Иосиф Первый, император всесоюзный
Шрифт:
В результате десантной операции южное побережье Каспия было очищено от остатков белогвардейских частей, захвачены все «белые» военные корабли – 17 транспортов (из них 7 вооруженных), 1 плавбаза, 1 авиатранспорт, 4 торпедных катера, 4 гидросамолёта, 50 орудий.
Программа-минимум выполнена. Но есть еще программа-максимум…
В это же время отряды иранских повстанцев-дженгелийцев (союзников вторгшейся в пределы Ирана Красной Армии) под руководством Кучек-хана взяли город Решт. 6 июня 1920 года в нем провозглашается Гилянская советская республика (ибо происходило всё это безобразие на территории североиранской провинции Гилян). Затем «революционные персидские войска» начали наступление на юг, на Казвин и Тегеран – которое поначалу шло весьма успешно. 31 июля Персидская Красная Армия овладела укрепленным городом Менджиль, 6 августа её штаб сообщал Троцкому: «Имеется очень благоприятная обстановка для немедленного наступления на Тегеран. Но большие переходы и тяжелые бои под Менджилем окончательно истрепали армию. Нет свежих резервов. Заминка вызовет неблагоприятные последствия. Настоятельно необходима присылка свежих русских боеспособных частей под видом добровольцев. Необходимо не менее 3000 русских, в противном случае все революционное движение в Персии обречено на неудачу».
РУССКИХ частей Москве для Персии взять было негде – в эти дни на правом берегу Вислы решалась судьба «Польского похода» РККА – и поэтому в начале августа ситуация начала ухудшаться. Правда, 15 августа Персидской Красной Армии удалось занять Куинский перевал, и казалось, что дорога на Казвин и Тегеран открыта. Однако в этот решающий момент нехватка РУССКИХ войск сказалась самым роковым образом – «персидские» (то есть азербайджанские) части, сформированные как из местных уроженцев, так и прибывшие из Баку, частью разбежались, частью перешли к противнику, уничтожив командный состав. Реввоенсовет Персидской армии надеялся остановить отход своих частей и закрепиться под Менджилем. Но для достижения этой цели нужны были русские части – которых, увы, не было. Прибывший в качестве подкрепления «Рабоче-крестьянский полк», по оценке командующего Персидской Красной армией генерала Каргалетели (псевдоним «Шапур»), представлял собой «совершенно необученный сырой материал, годный только для переворота в тылу», а оставшиеся в строю моряки «непригодны для боя». Уже 17 августа был оставлен Менджиль, а еще через три дня – столица Советской Персии Решт. Правда, Советской России удалось оставить за собой Энзели и прилегающую местность (за что спасибо двум русским полкам, переброшенным в Персию в последний момент) – но в целом идея «советизации Ирана» была отложена «на потом».
Ничего удивительного в этом нет – Советской России в тот момент было не до новых завоеваний; в это время в Восточной Польше гибнет Западный фронт Тухачевского, армия генерала Врангеля прорывается в Таврию и угрожает Екатеринославу и Николаеву – поэтому все силы советское правительство направляет на Запад и Юго-запад, временно отложив в сторону планы окончательного решения закавказского вопроса.
Исходя из требований момента, 10 августа 1920 года Советское правительство официально признает независимость Армении – пока не до «освобождения» этой территории, дай Бог уже захваченное сохранить – и временно сворачивает программу «советизации» Северного Ирана; гилянским мятежникам приходится рассчитывать только на свои силы…
Осенью 1920 года большевики напрягают все усилия на то, чтобы победоносно завершить Гражданскую войну – все понимают, что еще одной военной зимы страна не перенесет. Поэтому Южный фронт, получив максимально возможное количество подкреплений, выбивает войска Врангеля из Таврии, штурмует Перекоп, форсирует Сиваш и на плечах отступающих белых врывается в Крым. Потери, понесенные войсками, никого из руководства Красной Армии не пугают – война заканчивается, и пятимиллионная армия уже никому в руководстве РСФСР более не нужна. Результат же этого яростного кровавого натиска – прекращение войны – оправдывает затраченные на него средства с лихвой.
И теперь, после ликвидации последнего очага открытой контрреволюции – приходит время поставить точку в закавказских делах.
28 сентября 1920 года в пределы Карской области, по Севрскому договору (подписанному и самостийным правительством Армении, неожиданно для самой себя вдруг вошедшей в число победителей в Первой мировой войне) перешедшей под власть Армении, вторглись турецкие войска Карабекир-паши (24 августа 1920 года делегациями Советской России и Великого Национальное собрания Турции был подписан договор о «дружбе и братстве», и кемалисты получили карт-бланш на войну с Арменией), и в течении месяца заняли Карс и Александрополь. В ходе боев погибло более 60.000 армян – после чего правительство РСФСР предложило терпящей военное поражение Армении свои услуги в качестве посредника для заключения мира.
