Исчадие ада
Шрифт:
– Я не могу, - Кристина впилась ему в плечи холодными пальцами, - Я не могу. Каждый раз я вижу, что он делал со мной, я чувствую его руки на своей коже, я чувствую его запах…Я не могу, избавь меня от этого Габриэль, пожалуйста.
Кристина умоляюще посмотрела ему в глаза, она не чувствовала, как по щекам катятся слезы.
– Если я убью тебя, я убью сразу нескольких. Твоего сына, твоего отца, твою мать и себя. Ты хочешь нам смерти, Крис? Ведь он хотел именно этого. Хотел, чтобы ты страдала, и получается, что он победил. Пей, Крис. Давай, сделай это.
Габриэль надкусил вену на запястье и поднес к ее губам. Кристина почувствовала, как от голода кружится голова, сводит скулы и дерет в горле.
– Давай, ради Велеса. Пей. Живи назло ему. Борись, Крис. Победи эту тварь.
Она
– А теперь выпей лекарства, которые дала тебе Фэй.
Кристина протянула руку за флаконом с каплями и залпом осушила,
– Останься со мной, пока я буду спать, - попросила она, чувствуя, как ее глаза закрываются.
34 ГЛАВА
У счастья нет завтрашнего дня, у него нет и вчерашнего,
оно не помнит прошедшего, не думает о будущем,
у него есть только настоящее, - и то не день, а мгновение...
(с) Иван Тургенев.
Габриэль впервые видел Кристину такой как сейчас. Словно с другого ракурса, даже ее эмоциональный фон изменился. У него было удивительное чувство, что с нее содрали все ее маски, все защитные оболочки и теперь перед ним она настоящая. Очень хрупкая, нежная, ранимая и одинокая. Это все равно что пробраться в логово хищницы вооружившись до зубов и вдруг понять, что там внутри, кто-то боится гораздо больше чем ты сам. Кристина спала, а он просто лежал рядом и смотрел на нее. Она позволила. Даже больше - она попросила его не уходить. Это дорогого стоило. Для него, больше чем вся вселенная. Его гнев постепенно превращался в чувство едкой горечи, осадок сожаления. Габриэль не смог уберечь ее. Свою женщину. Чувство вины подтачивало изнутри, как червь. Миха нанес раны им обоим. Но раны Габриэля значительно глубже он задел его мужскую гордость, посмел тронуть и причинить боль ЕГО женщине. С этим трудно смирится, с этим трудно дышать. Но Габриэль просто обязан взять себя в руки ради Крис. Потому что только рядом с ним она становилась такой отчаянно беспомощной. И именно ему доверила оберегать свой сон. Габриэль вдруг поймал себя на мысли, что готов целую вечность провести рядом с ней, как верный пес, имея только возможность заботится о ней и оберегать, не требуя ничего взамен. Во сне Крис походила на ребенка, светлые пряди упали на глаза, рот приоткрыт, веки подрагивают. Габриэль погладил ее по волосам, осторожно убрал непослушный локон с ее щеки и поднес его к лицу с наслаждением вдыхая аромат. Так пахнет счастье. И оно заключается не только во взаимности, а именно в таких моментах, когда любовь похожа не на цунами, а на безбрежное небо. Кристина пошевелилась во сне и прижалась к нему еще крепче. Впервые это не вызвало всплеска плотского желания, ничего кроме нежности. Да он бы и не посмел. Скорее отрезал бы себе член и яйца, если бы возник, хоть намек на эрекцию. Но в этот раз его плоть гармонировала с разумом. Габриэль старался не думать о том, что увидел на той проклятой пленке в логове Михи. Нет, на ней не было Крис, на ней была другая девушка, очень похожая, светловолосая и белокожая, так же как и на третьей и на четвертой и на пятой пленке. Но судя по тому состоянию в котором Габриэль нашел Кристину, можно предположить, что вонючий ублюдок проделывал с ней вещи и похуже. В глубине души теплилась надежда, что все же Крис повезло больше. Ему хотелось в это верить. Миха кастрат. Свое удовольствие он получал от страдания жертв. Тех несчастных он резал на живую, вытаскивал из них внутренности и они чувствовали, как хирургический скальпель резал их плоть. Сексуального насилия не было, и Габриэль мог смириться с этим. Точнее заставить себя не думать. Кристина- воин, она вытерпела издевательства и Габриэль нисколько не сомневался в том, что и ублюдок получил свою порцию боли. Его начало трясти от ярости, это как приступ эпилепсии, который невозможно контролировать.
