Ипатов и его поклонники
Шрифт:
– Наверное ты прав, – задумчиво сказал Ипатов.
Вода закипела, и он положил в неё рыбу. Разогрел в микроволновке рис и нарезал огурцы с помидорами.
Женя с интересом понаблюдал за его манипуляциями, а потом осторожно спросил:
– Ром, ты болеешь чем-то?
– Нет. С чего ты взял?
– Нууу… Меню у тебя оригинальное.
Ипатова и так бесила перспектива вдыхать божественный аромат пиццы и давиться при этом варёной рыбой, а тут ещё Женино замечание.
– Сам ты болеешь! У меня специальный
– Зачем?
– Как это зачем? – удивился Ипатов. – Посмотри на меня. Я тощий и страшный. Мне надо подтянуть задницу и накачать мышцы, иначе никто на меня не посмотрит.
– И вовсе ты не страшный, – перебил его Женя. – Худой, конечно, но вполне симпатичный.
Ипатов всё ещё немного злился, поэтому продолжил прерванную мысль:
– А тебе не мешало бы наоборот. Не думал спортом заняться и перестать жрать всякую гадость?
Конечно, Женя не был таким уж прямо толстым, но на фоне тощего Ипатова изрядно контрастировал.
Женя не обиделся:
– Думал, Ром. Но недолго. Я совершенно неспортивный и очень слабовольный. Да и потом… Может это глупо, но я хочу найти человека, который полюбит меня таким, какой я есть. Не за сексуальное тело, а за красивую душу.
– Ну-ну. Только знаешь, когда к красивой душе прилагается сексуальное тело, шансов больше.
Ипатов выловил неаппетитно пахнущую рыбу, положил её на тарелку к рису, сел за стол и приготовился постигать премудрости дружеских отношений.
***
На йогу Ипатов решил больше не ходить. Во-первых, ему не понравилась сама йога, а во-вторых, вся та гамма эмоций, которую он испытывал в присутствии Гены.
Гена, в отличие от йоги, ему нравился, и, чего уж душой кривить, нравился очень. Стоило Ипатову его увидеть или хотя бы про него вспомнить, как внутри что-то радостно ёкало, замирало, словно в предвкушении чего-то волшебного. Но тут же, практически сразу, наваливалась ужасная тоска и понимание несбыточности этого волшебного, потому что Ипатов и мысли не допускал, что может заинтересовать такого мужчину, как Гена.
Вообще, Ипатов старался про Гену не думать. Но получалось у него плохо. Тот, так или иначе, просачивался в его мысли, и перед внутренним взором Ипатова то и дело вставало Генино лицо с задорным узором веснушек, золотистыми крапинками в зелёных глазах, улыбающимися чувственными губами и непослушными завитками медных волос.
Через пару дней после посещения злополучной йоги Ипатов проснулся в отличном настроении, посмотрел в окошко на яркое апрельское солнышко, твёрдо отбросил все проснувшиеся вместе с ним мысли о Гене и решил, что настало время для второго свидания. На работе он заглянул на форум и, выбрав очередного претендента, договорился с ним о встрече вечером.
Очень высокий и очень худой парень по имени Алексей ждал его практически
На Алексее был вытянутый бесформенный чёрный балахон и узкие чёрные джинсы, обтягивающие длинные худые ноги. В руках Алексей держал жёлтую розу.
– Бля-а-адь… – Выдохнул Ипатов себе под нос. – За что?
Он чуть замедлил шаг и попытался спрятаться за спину впередиидущей женщины. Однако Алексей заметил его, радостно замахал рукой и подошёл. Протянул Ипатову розу.
«Слава богу она жёлтая. К расставанию», – подумал Ипатов и взял цветок.
– Спасибо. Это так… мило.
Алексей улыбнулся и, слегка растягивая слова, сказал:
– А я вообще милый.
Ипатову показалось, что Алексей никак не тянет на актива. Но раз уж встретились, надо дать парню шанс. В очередной раз напомнив себе, что внешность не главное, а волосы можно и помыть, Ипатов жизнеутверждающе улыбнулся потенциальному ухажёру:
– Куда пойдём?
– Может в кино?
«Отличная идея, там темно и не видно, что я с мужиком и с розой. Причём одновременно».
– Я за! – ответил Ипатов.
Но обрадовался он рано. До кинотеатра ещё предстояло добраться.
Ипатов представлял, как нелепо они с Алексеем выглядят: разница в росте больше чем на голову, да и одеты совершенно не под стать друг другу. К тому же Алексей шёл слишком близко, розу было не спрятать, и народ откровенно косился на них, догадываясь о характере их встречи.
Ипатов то и дело ловил на себе недружелюбные взгляды прохожих. Он краснел, бледнел и старался отодвинуться от Алексея. Алексей заметил это и чересчур громко, по мнению Ипатова, спросил:
– Ты что, стесняешься?
– Нет, – прошипел Ипатов, задирая голову и сверкая на Алексея глазами: – Но зачем афишировать?
– Пусть все видят! Такая любовь тоже имеет право на жизнь!
Проходящий мимо мужичок скривился и сплюнул себе под ноги.
У Ипатова похолодело всё внутри: «Отпиздят. Как пить дать отпиздят».
– Лёш, расскажи лучше о себе, – попросил Ипатов в надежде перевести разговор в безопасное русло.
– С удовольствием! Я активист ЛГБТ-движения нашего города. Участвую во всех акциях и провожу просветительскую работу. Ты ведь понимаешь, как это важно?! Чтобы все знали, что мы нормальные! Что мы тоже имеем право жить так, как нам нравится, и любить того, кто нам нравится!
– Ага, понимаю. И часто тебе прилетало? – не сдержался Ипатов.
– Часто! – с гордостью сказал Алексей. – И в реанимации побывал, и срок условный получал… Но я борюсь за правое дело! И готов страдать ради этого столько, сколько нужно!