Is death
Шрифт:
Клод усмехнулся:
– Что можно увидеть на чистом листе бумаги? Только его девственность.
– Как — чистый?
– Жюльет выхватила бумажку у него из рук. Нет — вот адрес электронной почты, написанный четкими крупными буквами... т-а-а-к, приехали!
– Чистый ведь?
– спросил Клод, внимательно глядя на жену.
– Как твоё здоровье? Что сказал доктор? Я тебе не звонил весь день, потому что ты ведь сказала, что пошла на обследование...
– У меня все равно был выключен телефон, - проговорила Жюльет.
– А здоровье...
– Какой кошмар?!
– тот рассмеялся.
– Позвонишь доктору завтра утром и он тебе всё скажет.
– Утром...., - машинально повторила она.
– Да, мне утром обязательно надо к врачу.
Клод согласно кивнул:
– Да, лечиться надо. Здоровье — это наше всё. Что ты там всё время чешешь, милая?
– Да что-то мешает, - ответила Жюльет, в очередной раз проводя рукой по задней стороне шеи.
– Посмотри...
Подойдя ближе, Клод отвёл в сторону пучок волос, повернул Жюльет к свету....
– Ничего такого, - сказал он, проводя пальцем по её тонкой коже.
– Тут только две розовые точки, ты их и чешешь. Похоже на комариные укусы.
– Да, около госпиталя, когда я возвращалась, было полно комаров, - ответила она.
– Ничего, пройдёт — и не такое проходит. Клод..., - Жюльет подошла к зеркалу и провела руками по щекам, на которых не осталось и следа от недавнего желтоватого оттенка, - Клод, что ты думаешь о большом морском путешествии? Только ты и я! Потом покинем Лион и переедем в наш дом в Малибу, а? Что думаешь?
– Ну-у... неплохо придумано. А как же работа, дела?
– Ничего!
– Жюльет повернулась и заговорщически подмигнула мужу.
– Разберёмся!
Через две недели, сидя за столом в своей парижской квартире, Генрих готовился начать завтракать. Его помощник уже принёс всё необходимое, но ещё продолжал возиться на кухне, готовя омлет. Когда он вошёл в столовую, держа перед собой горячую сковороду, Генрих подвинул на середину стола антипригарную подставку и с довольным видом потёр руки:
– Пахнет замечательно!
– Всё как вы любите, - помощник ловко разделил омлет на четыре части, поровну положив их на тарелки, - с шампиньонами и петрушкой!
– Отлично!
– Генрих не спеша заправил белоснежную салфетку за ворот рубашки и с аппетитом откусил кусочек хрустящего тоста.
– Тебе, Масси, давно пора дать мишленовскую звезду!
– Да?
– тот заправил в рот огромный кусок омлета, но вдруг задумался.
– Так вроде, босс, эти звёзды только ресторанам дают?
Генрих улыбнулся:
– А тебе всё равно надо дать! Чем у нас тут не ресторан? А ты лучший и единственный шеф.
– Я согласен!
– Масси кивнул.
– У вас сегодня хорошее настроение?
– Отличное!
– подтвердил Генрих, тоже приступая к горячему.
– Мадам наша нашлась.
– Ого! Где же?
– Пока ещё плывёт на круизном лайнере
– Я же говорил, босс, что она решила устроить для себя отдых. Все так делают. Откуда стало известно?
– Ночью пришло сообщение от нашего друга из полиции. Она оформила билеты, не позаботившись о том, чтобы сменить имя.
– И что, теперь рак вернётся к своей хозяйке?
– с усмешкой спросил Масси.
– Он уже вернулся, и притом, в ещё более запущенной форме.
– Ну и поделом!
– Масси налил стакан мангового сока откинулся на спинку стула.
– А ведь она едва не ускользнула от справедливого возмездия. Надо же было ей заболеть болезнью, списывающей половину прегрешений! Но всё равно, какая тварь, а? Воспользовалась первым мужем, чтобы без напряжения получить диплом, потом бросила его, как собаку, отобрав всё имущество под прикрытием детей. Второму мужу не бросила спасательный круг, когда он, пьяный, стал тонуть. Кстати, «бросила - не бросила»... неплохой каламбурчик получился, да?! А сколько людей она погубила, занимаясь бизнесом! Шла напролом, иногда по трупам, никогда ни в чём не раскаиваясь и не признаваясь в этом даже себе. А Клод этот...
– Зачем ты мне всё это рассказываешь? Я знаю обо всём лучше тебя, - перебил его Генрих.
– Сейчас главное то, что дело сделано чисто и быстро. Я выполнил своё обещание, а она нет. Договор нарушен. Убедившись, что болезнь действительно оставила её, мадам предпочла не заплатить, а просто смотаться из страны и начать новую весёлую жизнь. У неё был шанс, но она его не использовала и осталась верна своей вероломной натуре. Рак — это всегда возмездие, но не хватало малого, чтобы оно стало абсолютно справедливым. Последняя капля переполнила стакан, так что Он, - Генрих глазами указал наверх, - Он может быть доволен.
– И Он тоже, - Масси топнул по полу ногой.
– А говорил я о ней, потому что не перестаю удивляться человеческой подлости и двуличности. Живут, словно отмерили себе Мафусаилов век, не задумываясь о последствиях. Она и вас не испугалась, даже убедившись в ваших возможностях. Деньги людей губили всегда и будут продолжать губить - нет для них ничего важнее денег. Сколько богатых людей, лишившись состояния, предпочитали смерть жизни в бедноте... ну я же прав, босс?
– Да, ты прав. Кстати, а мальчик-то наш остался без денег, - Генрих покачал головой.
– Нехорошо! Нельзя заставлять ждать человека в подобных случаях. Сегодня же вечером съездишь к нему и передашь деньги.
– Двадцать миллионов?
– Именно. Это всего сорок пять килограммов в крупных купюрах — не надорвёшься.
– Сделаю!
– Масси кивнул.
– Может быть, немного коньяка по такому случаю, босс?
– Коньяк?
– Генрих на секунду задумался.
– Наливай!
К О Н Е Ц
Россия, Сочи, декабрь 2015 г.