Дашнаки (Арменией тогда правили члены националистической партии «Дашнактютюн») от предложенной помощи отказались – но, как выяснилось, спрашивали совсем не их. Спрашивали армянских большевиков, спрашивали 300.000 беженцев из турецкой Армении, однозначно пророссийски настроенных и только в России видящих спасение от повторения резни 1915-го года – которые были целиком «за» советскую военную помощь. И 27 ноября Ревком 11-й армии постановил, что не может отказать в помощи «восставшим массам рабочих и крестьян Армении, настаивающим на воссоединении Армении с великой семьей советских республик».
29 ноября две стрелковые дивизии 11-й армии и добровольческий полк армян перешли азербайджано-армянскую границу. Через два часа армянский реввоенком в Каравансарае провозгласил Армянскую ССР, которая в этот же день была признана Москвой. 1 декабря части Красной Армии вошли в Ереван. Правда, «красивой и элегантной» эту победу назвать трудно – из-за мятежа так называемого «Комитета спасения отечества», начавшегося 13 февраля в Башгярни. Мятженикам даже удалось вытеснить Красную Армию из Еревана (ее основные части в это время были уже в Грузии) и вновь вернуть столицу Армении под красное знамя удалось лишь 2 апреля, сопротивление же в Зангезуре продолжалось до 14 июля – но в целом «советизация» Армении прошла относительно успешно и почти без потерь.
Относительно Грузии же подобный сценарий практически бескровного «восстановления исторической справедливости» командованием 11-й армии всерьез не рассматривался – грузины были гораздо более опасным (как тогда казалось) врагом, чем все остальные закавказцы. Поэтому для вторжения в Грузию нужно было подыскать и повод посерьезней, и войск нагнать погуще. А решать «грузинский» вопрос требовалось более чем срочно – к грузинам у Советской России поднакопилось уж очень изрядно претензий, и их критическая масса к концу 1920 года превышала все разумные пределы. Грузины после Октябрьского переворота стали вести себя по отношению к бывшему суверену уж слишком откровенно по-хамски. Так, в декабре 1917-го., например, в Тифлисе и в январе 1918-го у станций Шамхор и Хачмас по приказу председателя Президиума Краевого Центра Н.Н. Жордания были совершены нападения (с целью захвата оружия) на арсеналы и возвращающиеся в Россию части Кавказской армии; погибли минимум 2000 русских солдат, тысячи были ранены; исполнителями «акций» в январе 1918 года были, правда, азербайджанцы, но – под командованием грузинских комиссаров-меньшевиков.
Как уже писалось выше, в июле 1918 года. грузинские формирования, силой до дивизии, вторглись на Кубань и заняли побережье вплоть до Туапсе, хотя грузинам было отлично известно, что дореволюционной границей между Кутаисской и Черноморской губерниями была р. Бзыбь. Но какое дело «революционным грузинским войскам» до каких-то там «царских» границ! Раз уж Российская империя приказала долго жить – то тут не зевай, грабь все, до чего дотянутся шаловливые ручонки! Но по ручонкам очень скоро крепко ударили – район Туапсе был отбит у грузин в сентябре 1918 года Таманской Красной армией, которая сама была, в свою очередь, выбита через несколько дней Добровольческой армией. Районы же Сочи и Гагр отбиты у грузин Добровольческой армией в феврале 1919 года; правда, Гагры грузины вновь захватили в апреле 1919-го. и даже продвинулись до Адлера, но затем оставили его и отошли за р. Псоу.
Так что причин для «окончательного решения грузинского вопроса» у товарищей в Москве к концу 1920 года поднакопилось более чем изрядно. И теперь проблема стояла лишь в поводе для вмешательства в грузинские дела…
Поводы для «советизации» Грузии были найдены. И весьма многочисленные!
Во-первых, на территории Грузии практически все время ее существования находились недружественные Советской России иностранные войска – на что товарищ Ленин еще в июле 1918 года заявил: «Независимость Грузии – это чистейший обман, союз немецких штыков и меньшевистского правительства против большевистских рабочих и крестьян». Увы, тогда, летом восемнадцатого года вождь мог злобствовать сколько угодно – сделать Москва тогда ничего не могла; и лишь тогда, когда с территории Грузии ушел последний британский солдат (летом 1920 года) – военное решение грузинской проблемы стало возможным. Поскольку англичане в течении двух лет имели в Закавказье плацдарм влияния на «кавказское подбрюшье» РСФСР – то теперь, после их ухода, иностранным военным присутствием можно было бы вполне оправдать грядущее советское вторжение – дескать, если вы ранее радостно привечали в своих палестинах враждебные нам войска, то где гарантии, что не сделаете этого в будущем?