Ирландия. История страны
Шрифт:
По иронии судьбы центральной фигурой «Молодой Ирландии» во время революции 1848 года стал самый ее консервативный член. Уильям Смит О'Брайен (1803-1864) поздно обратился к национализму О'Коннелла, а в организацию «Молодая Ирландия» вступил только после трагедии голода. Он был истинным выпускником школы Харроу и Кембриджа и несколько лет являлся членом английского парламента. Не успели «молодые ирландцы» согласовать свои планы, как Митчелла арестовали, и О’Брайен оказался вовлеченным в трагикомедию под названием «Сражение за капустный огород вдовы Маккормака». О’Брайен и двадцать плохо вооруженных крестьян были разгромлены местной полицией в Баллингарри (графство Типеррери). Позднее О'Брайена арестовали на железнодорожной станции, когда он пытался бежать. Восстание «Молодой Ирландии» в великом революционном 1848
Экономика
Ирландский историк и экономист Л. М. Каллен доказал, что полная зависимость Ирландии от картофеля проявлялась и до голодных 1840-х годов. Он отметил, что всеобщий голод в Ирландии случился в 1740-1741 годах и охватил часть территории в 1817 году. Каллен обратил внимание и на разницу между участью крестьян и рабочих и более зажиточных фермеров, способных позволить себе лучшее питание. Большое значение придавал Каллен упадку домашнего ткачества, а следовательно, и производству льна на северо-востоке (например, в бывшем ранее зажиточном центре ткачества Уэстпорте, графство Мэйо). Это лишило многих людей реальной альтернативы, а потому все переключились на выращивание картофеля. Каллен заключает: «Принимая во внимание кризис домашнего производства, можно сказать, что причины голода были не только аграрными, но и промышленными». Он считает, что последствия голода были неоднородными и связанными с обнищанием Манстера и Коннахта. В этом с ним согласны другие историки.
Что можно сказать о сильном приросте населения в 1800— 1845 годах? В противовес старым интерпретациям письменные свидетельства не подтверждают того взгляда, что в этот период прирост был ненормален или что его вызвали ранние браки. И данные о рождаемости, и возраст брачующихся на момент переписи 1841 года не отличались от показателей других европейских стран. Бесспорно, между 1785 и 1841 годами ирландское население выросло на 105 процентов, но ведь то же явление наблюдалось и во всей Европе. С другой стороны, достижения медицины, в том числе прививки от оспы, хотя и понизили уровень детской смертности, но при этом сделали обедневших крестьян более зависимыми от урожая и болезней картофеля. Рой Фостер, участвовавший в этой дискуссии, отметил, что прирост населения в Ирландии на самом деле стал падать в 1820-х годах. Частично это было вызвано эмиграцией молодых людей, имевшей место и ранее и связанной не только с голодом. Некоторые объясняют падение прироста и тем, что в 1830-х годах женщины позже стали выходить замуж.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Первые дебаты об ирландском голоде продемонстрировали силу мифа в истории. Что же можно сказать об этом в XXI веке? Во-первых, «теория геноцида» не выдерживает критики. Прискорбное отношение британского правительства к Ирландии не было проявлением целенаправленного геноцида, как пытались убедить всех и вся националисты из «Молодой Ирландии». Во-вторых, последние исследования историков-экономистов доказали, что факторы, имевшие место до голода, оказали значительное влияние на бедствие, и его последствия оказались катастрофическими для беднейших слоев населения. Наконец, голод, несомненно, дал импульс развитию ирландского национализма в духе Тоуна, Эммета и Дэвиса.
ГЛАВА 12
Парнелл и Лига гомруля, 1868-1891 годы
Когда Гладстон торжественно пообещал «умиротворить Ирландию», ситуация на острове была неспокойной и нестабильной. Катастрофическое положение, вызванное картофельным голодом, и чувство горечи, не оставлявшее людей, породили в 1858 году движение фениев (от древнеирландского fianna — легендарной военной дружины древних ирландцев). Фении поставили себе задачу навсегда разорвать связь с Англией. Возглавил движение Джеймс Стефенс. В 1867 году несколько восстаний фениев провалились, лидеров арестовали, троих казнили в
Заявления подобного рода из уст британского премьер-министра вдохновили ирландских националистов, таких как бывший фений Майкл Дэвитт (1846-1906), который обвинил «диктатуру лендлордов, установленную в этой стране Англией несколько веков назад» (намек на англо-ирландский класс, часто называемый «западными британцами», многие из которых предпочитали жить в Англии). Различие заключалось в том, что Дэвитт хотел положить конец английскому правлению в Ирландии, а Гладстон, напротив, хотел его сохранить.
Расформирование ирландской церкви
Еще более ненормальным, как полностью признал Гладстон, было положение ирландской церкви. Будучи эквивалентом англиканской по другую сторону Ирландского моря, она пользовалась всеми привилегиями последней, но не получала никакой поддержки. До 1829 года католические ирландцы вынуждены были слушать мессу на улице, в то время как священнослужители епископальной церкви проповедовали в пустых храмах.
В 1868 году Гладстон объявил, что церковь Ирландии «должна прекратить свое существование» как государственное образование, но его удивила реакция на это заявление. Разгневанные ирландские клирики выступили против «святотатственного нападения» либерального лидера, хотя отменить его были не в силах. В 1869 году палата общин аннулировала 5 статью Акта об унии 1800 года. Это разорвало связь ирландской протестантской церкви с церковью Англии и поставило ее в то же положение, что и католическую церковь Ирландии. Как писал Гладстон лорду Гранвилю, это положило конец «скорбному спекулятивному вопросу».
Земельный акт 1870 года
Отделение церкви от государства доставило ирландцам некоторые неприятности, но земельный акт должен был принести «умиротворение», о котором в 1868 году говорил Глад-стон. Акт решал скромную задачу: фермеров защищали от выселения, однако не гарантировали землепользования, и ничего не было сделано для назначения справедливой ренты (этого решения оставалось ждать до 1881 года). В результате, как пишет один историк, «после 1875 года фермеры-арендаторы долгие годы испытывали давление, и на понижение арендной платы никто не шел». Если Гладстон надеялся подобными мерами решить «ирландский вопрос», то результат его разочаровал.
ДРУГОЙ ОСТРОВ ДЖОНА БУЛЯ
Похоже, виной всему было невежество англичан относительно Ирландии, поскольку даже самый заинтересованный в «ирландском вопросе» правитель, Гладстон, оказался весьма наивным. Страну он посетил только раз (в 1877 году, когда был в оппозиции) и в память о своем визите посадил в Эннискерри дерево. Хотя либеральные лидеры вроде Гладстона и Джона Брайта верили, что просвещенная политика может смягчить ирландские беды, другие были не столь снисходительны. Королева Виктория утверждала, что «эти ирландцы ужасные, отвратительные люди, не похожие на любой другой цивилизованный народ». Ее любимый премьер-министр Бенджамин Дизраэли, напротив, выражал недоумение, когда слышал, что английские государственные деятели не могут понять природу ирландских проблем: «Мне бы хотелось, чтобы какой-нибудь публичный человек объяснил, что такое "ирландский вопрос"... В один день это папа, в другой — картофель...»