Исцеление

Сойфер Дарья

— Ника, — снова позвал Исаев, и она, наконец, соизволила появиться.

— Что там, Павлик? Что-то ужасное? — тетя Надя едва ли не подпрыгивала, чтобы заглянуть через плечо старшей дочери в комнату.

— Нет-нет, Надежда Сергеевна, все под контролем. Еще минуточку.

— Иди, мам, — Ника щелкнула дверным замком.

— Нужен твой совет, — Паша понизил голос.

— Только не ругайся, я тебя умоляю! — отчаянно зашептала Алинка. — И обещай, что не скажешь маме!

— Мне это уже не нравится, — нахмурилась Ника.

— Да пообещай ты ей уже! — Исаев не выдержал и, дождавшись утвердительного

кивка, продолжил. — У нас внематочная беременность.

— В смысле?! — Вероника лихорадочно пригладила волосы и, явно не зная, куда деть руки, скрестила их на груди. — Алина, ты в своем уме? Я тебе лет пять назад все объяснила про контрацепцию! Только не говори, что ты по пьяни…

— Ты же обещала! — младшая совсем по-детски надула нижнюю губу.

Вот-вот, Катя делала точно так же! Знал бы, что эти две мелкие курицы вырастут такими дурами, порол бы их в детстве ремнем для профилактики.

— Она не хочет говорить маме, — вмешался Паша, пока не началась ссора. — Просит меня взять ее на операцию.

— Ты же в отпуске! — удивилась Ника. — И ты не гинеколог.

— Когда я брал тебя, тоже была не моя смена, — он вздохнул, мысленно уже ругая себя за следующие слова. — Теоретически, я и правда могу выйти. И не придется ничего рассказывать Надежде Сергеевне. Беременность правотрубная, такие часто путают с аппендицитом. Слишком схожая клиника. Раз десять, наверное, за мою практику мне клали на стол женщин с ошибочном диагнозом. Я, правда, всегда в этих случаях трубу удалял. Так что ничего не гарантирую.

— Алина… Твою же мать… — Ника устало опустилась на компьютерное кресло и провела по лицу ладонью.

— Но он же сказал: можно так сделать, и мама ничего не узнает, — пыталась разжалобить сестру Алина.

— Помолчи! — огрызнулась та. — Ты уже сделала все, что могла. Паша, у тебя из-за этого могут быть неприятности?

— Не должны, по идее. Скорую надо вызывать по-любому, поедем к нам. Я пока запрошу операционную… Просто не хочу обманывать тетю Надю без твоего ведома. Чтобы потом не оказаться крайним.

— Вечно ей все сходит с рук, — вздохнула Ника, осуждающе взглянув на сестру. — По-хорошему, Алин, надо сейчас пойти и выложить все маме и дяде Вите. Тебе не помешало бы как следует всыпать… Радуйся, что у нее гипертония, а у него был в позапрошлом году инфаркт. Всех подняла на уши, а сама…

— Ладно-ладно, ей сейчас и без того плохо, — вступился Паша, хотя был солидарен коллегой по клубу старших отпрысков. — Выпишу, и сможешь ее хорошенько взгреть. Значит, решили? Беру как аппендицит?

— Добрый ты человек, Исаев, — Ника покачала головой и сдалась. — Хорошо, пусть будет так. Пойду, обрадую маму. Отец ребенка в курсе? Кто он вообще?

— Тут такое дело… — Алина посмотрела на сестру, на Пашу, снова на сестру. — Учти, ты уже обещала, что не будешь психовать… В общем, это твой босс. Марк.

[1] Крючковидная кость (лат.)

Глава 18

30 мая 21:52

#тоска #отпускныебудни

Народ, я серьезно.

Работа засасывает, как Мордор.

Заберите меня кто-нибудь из Москвы.

Пашино возвращение в больницу не было триумфальным.

Медсестры косились на него с недоверием, коллеги натянуто улыбались. Лукьянова высказалась за всех:

— Исаев, что тебе не отдыхается? Пришел хвастаться отпуском?

— Конечно, — Паша достал форму, чтобы переодеться. — Какое может быть удовольствие от жизни, если не испортить настроение ближнему?

— Давай, издевайся, — Лукьянова потерла шею, убирая очередную заполненную историю. — У тебя, дружочек, зависимость. Тебе бы загорать, а круги под глазами только чернее стали.

— Это меня Поспелов на тех выходных напоил. Насильно.

— Рассказывай мне тут, — она скептически хмыкнула. — Лечиться надо.

Исаев и правда чувствовал себя довольно скверно. И не потому, что гостил у Жени. Как-то все вдруг стало тошно и безрадостно. Что-то навязчивое крутилось в голове, но тут же ускользало. Хотелось сбежать куда подальше от собственных мыслей, сменить обстановку, только чтобы все прекратилось. И он поспорил бы с кем угодно на свою коллекцию предметов, извлеченных из прямой кишки, что дело в Карташовой. Пора уже было ее выловить, зажать в угол и все выяснить раз и навсегда. Либо она с ним, либо она сама по себе. И никаких намеков, обид, недоговорок и прочих женских ритуалов. Оставалось только разобраться с ее сестрой.

В скорой с Алиной ехала Ника, Паше пришлось сажать тетю Надю к себе и везти следом. Надежда Сергеевна что-то рассказывала, и под ее мерный бубнеж Исаев задумался: как могла младшая Карташова забеременеть от Марка?

Нет, теорией он владел и, чего уж скрывать, сам, бывало, практиковался. Но даже он со своей склонностью выпить и расслабиться никогда не забывал про предохранение. А уж Веселовский должен быть помешан на том, чтобы все шло по плану. Чем человек богаче, тем серьезнее он относится к последствиям своих поступков. Особенно, если этот человек зарабатывает на инвестициях и привык соображать на несколько ходов вперед.

Паша сам был свидетелем знакомства Алины и Марка. Она тут же включила свое обаяние, он лениво предложил подвезти. Даже если включить воображение и представить, что все случилось в первый же день, а оно примерно так и было, судя по срокам, то глупо было бы допускать малейшую вероятность, что Веселовский вдруг решил поэкспериментировать с ощущениями. И потом еще так хладнокровно подвозил домой старшую Карташову? Приударил за обеими? Либо он последний мерзавец, либо что-то тут нечисто.

Свои подозрения Исаев решил держать при себе. Ника и без того перенервничала, и он удивлялся ее способности брать себя в руки. Она явно была неприятно поражена, встретив его в компании Лены, хотя и старалась не подавать виду. И после всего этого не врезать Алине, узнав про ее шашни с Веселовским? Паша мысленно ей аплодировал. Да, Ника побледнела. Да, почти не разговаривала ни с ним, ни с сестрой, ни с подругой, но при этом именно она действовала разумнее остальных. Собрала младшей вещи в больницу, уладила формальности с неотложкой. Он бы и рад был объяснить ей, что с Леной встретился по-дружески, но момент все время был неподходящий. Как-то ни к селу, ни к городу. Тут у девушки труба в любой момент лопнет, а он со своими объяснениями… Сначала операция — потом разговор.