Исцеление сердца
Шрифт:
И вот Леиф ушел, и они остались одни, и Михкель повернулся к ней с улыбкой.
— Думаю, прошлой ночью, когда я был просто капитаном корабля торговцев, я ему понравился больше.
Ее муж ревновал, и она этого не понимала, но сейчас дело было не в этом.
— Он просто удивлен. Как и я, — Ольга ухватилась за рубашку брата. — До сих пор не могу поверить своим глазам! Как ты здесь оказался? И ты — капитан этого большого корабля!
Михкель засмеялся.
— Не такой уж он и большой. Хороший и крепкий. Это мой второй корабль. Первый потопили пираты — которые
— Я счастлива. Леиф — хороший человек, хороший ярл. И стал мне хорошим мужем и отцом моему ребенку. Наша любовь очень сильна. А Гетланд — то место, которому я принадлежу. Но моя история… длинная и тяжелая.
Ее брат наполнил чашу медовухой.
— У меня есть время. Я хочу услышать твою историю, и я расскажу тебе свою. Но сначала мне нужны новости. Ты слышала о нашей семье?
Ольга вздохнула и приготовилась рассказать брату свою историю. Несмотря на то, что она не собиралась рассказывать о самом плохом и верила в то, что Леиф был прав, считая ее мастером слова, ей нужно подбирать слова очень осторожно. Иначе ее муж и ее брат станут врагами.
~oOo~
Некоторое время спустя Вифрид позвала ее кормить Магни. Михкель, который становился все тише и тише с каждым ее словом, ушел с объяснением — или оправданием — что у него есть работа на корабле. Пообещав ей, что они поговорят еще, он обнял ее, а затем ушел, и Ольга вернулась к сыну.
Леиф сидел, держа Магни у плеча, и мальчик радостно вертелся и дергал отца за волосы.
Ольга сняла верх хангерока и забрала сына.
— Ты злишься? — спросила она, кормя мальчика.
Глаза Леифа вспыхнули.
— Нет. Конечно, я не злюсь. Я счастлив, что твой брат вернулся к тебе. Я видел твою радость сегодня, и я счастлив и хочу для тебя только счастья.
Однако она услышала что-то другое в его голосе. Что-то грустное, о чем ему не хотелось говорить.
— Тогда в чем же дело?
Он подошел к ней и зацепил пальцами новую изумрудную подвеску.
— Я бы не хотел, чтобы он встал между нами.
— Как он может?
— Он знает обо всем, что произошло с тех пор, как вы виделись в последний раз?
Ольга поняла. Она тоже боялась. Но не думала, что и Леифу страшно.
— Он знает. Мы долго об этом говорили. Он опечален потерей братьев и отца. Но, Леиф, любовь моя, я не виню тебя сейчас, и я не винила тебя, пока рассказывала свою историю. Я не стала. Я думаю, что Мика разочаровался во мне, ведь я стала частью мира тех, кто грабил наши края. Но на тебя он не злится.
Леиф криво улыбнулся.
— Ему не нравится здесь?
— Думаю, ему очень понравились деньги Гетланда. Но он не делает большого различия между пиратами и налетчиками.
— Полагаю, мы не так уж и отличаемся от торговцев. Я бы сказал, что они ничем не отличаются от нас. Мы все хотим забрать как можно больше того, что есть у других.
Ольга подумала о налетчиках, которые ограбили прибрежную деревню. Они убивали
Те, кто был теперь ее друзьями и самой большой любовью, напали на ее деревню и сделали ее рабыней. Но теперь они были ее народом, и она была счастлива здесь. Ольга постаралась принять, но не понять. Она смогла увидеть в этих людях не только монстров с изрисованными лицами, и понимала, что этот мир полон разных людей — как и любое другое место.
Но она не забыла страх, который испытывала, прячась в углу с юной Йоханной, или ужас загона, в котором налетчики держали женщин и девочек. Она помнила, каково это, когда тебя грабят и насилуют, и какими бы страшными ни были эти воспоминания, Ольга не хотела их отпускать.
Леиф ошибался, думая, что торговцы, которым покупатель отдавал деньги сам, одно и то же с налетчиками, которые приходили насиловать и отбирать у людей то, чего они не хотели отдавать.
Но сейчас было не время говорить такие вещи. Поэтому она улыбнулась мужу и сказала самые главные слова:
— Леиф, я люблю тебя. Мы — едины. Я рада, что мой брат здесь. Мне приятно знать, что он здоров, но он — не моя жизнь. Моя жизнь — это ты и Магни. Мы пришли в жизнь друг друга в моменты, полные страха и боли, и пережили самое худшее, и мы вместе. Михкель не может разделить нас. Ничто не может.
Глава 24
Через несколько дней команда Михкеля собрала весь непроданный товар и то, что они купили у жителей Гетланда, и приготовилась отправиться в следующий порт.
Леиф стоял на пирсе, в нескольких шагах от трапа, и ждал, пока Ольга прощалась с братом.
Двое мужчин держались друг с другом настороженно, но достаточно цивилизованно. Леиф, конечно, не был против, что Ольге выпал шанс воссоединиться с последним выжившим членом ее семьи, и Михкель был явно предан своей сестре. И все же присутствие Михкеля заставляло его чувствовать себя не в своей тарелке.
Его очевидное презрение к Леифу и его народу было одной из причин. Еще до того, как он узнал об их семейной связи, с ночи их первой встречи, Леиф почувствовал отвращение Михкеля к его людям. Уже потом он узнал, что это его помощник, Антонис, настоял на том, чтобы заглянуть в эту часть мира.
Возможно, Михкель просто не нравился Леифу. Он не хотел, чтобы это чувство просочилось в сознание Ольги. Она была его женой, и это был ее мир, и она была счастлива здесь. Он не хотел, чтобы Михкель изменил ее видение мира.
Да, он ревновал.
А еще считал Михкеля лицемером. Ольга считала, что торговцы отличаются от налетчиков и пиратов тем, что им люди отдают монеты по своей воле и получают что-то взамен. Но она была наивна. И брат не разубеждал ее в этом. Леиф знал, что делали торговцы, такие как Михкель и люди на его корабле, чтобы получить бочки со специями и сундуки с драгоценностями.