Иорич
Шрифт:
«Жаль, я не вижу, босс.»
«Думаешь, ты можешь засечь убийцу, которого не заметил бы я?»
«Да.»
«Ха.»
Стулья были расставлены кругом, на три ряда в глубину, оставляя незанятой лишь ту часть комнаты, что вела к выходу и на кухню. На краю прохода остался незанятый стул — наверное, своего рода безмолвное соглашение. Бринея подошла к нему, села и сказала:
— Что ж, давайте начнем.
Начали. И продолжали довольно долго. Говорили о «давлении на Империю» — по мне, дохлый номер, но много ли я знаю? Говорили о том, чтобы «встать на
Я достал складничок, который недавно купил. Никакой реакции. Черт. Я открыл его и вычистил грязь из-под ногтей. Никто словно и не заметил. Ну ладно. Я закрыл ножичек и положил на пол.
Тем временем они жужжали насчет того, о чем нужно поведать лорду Кальто — они заботливо именовали его именно так, — в каких рамках ему придется держаться, и непременно — что все подробности расследования должны быть открыты для публики. Что ж, попробуйте, подумал я, но вслух не высказался.
Меня одолевали скука и разочарование. Хотелось извлечь кинжал просто чтобы посмотреть, кто как отреагирует. Могло бы и получиться — но штука в том, что могло и НЕ получиться, а иной возможности у меня не будет.
Длилось это долго — очень, очень долго, — но в конце концов Бринея проговорила:
— Полагаю, мы учли все. Предлагаю теперь отправиться туда лично. Если выйдем сейчас, будем на месте за несколько минут до срока, и сможем поговорить со всеми прохожими и объяснить им, что мы делаем, а потом вместе и войдем. Возражения будут?
Таковых не последовало, так что все встали. Я наблюдал самым внимательным образом, пытаясь понять, кто из присутствующих хорошо физически развит или поднимается, скажем так, плавно. Кажется, одного засек. Парень с длинными, цепкими руками, в свободной одежде; копна волос достаточно густая, чтобы при должной сноровке скрыть благородную челку.
Может быть. Так, теперь присматриваем за этим, но не так плотно, чтобы упустить кого-то еще. Трудно, но возможно. Если у тебя хорошее периферийное зрение.
Я рассчитал так, чтобы оказаться у выхода последним, не считая Бринеи и типа, который вроде бы был ее мужем. Кажется, никто не особенно интересовался, кто окажется последним. Впрочем, если бы кто-то наблюдал за мной — я тоже не выглядел бы заинтересованным.
Все толпились на улице, чтобы потом двинуться к южноадриланкскому Залу Говорящего — когда-то его построили вместо Дома Говорящего, какой есть в каждой деревне. Недалеко, но кое-кому из нас туда не дойти. Народ ждал Бринеи, которая, само собой, должна была возглавить шествие. Когда она закрыла дверь, я похлопал себя по карманам и проговорил:
— Э, куда делся мой ножичек?
— Вы положили его рядом со стулом, — сказал пожилой коротышка-текла, стояший в четырех шагах впереди.
Мы, убийцы, не упускаем вещи такого рода.
Я кивнул и распахнул плащ, срезая расстояние. Лойош и Ротса очень быстро вылетели на свободу, кто-то завопил, но у меня в руке уже был стилет. Удар снизу вверх под подбородок — слишком сильно, пожалуй, я
«Ложись!»
Я рухнул и откатился вбок, чувствуя, как над моей головой что-то просвистело. Кто-то отреагировал чертовски быстро для теклы, а мои мускулы вопили о пощаде, и…
«У него прикрытие, босс! Трое!»
Жуть. Полный дом убийц, что ли? Зачем ему прикрытие? Я такого никогда не делал. Что это за сумасшедший убийца такой, которому в «работе» нужны свидетели и телохранители? Впрочем, что бы ни крутилось у него в голове, работу этого механизма сейчас невосстановимо разрушили восемь дюймов острой стали.
Я надеялся, что один из них окажется тем самым, кого я выявил; это порадовало бы меня. Вокруг многие вопили — в том числе и мои ребра. Я нашарил рукоять Леди Телдры, извлек ее из ножен и взметнулся на ноги, чувстуя, что нужно немедленно отступить левее; кто-то заорал «Морганти!» — что было совершенно бесполезно, ибо как только клинок покинул ножны, в радиусе мили любой, обладающий хоть толикой псионического чутья, узнал об этом.
Она приобрала форму шпаги — очень, очень мило с ее стороны, потому что именно таким оружием я привык драться. Гладкая рукоять чувствовалась в ладони естественным ее продолжением, а оружие словно ничего не весило.
Откуда-то я знал, что отступить будет безопасно, и я сделал шаг назад и быстро осмотрелся.
Несколько перепуганных прохожих пятились назад. Бринея, отдам ей должное, опекала своих, пыталась оттащить их в сторону и что-то тараторила. Трое, напоминавшие текл, стояли передо мной, обнажив боевые ножи (у одного и вовсе было два) — они пригнулись, насторожились, и не могли отвести взгляд от Леди Телдры. Не могу их в том винить.
Мы стояли так примерно полсекунды, и тут случилось две вещи.
Первое: я понял, что у меня больше ничего не болит. Я сам чуть не вытаращил глаза на Леди Телдру. Ну и почему никто не сказал, что она может делать подобное, спросите вы?
Второе: кто-то громогласно потребовал:
— Во имя Империи, всем сложить оружие!
Я замер.
«Что…»
«Двое, босс — достали откуда-то золотые плащи и сейчас снимают парики и прочую мишуру.»
«Великолепно. Собрание заговорщиков — половина убийцы, половина гвардейцы Феникса. Просто чудесно.»
Несколько секунд никто не двигался, а потом прозвучал другой голос — вполне знакомый:
— Влад, убери оружие.
Я оглянулся.
— Норатар? Откуда ты здесь взялась?
— Из-за вот того дерева.
Я хотел было сказать, что план такого не предусматривал, но, пожалуй, ей бы не понравилось. Отсалютовав, Леди Телдра скрылась в ножнах.
— Теперь, — повернулась Норатар, — вы, господа, уберете ваши клинки, и все мы проедем во Дворец и обсудим сложившееся положение. Экипаж сейчас подадут.