Инженер. Часть 3. Излом
Шрифт:
– А что это за чудики?
Та лениво осмотрела побирушек, скривилась и произнесла одно слово:
– Феус.
– Никогда не слышал. Кто они такие?
Женщина пожала плечами, подала Ане очередную непонятную мне коробочку и, только после этого, ответила:
– Монахи. Побираются.
Меня ее ответ не удовлетворил и так как, все-равно, делать было нечего, я продолжил расспросы:
– Монахи. А во что они верят? Чему служат?
– Верят, что мы все пришли из другого лучшего мира. Что боги дали нам феус, чтобы мы могли вернутся домой, но мы его потеряли. Говорят, что когда боги вернутся, то всех покарают, кроме тех, кто ищет этот самый феус.
Я ошарашено смотрел на продавщицу. До меня внезапно дошло – на древнем языке «пхеу» означало «физика» по-русски. Ну, еще «быть» или «расти». На каком-то наитии я спросил:
– Новый феус? 5
Продавщица, равнодушно перекладывая свои коробочки на прилавке, также равнодушно, скривилась:
– Это они себя так называют. Мы их называем старый феус, – они усмехнулась, – Вы посмотрите на них – один, может и новый, но второй – точно, нет.
Чудики уже подошли к соседней лавке, старший переложил поданный ему круг колбасы в мешок, а молодой подошел к нам.
5
Феус – искаженное «пхеу» на языке древних. Означало «быть» или «расти». Позже в культуре древних стало обозначать научную дисциплину исследующую материальный мир и его законы вообще. Илья переводит это на русский, как «физика». В случайно купленном школьном учебнике древних, времен перед Катастрофой, «новой физикой» называется особый подход к исследованию материи, основанный на построении модели последней из ряда простейших допущений.
– Боги вернутся и всех рассудят. – пробормотал он, как заученную мантру, фразу.
Продавщица достала из-под прилавка сверток и передала ему. Тот, поклонился и пробормотал:
– Ради возвращения домой.
Я очнулся, и отойдя от прилавка заступил дорогу старшему из них:
– Простите любезный. У вас будет немного времени, ответить на несколько вопросов? Меня очень интересует новая физика, – последнее я произнес, так, как оно звучало у древних.
Монах ничуть не смутился:
– Ваше стремление похвально, и я обязан помочь вам, но сейчас я на службе и если не выполню свой долг, то пострадают мои братья. Если ваше желание не мимолетно, то вы справитесь сами. Ответы на ваши вопросы вы всегда найдете на службе в монастыре. Боги вернутся!
Почему-то, я ответил не задумываясь, – Дома вас не ждут.
Монах, уже развернувшийся от меня, остановился, медленно повернулся:
– Не говори так. Ты этого знать не можешь.
– Это я про богов знать не могу, а про дом – очень даже.
Его лицо выглядело намного старше, чем было – высохшее, осунувшееся, с глубокими морщинами, но мне показалось, что он еще довольно молод. Некоторое время он всматривался в меня, затем повторил, – Боги вернутся, – и, уже не оглядываясь, двинулся к дожидавшемуся его молодому монаху.
Похоже, Ана пропустила весь наш разговор. Пока я смотрел вслед монахам, она дернула меня за рукав:
– Чего встал? Пойдем?
Я задумчиво посмотрел на нее, – Надо узнать, где их монастырь.
Девушка нахмурилась, посмотрела вслед уходящим побирушкам и спросила продавщицу:
– Любезная, а где монастырь этих? – она указала изящным пальцем на скрывающихся за поворотом следующего ряда монахов.
– Где-то в горах. Наверное недалеко, если они пешком доходят. Я точно не знаю, но то, что они сегодня насобирают, уже на завтрак будет в монастыре.
Соседний лавочник, как оказалось, прислушивался к нам:
– В Узкой долине они сидят, в развалинах.
Я кивнул ему с благодарностью. Ана вновь дернула меня за рукав:
– Кто это такие?
– Новые физики. Ищут дорогу домой и ушедших богов.
2
Переждав реакцию скелле, которая застыла, широко раскрыв прекрасные глаза орехового цвета, я поспешил удовлетворить свое разыгравшееся любопытство:
– Скажите, а почему их не гонят, почему им подают? Я, вот, не заметил ни одной лавки, где бы им отказали.
Ответил тот-же лавочник с хорошим слухом и, по-видимому, наметанным глазом:
– Так, у нас не то, что на востоке – скелле на каждом повороте не найдешь. Да и не на повороте, тоже, вспотеешь бегать за ними. А, у них – видящие. Куда деваться?
Я подумал о том, что мы сильно рисковали – если бы среди монахов оказался видящий, то он, точно, опознал бы скелле. Но спросил о другом:
– И что, видящие тоже ходят прямо по улицам, побираются?
Мужик хмыкнул, – Ну, да, конечно! Видящие в монастыре сидят и вкусно кушают, а это – рядовые монахи, служки, так сказать.
Пришла моя очередь дергать девушку за рукав.
– Алло, гараж! Пошли дальше?
Ана озадаченно взглянула на меня, но не переспросила о том, что такое «гараж» – по-видимому, еще не пришла в себя от неожиданного открытия. Она задумчиво последовала за мной, вертя в руках небольшую коробочку, купленную ею в лавке.
– Чего это? Покажешь? – обернулся я.
– Смотри! – она с воодушевлением открыла маленькую упаковку и с гордостью продемонстрировала горсть разнокалиберных блестящих черно-бурых шариков, перекатывавшихся внутри.
– Похоже на какашки. – задумчиво с оценивающим видом изрек я.
– Сам ты, какашка! Это жемчуг морских лохов!
– Да я понял – какашки морских лохов.
– Балда. Это универсальное сырье, – Ана возбужденно стала объяснять мне ценность ее приобретения, – Понимаешь, человеческий организм – это, как множество замочков, прикрепленных к каждой его клеточке. А эти какашки – это целый набор ключиков к этим замочкам. Местные работать с ними не умеют – я говорю о скелле. Когда они разругались с орденом, то потеряли доступ к университетам на западе. В результате, интернаты, которые всегда были у них неплохие, выращивают новых скелле, но и только. Как врачи они деградировали – так, лечат на уровне простейших манипуляций. А чтобы выделить нужный компонент, нужны знания, а не только искусство. Короче, из этих какашек, я тебе что угодно могу приготовить – могу ускорить ритм сердца, могу замедлить, могу расслабить тонус сосудов, могу напрячь их, могу в мозги забраться, а могу в кишки. В этих какашках гигантская коллекция разных белков и их обломков. Это, просто, счастье какое-то!
Я кивнул, – Похоже, что местные – я не о скелле, это не очень понимают.
– Да знают они. Только сделать-то ничего не могут. Они из них вытяжки всякие, настойки и прочую белиберду готовят. Так сказать – комплексные препараты. Травятся потихоньку, но что-то и лечат одновременно. Да, что там говорить – они все это через пищеварительный тракт принимают. Понимаешь?
– Угу. – кивнул я с умным видом, – У них же там все белки тут же на аминокислоты разваливаются.
– Какой ты умный! – хитро прищурилась девушка, явно нацеливаясь, высмеять меня.