Иосиф Первый, император всесоюзный
Шрифт:
Во-вторых, за политиками с берегов Ингури числилось изрядно всяких антироссийских пакостей – грузины, например, активно поддержали (оружием, деньгами, инструкторами, созданием в Тифлисе штаба) в сентябре 1920-го – марте 1921 года вооруженный мятеж Н. Гоцинского (провозгласившего себя «имамом») и Саид-бека (якобы – внука Шамиля) в Чечне и Дагестане; мятеж, кстати, был подавлен лишь в 1925 года когда уже канули в небытие его тифлисские спонсоры.
В-третьих, все время существования независимой Грузии продолжался осетинский мятеж (лидеры которого провозгласили Советскую власть и добивались присоединения к РСФСР). И помочь осетинам было бы святым делом со стороны великого северного соседа – причём помочь вплоть до полной оккупации Грузии (а кто сказал, что в Батуми нет ни одного осетина?). Это было бы не более, чем традиционное на Кавказе «аллаверды». Ведь в июне 1919 года. грузинские войска вторглись в Южную Осетию, а в июне 1920-го подавили вспыхнувшее в Джавском ущелье восстание осетин; действия грузин в Южной Осетии в 1918-21 года вполне можно определить, как геноцид – погибло, по различным источникам, от 10 до 12 тысяч осетин, стало беженцами около 30.000 человек. Разве подобные действия «демократической Грузии» не требовали немедленной реакции, и по возможности – максимально жесткой?
В-четвертых, «независимая Грузия» стала постоянным источником агрессии в Закавказье – как против «просоветских» Южной Осетии и Абхазии, так и против «дружественных» режимов Азербайджана и Армении. в декабре 1918 года, после отхода турок, грузины развязали двухнедельную армяно-грузинскую войну. Что характерно – грузинские «империалисты» армянскими ополченцами были разбиты, но армяне, под давлением англичан, вынуждены были оставить Джавахетию (медные месторождения) и «зону Лори» (провозглашена нейтральной). Но в декабре 1920-го, воспользовавшись трудностями Армении во время её войны с Турцией, грузины занимают эту «нейтральную» «зону Лори». Относительно же Азербайджана – грузины заняли и удерживали до самого конца «демократической Грузии» населенный лезгинами-мусульманами (суннитами) Закатальский округ – хотя до открытого противодействия с Азербайджаном тут дело не дошло.
В-пятых, постоянно вспыхивали антигрузинские (и, соответственно, просоветские) мятежи в Абхазии – тоже, чем не повод к вторжению?
Правда, в самой Грузии большевики опирались на силы, более чем мизерные. Поэтому пьесу с «восстанием народных масс и провозглашением Грузинской ССР» пришлось, как это ни печально, отложить в сторону. Первую партию должна была выполнить Красная Армия, почти исключительно соло.
В январе 1921 года Ленин набрасывает проект постановления Политбюро. В нем вождь потребовал: «1) Поручить НКИД оттягивать разрыв с Грузией. 2) Запросить Кавфронт о том, насколько подготовлены наши наличные военные силы на случай немедленной или близкой войны с Грузией и поручить формулировку этого вопроса, с указанием на крайнее обнагление Грузии, комиссии из тт. Троцкого, Чичерина и Сталина. 3) Дать директиву РВСР и Кавфронту готовиться на случай войны с Грузией». В общем, все простенько, без изысков. Война так война, «обнагление»-то налицо! В конце концов, кто-то же должен был ответить за бесчинства против русских солдат, возвращавшихся с Турецкого фронта, кто-то должен был заплатить цену крови двух тысяч ни в чем не повинных солдатских душ, кто то должен был рассчитаться за бесчисленные захваты русского военного имущества, за туапсинскую авантюру, за кровь осетин и абхазов? За все в жизни надо платить – вот и для тифлисских меньшевиков пришло время расчета…
Поэтому нет ничего удивительного в том, что 11 февраля 1921 года в оккупированной грузинами нейтральной «зоне Лори» началось большевистское восстание, подготовленное местными большевиками с живейшим участием полпреда РСФСР в Грузии С.М.Кирова; восставшие обратились за помощью к Москве.
14 февраля 1921 года командование 11-й армии получает телеграмму Ленина: «активно поддержать восстание в Грузии и оккупировать Тифлис, соблюдая при этом международные нормы». Не совсем, правда, понятно, как вождь планировал «соблюсти международные нормы» при агрессии против государства, чью независимость в прошлом году признал – но это не важно. Важна сама технология решения политических вопросов – которая к этому времени большевиками отработана ювелирно!
Не объявляя войны, 19 февраля 1921 года 11-я армия красных (9-я, 18-я, 20-я, 32-я стрелковые дивизии, 12-я и 18-я кавалерийские дивизии, 98-я стрелковая бригада, пять бронепоездов, 55-й бронеотряд (14 бронеавтомобилей разных модификаций) и 2-й танковый отряд (из шести трофейных английских танков), авиационный отряд из трех дюжин разномастных аэропланов французского и английского производства) вторглась в Грузию со стороны Армении и Азербайджана, 9-я армия (ее 31-я стрелковая дивизия во взаимодействии с отрядами абхазов Нестора Лакобы) – вошла в грузинские пределы со стороны Южной Осетии и Абхазии. Всего войска Красной Армии и союзных ей частей (армянская кавалерийская бригада, отряды восставших грузин-большевиков, абхазские отряды Н.Лакобы) насчитывали около 40 тыс. штыков и сабель, одновременно участвовали в боях не более 30 тыс. бойцов (завершение Тифлисской операции, 24-25 февраля). Грузинская армия насчитывала 50 тыс. регулярных войск, оснащенных бронепоездами, самолетами, бронеавтомобилями и тяжелой артиллерией, кроме того, в ходе боевых действий к ним присоединилось неопределенное количество вооруженных ополченцев. Тем не менее – советско-грузинская война продолжалась ШЕСТЬ ДНЕЙ – после чего части РККА торжественным маршем вошли в Тифлис; особая пикантность этой ситуации в том, что в этот же день, 25 февраля 1921 года, независимость Грузии была признана Великобританией и Францией!