– Обними меня…
Он замер…ему
– Обними меня, пожалуйста.
Устроилась у него на груди, не открывая глаз, и парень осторожно положил руку ей на плечо, прижал к себе. Посмотрел на Крис, но она спала, возможно, разговаривала во сне. Габриэль прижался щекой к ее волосам и закрыл глаза. Ярость снова стихала. Ее ладонь лежала на его груди с левой стороны, а под ней билось его сердце. Для нее. Именно в этот момент Габриэль понял, что она единственная. Даже если в его жизни когда-нибудь и будут другие женщины, он все равно будет любить только Крис. И вот именно это мгновение станет самым ценным воспоминанием за всю его жизнь. Одним из тех, которое прячут глубоко в душе, как в самой дальней комнате, словно сокровище от чужих глаз…Потом…Когда Крис уйдет из его жизни у Габриэля останутся эти воспоминания.
Он держал ее в объятиях до самого утра, это все что она от него сейчас хотела, и был счастлив, что может дать ей спокойствие и чувство защищенности. Да, он мечтал о другом. Было бы лицемерием и ложью сказать, что Габриэль не надеялся на большее чем благодарность и привязанность с ее стороны. Надеялся, жаждал, мечтал об этом, но черт возьми, был согласен даже на саму малость.
Крис проснулась от запаха крепкого кофе и от чувства пустоты рядом с собой. Подскочила на постели и тут же с облегчением вздохнула. Габриэль как раз зашел в спальню с подносом в руках. Очень специфическое чувство одиночества, когда он не рядом. Дискомфорт во всем, начиная с отсутствия любимого запаха его тела и заканчивая аурой его сущности. Он стал для нее необходимым как воздух, без него словно образовывалась бессмысленная пустота. Крис подумала о том, что не позволит ему уйти, никогда, потому что без Габриэля ее жизнь снова станет похожа на болото.
Ей вдруг захотелось вскочить с постели и броситься к нему в объятия. Этой ночью впервые за всю жизнь Кристина чувствовала себя в безопасности, при этом не полагаясь на собственные силы. Она расслабилась, полностью доверилась ему, и это чувство было головокружительным.
– Я принес нам кофе, - смущенно сказал парень и поставил поднос на столик, - ты голодна?
Кристина заметила, что он переоделся. Ей нравился его стиль. Простая футболка без надписей, потертые джинсы и кожаный пояс, нравился его запах. От него пахло мужчиной больше чем от кого-либо другого. Ее ноздри затрепетали. Особенный запах. Он казалось, принадлежал только ему и нравился ей. "Ты голодна?" Слово вызвало странные ассоциации и совсем не с едой. Интересно она сможет когда-нибудь снова заниматься сексом. С ним?
– Да, я голодна.
– Лови, - он бросил ей пакетик с кровью…В голове вспыхнула картинка как она жадно разрывает зубами пакет, как слизывает кровь с бетонного пола. По телу прошла дрожь и Крис отбросила пакет в сторону как ядовитую змею.
– Я не хочу пока что есть…потом… позже.
Но она лгала, голод становился невыносимым, он накатывал волнами, заставлял содрогаться всем телом, чтобы удержаться и не схватить пакет и осушить его с жадными причмокиваниями на коленях прямо на полу. С ней никогда не случалось ничего подобного. Крис могла контролировать жажду всегда. Но не сейчас.
Габриэль не сводил с нее глаз, между его бровей пролегла складка.
– Иди сюда, - тихо позвал он, но Крис смотрела на пакет, жадно облизывая губы и стараясь контролировать чувство нарастающей паники внутри. Дикий голод напоминал страшный подвал у Михи, вызывал ассоциации с тем кошмаром.
– Крис.
Внезапно ее ноздри хищно затрепетали, улавливая более соблазнительный аромат, усиливший ее жажду втрое. Габриэль порезал себе шею сбоку, тем самым опасным лезвием, которым Крис пыталась вскрыть вены.
– О боже, - тихо выдохнула она, перед глазами поплыл туман.
– Иди ко мне, ты нуждаешься в этом.
Это его кровь пахла так невыносимо. В горле моментально пересохло. Габриэль взял ее за руку и резко привлек к себе.
– Я не могу…ты не должен…я
– Да, не должен…я просто этого хочу.
На секунду посмотрела ему в глаза и увидела, как у него потемнели зрачки. В следующую секунду она уже не владела собой. Габриэль лишь слегка вздрогнул, когда клыки Крис проникли под кожу.