественные реакции. Это еще не все. Запрет на убийство господина — тоже имплантированная реакция. Очень жесткий запрет, между прочим. Я до сих пор не понимаю, как ты смог убить твоего товаби. Даже я этого не смог, хотя у меня были основания. После того, как я убил Иных, я минут двадцать думал, что умираю, так было хреново. И со всеми также, после каждой нашей вылазки. При хорошей работе имплантата ты должен стоять с ГЛД в руках под дулом ГЛД своего господина и покорно ждать, когда он выстрелит. Я читал все эти технические характеристики на имплантаты разных моделей. Правда, иногда техника барахлит. Может, у тебя имплантат неисправен? Посмотри свою карточку. Хотя они обычно, в этом случае делают повторную операцию.
— А что у тебя были за основания?
— Для убийства? Все очень просто. До примитивного. Он убил моего брата.
— Остановка сердца?
— Да, как потом выяснилось. Сначала мне сказали, что он умер во время операции, и товаби очень утешал меня. Но я не поверил. В самый дальний угол сознания спрятал это неверие, чтобы во время очередного сканирования господин его не обнаружил и не заставил забыть обо всем. А я тем временем изобретал программу дешифровки карточек Иных. Наверное, до сих пор бы ее изобретал, если бы ко мне не попали некоторые разработки отщепенцев. У них были свои гении. Я только закончил их работу. В величайшей тайне, сидя тише воды, ниже травы, играя послушнейшего дери, чтобы товаби не дай Бог не пришло в голову провести сканирование повнимательней. Не пришло. Наконец, я сел за компьютер для низших и прочитал архивы Иных. Это было ужасно. Словно на меня упала тяжелая чугунная плита. Психологический шок. Как я смог скрыть это от товаби? Уму непостижимо.
— Так, что там было?
— Кроме того, что я уже сказал? О моем брате. Он попал в автокатастрофу, и ему раздробило ноги. Я знал об этом. Потому и не поверил в смерть на операционном столе. Жизненные органы не были повреждены. В карточке было написано: «Для спасения дери Валентина Завадского необходима ампутация обеих ног. Так как эта операция снизит коэффициент ценности дери ниже критического, ее проведение является нерациональным. По решению господина дери сделана эвтаназия
Роман сжал губы и опустил голову. Потом вздохнул.
— Там было еще много интересного. Я увлекся. Например, точные и исчерпывающие сведения о том, какому дери когда и почему остановлено сердце. Иные любят порядок. А посему хранят архивы столетней давности. Очень интересно читать жизнеописания мертвецов. А также их смертеописания. Помнишь, как нам трактовали постулат о том, что господин выбирает момент смерти для своего дери? «Господин как можно дольше поддерживает в дери жизненную энергию, делясь с ними своей, что намного продлевает их жизнь. Но наступает момент, когда поддержка больше невозможна. Организм дери уже слишком слаб, чтобы принимать ее. Тогда господин выбирает для деримомент смерти и сообщает ему об этом, как правило, не называя точной даты. Дери может попрощаться со своими друзьями и родственниками и обязан сдать господину имущество, которым пользовался в течение жизни, а потом покориться воле господина. Господин придает дери легкой безболезненной смерти. Это происходит как правило всего на несколько дней, а чаще часов, раньше крайне мучительной естественной смерти». Бред! На самом деле все проще. Как только твой коэффициент ценности снизится ниже критического уровня — тебя убьют. Зачем кормить лишний рот? Не способен работать — умирай!
— Не может быть, — пробормотал Андрей.
— Может. Еще как может!
— Я хочу проверить информацию.
— Вероника, принеси дискету.
Девушка на минуту исчезла из ярко освещенного круга возле костра и вернулась с магнитной карточкой в желтой обложке. Андрей взял дискету и покрутил в руках.
— Я почитаю.
— Почитай. Но помни, что промедление не в нашу пользу. Я бы все-таки советовал тебе поставить по четыре человека с ГЛД вокруг каждой палатки с Иными и запалить их с четырех сторон.
— Нет. Даже теперь. После того, что ты мне рассказал, — Андрей вздохнул. — Там есть люди, которые мне очень дороги.
— Опомнись, Андрей! Там нет людей. Кто тебе дорог? — он придвинулся вплотную. — Господин перед смертью успел передать тебя? Бледнеешь! Кому? Кто убил твоего господина?
— Роман! Что с тобой?
— Встань! — в руке Романа появился ГЛД. — Я сразу понял, что что-то не то в этой истории!
Андрей поискал взглядом своих спутников. Мстислав был рядом и уже вставал под прицелом гамма-лазеров Бориса, Надежды и Вероники. Эмиль исчез.
— Встать! — повторил Роман, и Андрей начал медленно подниматься.
— Вы совершаете большую ошибку, — проговорил он. — Мы могли бы договориться. А то, что ты сейчас делаешь на руку только Иным.
— Увы, иногда приходится убивать не только Иных, но и некоторых не в меру преданных им дери.
— Да с чего ты взял, что Высший успел передать меня?
— Слишком эмоциональное отношение к Иным. Кто все-таки твой новый господин? За кого ты так испугался? Ты сейчас умрешь, удовлетвори напоследок мое любопытство. Кого мне убить первым? Впрочем, я догадываюсь, — усмехнулся Роман. — Ну, кто же еще!
— У меня нет господина! — почти закричал Андрей.
— А-а, значит, я угадал, — спокойно заметил Роман и быстрым четким движением выставил мощность на ГЛД.
Андрей посмотрел вверх на туманные звезды, полускрытые пеленой защитного поля. Вдруг пелена исчезла, и звезды стали яркими и крупными, и силуэты деревьев четко проявились на фоне неба. Рядом, лицом в костер, упала Вероника Завадская, и пламя охватило ее длинную светлую косу. В лагере одновременно вспыхнуло несколько палаток. И в свете пламени замелькали фигуры вооруженных людей.