В Грузии одержана военная победа – но в Иране клубок проблем все нарастает, и требуется его срочно распутать; но как? И тут на помощь Москве в этом деликатном вопросе приходят иранские военные.
21 февраля 1921 года в Тегеране подполковник казачьей дивизии (иранской казачьей дивизии; была такая фишка у Ахмед-шаха: после успешного подавления донцами революции в Тебризе в начале века решил он завести собственных, персидских, казаков) Реза-хан произвёл военный переворот; вскоре новоиспечённый военный министр (он же) сосредоточил в своих руках всю полноту власти. Кстати, через четыре года он низложит жившего в эмиграции в Париже Ахмед-шаха и провозгласит себя новым шахом Ирана, основателем династии Пехлеви – но это будет попозже. Тут же Реза-шах начинает прилагать максимум усилий, чтобы договориться с большевиками – ибо в их руках серьезные рычаги влияния на политическую ситуацию во вверенной ему стране (впрочем, вверенной им же – но какая разница?). В результате усилий Реза-шаха очень скоро был подписан советско-иранский мирный договор, по которому наш южный сосед получал безвозмездно все бывшие русские концессии, Учётно-ссудный банк и порт Энзели – мы же получали карт-бланш на введение своих войск в Северный Иран, буде политическая ситуация у южного соседа покажется нам неблагополучной или у нас возникнут сомнения в лояльности тегеранского режима.
К сожалению, «советизировать» хотя бы Северный Иран нам не выгорело – в отличие от Закавказья, в Персии не было русских рабочих, членов РСДРП (б), равно как и русских воинских частей старой царской армии; регулярных войск Красной Армии там тоже было весьма жидко – два полка кавалерии и два пехотных полка, укомплектованных по принципу «на тебе, Боже, что нам не гоже»; так что иранским большевикам приходилось опираться на разные сомнительные племенные объединения, весьма далекие от идей коммунизма, преследовавшие свои собственные цели, зачастую весьма отличные от целей Совета Народных Комиссаров и Политбюро ЦК ВКП(б); более того, местные военные формирования снабжались оружием, снаряжением и продовольствием, а также финансировались из местных источников, что делало управление ими со стороны Гилянского ревкома чисто номинальным.
Посему крах Гилянской Советской республики был весьма предсказуем – Советская Россия не имела пока сил и возможностей для захвата Северного Ирана.
То ли дело в Средней Азии!
Благословенный регион, стерильно чистый с политической точки зрения! 99 % населения политикой не занимаются, даже слова такого – «политика» – не знают, и знать не хотят. Для этого населения все просто. Есть «белый царь» в Петербурге, некое верховное «нечто»; есть местные баи, которым оный «белый царь» поручил опекать стадо аллахово – собирать налоги, карать преступников, делить воду. Вот и вся картина мироздания в глазах рядового дехканина.
Политикой занимаются в городах. И там две силы – организованные русские рабочие (железнодорожники, главным образом), которых неизбежно поддерживают немногочисленные русские гарнизоны (в силу естественного чувства национальной общности, а вовсе не из-за поголовной большевизации русских частей), и местные националистические движения – разрозненные, слабые, не располагающие реальной военной силой: бухарские джадиды, партия «Шураи-Ислам», религиозно-консервативная «Улема» – стоящие на платформе панисламизма и пантюркизма.
В последние месяцы 1917 года Советская власть была быстро и безболезненно установлена во всех городах Туркестана – но это была советская власть для русских; местные в ее установлении никакого участия не принимали, за редчайшим исключением. Местные политически активные деятели созвали съезд мусульман в Коканде и там провозгласили автономию Туркестана – одновременно с этим казахская партия Алаш объявила о создании автономной Алаш-Орды.
Слава Богу, большевики всю эту музыку всерьез решили не воспринимать. В начале февраля 1918 года ташкентские отряды Красной Армии разбили «Кокандскую автономию». В этом им серьезно помог гарнизон Кокандской крепости, хотя и насчитывавший всего полторы сотни ограниченно годных к строевой службе солдат, но зато располагавший батареей трехдюймовок – а в Азии, как известно, прав тот, на чьей стороне сила. Шесть орудий, защищённых от атак пехоты метровой толщины стенами – это была сила, и эта сила была в руках красных. Именно эти шесть трёхдюймовок и стали главным аргументом в споре большевиков с автономистами – автономисты могли рассчитывать на семь-восемь тысяч басмачей под предводительством Иргаш-хана, вооруженных в лучшем случае винтовками и саблями, у большевиков же, кроме полутысячи железнодорожных рабочих и солдат Ташкентского гарнизона, прибывших на помощь своим, были орудия неприступной для спустившихся с гор банд крепости. Победило техническое превосходство – батарея Кокандской крепости в течение суток вела артиллерийское наступление на город, в результате которого автономисты разбежались, басмачи ушли в горы – и в Коканд вступили победоносные отряды Красной Армии.