Ирбиса (не) приручить
Шрифт:
– Я, как твой "работодатель", запрещаю тебе покидать территорию детинца!- заорал Деб.
– Ты посмотри, какой властный босс выискался, — задохнулась попаданка от возмущения.
– Прямо можно о тебе фэнтези писать! А я еще обрадовалась твоему возвращению! Тиран! Я свободный человек! И если считаешь, что это не так, то — вон Бог, а вон порог!
– резко махнула девушка рукой, глядя в глаза разъяренного Хранителя.
– Сходи и успокойся, а когда вернёшься, тогда и поговорим.
Взбешенный Деб топнул ногой и... пропал. А на поляне разлилась растерянная
– Ну и зачем ты его прогнала?
– спокойно поинтересовался с крыльца Лигран, который аккуратно держал за руку Бину. Покосившись на пару, что вообще-то шла к ним, чтобы стать мужем и женой, Ира раздраженно отмахнулась и, развернувшись, побежала в лес. За спиной она слышала оклики мужчин:
– Сестра!
– растерянного Иссила.
– Иррина!
– недоуменного Парда и встревоженного Лиграна.
И тихое обращение к ним Бины.
– Дайте ей успокоиться, она еще сама не поняла, что у нее на сердце, - тихо убеждала она жениха и его ближников. Ира даже успела ее мысленно поблагодарить, но следующие слова знахарки заставили вспыхнуть злость с новой силой. — И вообще, в чужую семью вмешиваться бесполезно. Милые бранятся — только тешатся.
Ирина, услышав такую знакомую поговорку, аж полыхнула. Обратившись кошкой, она неслась по лесу, не замечая мелькавших деревьев, перемахивая через кустарники. В душе бушевал пожар, а ноги несли по единственно знакомой дороге, что вела к недавно покинутой деревушке, а горькие и злые мысли не давали прийти в себя.
– Это кто милый? Деб? Вредный, упрямый, твердолобый, не видит ничего дальше собственного носа. Лучшее определение — высоковольтный кабель в защитном кожухе — изолирован от всех и вся! Никого не видит! Где у нас невеста?
– передразнивала она лесовика и тут же язвительно отвечала. — Нет у нас таких! Я босс! Я приказываю! Никаких женихов!
Когда показался крутой берег реки, она на бегу превратилась в девушку и, раскинув руки, закричала в небеса:
– А-а-а-а-а! Ненавижу! Ненавижу тебя!
– Ты что удумала, сердешная?
– всхлип за спиной для Ирины раздался неожиданно.
– Остановись, ради Хранителей!
– Ничего!
– сердито буркнула девушка и резко обернулась.
– Не бойтесь, это просто накипело. Надо было выплеснуть эмоции.
Это же настолько надо было уйти в свою обиду, что даже с тонким слухом вариаци не услышать, как к ней подошла пожилая женщина в трауре.
– Фух!
– выдохнула незнакомка.
– Испугала, дочка! Я уж думала, беда какая приключилась. Поспешала, как могла.
Женщина действительно тяжело дышала, и видно было, что пробежка далась ей нелегко. Поискав глазами, куда можно присесть, землянка, махнув рукой, создала скамеечку:
– Присаживайтесь!
– Ох, ты ж!
– всплеснула руками вдовица.
– Так ты же чародейка Хранителя. А я все гадаю, кто такая.
Ира напряглась, но женщина, увидев ее нахмуренные брови, затараторила:
– Ой, да мне наши деревенские все уши прожужжали, что пока я за травами ходила, многое пропустила.
– Так травница с нами была?
– прищурилась недоверчиво землянка.
– Ну конечно!
– ласково дотронувшись до ее сцепленных пальцев, улыбнулась незнакомка.
– Разве с ее ногами пошастаешь по лесу?
– Ну да!
– осторожно признала правоту незнакомки девушка.
– Она и по деревне-то еле ходила.
– Да-да!
– закивала вдовица и сухо закашлялась.
– А еще этот недуг непонятный. Вот я и взялась бабке помогать, а то ее запас трав весь подобрали.
– Ой! Простите, — спохватилась девушка и запустила живицу в собеседницу.
– Сейчас Вам полегче станет.
– Благодарствую, дочка!
– блаженно улыбнулась женщина, прикрыв глаза и сделав глубокий вдох.
– Дай Хранители тебе долгих лет и счастья в жизни.
– А потом захихикала, прикрыв губы старческой ладошкой.
– Что же я, глупая, на Хранителей уповаю. Ты же их чародейка, они и так тебя одарят. Погоди! Я по-другому тебя отблагодарю за твою щедрость.
– Да уж!
– нахмурилась Ирина и тяжко вздохнула.
– Хранители...
Ира задумалась, а ведь повздорили на пустом месте. Не из-за чего! Надо будет попросить прощения... наверное...
А женщина, словно не замечая ее отстраненности, полезла в карман юбки, продолжая, приговаривать:
– Да ты, дочка, не кручинься! Все перемелется, и мука будет!
– в этот миг ее рука вынырнула из недр будто безразмерного кармана.
– Прими мою благодарность, не побрезгуй.
Вдовица протянула девушке маленькое, наливное, желтобокое яблоко.
– Да что Вы! Разве же мы хотели для себя платы?
– попыталась отказаться попаданка.
– Не стоит.
– Не обижай старую женщину, — глаза вдовицы заблестели, и по щекам покатились слезинки.
– Ты молодая, красивая! У тебя все еще впереди! Пусть же простится тебе все, что ты успела натворить, если вдруг кого обидела. Ну а если тебя обидели, то не держи зла!
– женщина вложила в руки Ирины яблочко и вздохнула — Прими! Это дар за все, что ты сделала. Разве одно яблочко — оплата? Скорее, большая благодарность за жизни всех жителей деревни от бедной женщины.
Слезы все катились и катились из янтарных глаз женщины. Громко вытерев шмыгавший нос и мокрые щеки фартуком, вдовица с трудом поднялась и поплелась к тропинке. Землянка виновато посмотрела ей вслед, покручивая в руках красивый, сочный гостинец. Кого-то напоминала ей эта старуха. Но кого? Они же сегодня столько людей повстречали...
***
Деб метался по чертогам, собирая и разгоняя тучи. Причем созданные клубы получались постоянно разных цветов: багровые и розовые, иссиня-черные и серые, как шкура волка. А вот белые никак не хотели формироваться.
– Нахалка, хамка, грубиянка! Вон Бог? Она меня прогнала... Нет, это надо же! Личную жизнь ей подавай! Что ей не нравится? Семью хочешь? У тебя уже есть отец и братья! Сейчас еще мать появится, или как там называют жену отца? “Я свободный человек…”,- передразнил он Ирину.