Исцеление огнем
Шрифт:
И разговор генерал начинает чисто мужской, без экивоков, прямо с места в карьер.
– Должен сказать, – хмыкнул он в усы, – что последняя речь господина Ульянова на съезде Советов перед тем, как его того… застрелили, сильно меня удивила. Не ожидал я от этого человека, прежде требовавшего только крови врагов революции, такого записного вегетарианского миролюбия. Скажите, господин Серегин, это ваша, гм, заслуга?
– Да, моя, – честно ответил я.
– И как же это вам удалось? – деланно удивился генерал Келлер, при полном молчании сына и обеих женщин.
– Обыкновенно, – пожал я
– Не сдержали, значит, обещания, господин Серегин? – усмехнулся Келлер.
– Ну почему же? – сказал я. – Господин Ульянов в настоящий момент вполне жив и находится в руках сразу двух профессоров медицины цивилизации пятого уровня. Несмотря на невероятно тяжелое ранение, безусловно, смертельное для любой цивилизации уровнем ниже пятого, прогноз выздоровления у пациента со временем вполне благоприятный. Через пару-тройку лет он будет как новенький. Единственное, что я могу обещать – к исполнению обязанностей председателя Совнаркома этот господин не вернется никогда. Теоретическая работа подходит ему в значительно большей степени.
– Да, Федор Артурович, – решил дополнить меня Михаил Романов, – как раз эта замена господина Ульянова на господина Джугашвили и была тем самым условием, при выполнении которого Сергея Сергеевича допустили на следующий уровень Мироздания. После этого события его работа в нашем мире считалась сделанной в общих чертах, а отдельные недостатки можно было исправить и позже…
– Ну хорошо, господа, – проворчал Келлер-старший. – Я не буду спрашивать, почему, как вы говорите, Всемогущему Господу так чрезвычайно важен этот молодой грузин. В любом случае я никак не смогу проверить правдивость вашего ответа. Вы лучше скажите, для чего вам нужен я сам?
– Мы хотим предложить вам службу на тех же условиях, что и Михаилу Александровичу, – ответил я. – Но прямо сейчас давать ответа не надо. Прежде чем вы решитесь сказать «да» или «нет», я обязуюсь устроить вам путешествие по различным мирам, в ходе которого вы сможете увидеться с бывшим государем Николаем Александровичем и убедиться в его полном и неподдельном счастии. Также я могу организовать вам встречу с вдовствующей государыней Марией Федоровной, пребывающей сейчас в моем Тридесятом царстве на правах почетной гостьи с открытым листом. Кроме того, вы сможете переговорить с командующим моей второй армией генералом Багратионом, а также иными его соратниками по Бородинскому полю, побывать в мирах тысяча девятьсот пятого и пятнадцатого годов, где сможете убедиться в моей безусловно пророссийской патриотической политической ориентации…
– Пророссийская политическая ориентация, по моему мнению, очень плохо сочетается с большевизмом, – возразил генерал, – ну да ладно. Наверное, и в этом случае у вас найдется какое-нибудь весьма правдоподобное объяснение…
– Это объяснение, – сказал я, – вы сами сделаете для себя, как только побываете в будущих относительно вас мирах сорок первого и семьдесят шестого годов.
– Да, Федор Артурович, – подтвердил Михаил Романов, –
– Ну ладно, господин Серегин, – хмыкнул Келлер-старший, – если вопрос стоит именно таким образом, тогда посмотрим, а потом решим. А теперь ответьте, почему вы ведете себя так, будто я невеста на выданье, а вы жених?
– Вы, Федор Артурович, настоящий человек и защитник Отечества, а такие мне нравятся, – ответил я. – кроме того, моя должность Защитника Земли Русской велит каждого такого человека брать за руку и ставить рядом с собой в строй. Вместе и рогатого старика, то есть черта, бить веселее…
– А кто этот рогатый старик? – не заметив моей последней оговорки, спросил генерал.
– Рогатый старик Эрлик – это одна из ипостасей Сатаны, принятая у древних кочевых народов, в частности, авар, – пояснил бывший Великий князь. – Сергей Сергеевич столкнулся с ним, когда громил авар и, соответственно, спасал артан. Ника мне рассказывала, что после небольшой демонстрации силы Нечистый теперь опасается даже просто находиться в том же мире, что и Сергей Сергеевич. При нечаянной встрече по рогам можно получить так, что потом копыта разъедутся.
– Да неужели, Ваше Императорское Высочество? – усомнился было Келлер-старший, и совершенно напрасно, потому что я на ладонь подвыдернул из ножен свой меч бога войны, после чего с лезвия полыхнуло светом первого дня творения, заставив присутствующих непроизвольно зажмуриться и сделать шаг назад.
И в тот же момент, одновременно с чесоткой в темечке, я ощутил, как что-то горячее разворачивается внутри меня и высовывается наружу во всем блеске своего неземного величия.
– Вот то-то же, смертные! – прямо у меня над ухом произнес оглушительно громовой голос младшего архангела. – Бойтесь Гнева Господнего и неукоснительно выполняйте все указания Его Посланника господина Серегина, тако же, как он сам выполняет повеление Божье поступать только по совести!
Со стуком вставив меч в ножны, я усилием воли загнал архангела обратно внутрь, мысленно ругаясь самыми последними словами. Мне требуется договориться с этим человеком по-хорошему, а не запугивать его Божьими карами. Но, как ни странно, этот агрессивный демарш архангела в сочетании с демонстрацией сияющего меча Бога Войны сработал наилучшим образом.
– Господин Серегин, – сказал генерал Келлер, склонив голову, – прошу простить меня за недоверие, проявленное к словам Его Императорского Высочества. Просто на протяжении моей не такой уж короткой жизни различных шарлатанов вокруг было много, а никаких чудес не наблюдалось.
– Мне не за что вас прощать, – ответил я. – Вы, Федор Артурович, правильно сказали о засилье шарлатанов, напропалую обещающих чудеса каждому желающему, но не способных ни на что, кроме банальных цирковых фокусов. В моем родном мире сто лет тому вперед в России тоже в изобилии водились разные пройдохи, обещавшие доверчивой публике излечение от всех болезней, отворот, приворот, снятие порчи и сглаза, а самые наглые – еще и оживление умерших родственников. Ну а потом мы пошли в свой последний и самый главный поход, где встретились с настоящими чудесами, впрочем, сейчас говорить об этом неуместно…