Исчадие Кромки. Часть 2
Шрифт:
— Я рождена, чтобы сказку сделать былью! — С веселым смешливым перезвоном отозвалась Самобранка.
Я едва в осадок не выпал, «услышав» знакомые строки. Черт! Да какой же Силы её Ментальный Дар? Ведь это же всё надо было выудить из моей памяти… Хотя, мыло и зубную пасту она тоже не с потолка взяла. А то, как она эти строчки к себе применила, означает, что с чувством юмора у нее тоже полный порядок.
— Не волнуйся, Гасан Хоттабович! — заметив моё состояние, продолжила Самобранка. — Мне недоступны все твои мысли. Только самые-самые… Желания, мечты, воспоминания, лежащие «на поверхности».
— Ты меня прямо в краску загнала, красавица, — мысленно расхохотался я. — Тебя послушать, так у меня уже белые крылышки за спиной выросли.
— Нет, Гасан Хоттабыч, на ангелочка ты совсем не похож! — незлобно поддела она меня. — И горе тому, кто купится на твою мнимую доброту и мягкость! Внутри тебя такой стержень, согнуть который еще никому не удалось! Поверь, я вижу это, такой уж меня создали.
— А кто тебя создал, родная? — осторожно поинтересовался я.
— Не знаю, Гасан Хоттабович, — отозвалась Самобранка после длительного молчания. — Эта информация сокрыта от меня.
Закончив обмениваться любезностями с разумным Артефактом, я отправился на водные процедуры. Подошел к берегу, присел, «попробовав» водичку ладонью. Как парное молоко! Эх! Сбросив с себя всю одежду, я с наслаждением погрузился в теплую озёрную воду. Немного поплавав, вооружился мылом и вымылся до хруста, тщательно намыливая бороду и отросшие волосы.
Почистив зубы, я вернулся на берег, собрал всю одежду в охапку и капитально её простирнул. Ведь снимать-то её с трупа пришлось, пусть и капитально высохшего несколько столетий назад. Чистую, но мокрую одежду я напялил на себя, а затем просушил, использовав свой Дар Повелителя Огня. Не обошлось без небольшого казуса: припалил кое-где штаны, да кафтан. Хорошо, хоть до дыр не прогорели. Но, в общем, это были сущие мелочи по сравнению с мировой революцией.
Чистый и благоухающий я вернулся к развернутой скатерти, где меня уже дожидалась исходящая паром кружка крутого кофе, горячая яичница с беконом и большой ломоть свежеиспеченного хлеба с маслом. Скатерть как всегда оказалась на высоте, предугадывая любое моё желание в еде.
— Ну что, ребятки? Пришла пора прощаться? — произнес я, вернув на Скатерть опустевшую кружку.
— А может, еще погостите? — с надеждой произнес Водяной, лежащий возле Самобранки с раздувшимся брюхом.
И куда в него столько влезло? Живот у него, похоже, резиновый. Он теперь, наверное, целый месяц без еды обходиться сможет.
— В гостях хорошо, — улыбнувшись Озёрному Владыке, ответил я, — а дома лучше! Нам ещё дорогу домой отыскать нужно.
— Так это, — произнес Водяной, — Леший вас быстро к людям выведет, хоть и далеко они живут. Только зачем? У нас тут хорошо. Спокойно. Живи и наслаждайся! А с такой скатертью самобранкой можно жить-поживать, и добра наживать! Вон, тот же Леший с помощью зверья своего вам избу отстроит, — продолжал увещевать меня Водяник, — будет любо-дорого посмотреть! И нам веселее, и вам хорошо! Оставайтесь, а? И коту вашему здесь место найдется. Я его наисвежайшей рыбой каждый день снабжать буду. У Лешего мелкой живности в лесу полно. Бегающей, прыгающей, летающей — на любой вкус. Ну, а если надоест свежую сырую дичину кушать,
— Занимательную ты мне картину нарисовал, твое мокрое величество, — согласно покачал я головой. Просто рай земной! Не жизнь — малина…
— А малины у меня в лесу видимо-невидимо! — подключился к уговорам Леший. — Ягоды тоже на любой вкус!
— Не в малине дело, ребятки, — произнес я, хлопнув Водяного ладонью по пухлому плечу. От легкого шлепка его рыхлое и набитое жратвой тело заколыхалось, словно гигантский студень, — но ваше предложение я оценил. Если когда-нибудь мне всё наскучит, и захочется уединения и тишины, обязательно сюда вернусь. А сейчас мне обязательно надо вернуться и закончить то, что не закончено. Жить по-другому я не умею! — решительно отверг я соблазнительное предложение.
— Жаль! — Реально расстроился Водяной, да и Леший своей кислой рожей безмолвно поддержал своего водоплавающего приятеля.
Конечно, с такой Скатертью-самобранкой можно жить припеваючи. Да и заиметь под боком такого Мага-Силовика, как я — дорогого стоит. Хотя, я вот никак в толк не возьму: почему у них тут так спокойно и безмятежно? Никаких Злобных Тварей и Монстров не водится, как будто мы и не на Кромке находимся.
Обычное озеро, обычный лес. В озере — рыбы, лягухи, пиявки, а в лесу нормальные звери, как в обычном «человеческом» мире. Вот как такое может быть? Или меня-таки через Безразмерную Суму Стриги с Кромки куда подальше выкинуло? Теоретически — да, я и не такое видел. Но что-то я сильно сомневаюсь. Надо будет с говорящим котом с глазу на глаз переговорить, чего он там ночью у пьяных хозяев воды и леса выведал?
— Мне тоже жаль, ребятки! — Я тяжело вздохнул — мне здесь действительно нравилось.
После огромного количества «приключений», схваток и смертей, как никогда хотелось спокойствия и тишины. И всё это было здесь — на берегах большого озера, затерянного в непроходимом лесу. Всего лишь одна ночь и утро, проведенные в расслабленной неге и покое, излечивали от накопившейся усталости и психического выгорания.
Эх, провести бы здесь, действительно, месячишко-другой, а лучше полгода-год. Посидеть по утренней зорьке с удочкой на берегу, болтая ни о чем с Водяным, побродить по лесным распадкам в сопровождении Лешего… Но, нет! Есть у меня еще неоконченные дела… И Надюшка…
'Так что оторвал жопу, Хоттабыч, — мысленно скомандовал я себе, — и ать-два, ать-два!
— Всё, ребятки, сейчас «до ветра» сгоняю, — произнес я вслух, — и будем собираться.
Я поднялся на ноги, и пошел в лес, выискивая взглядом заросли погуще — в туалет тоже хотелось не по-детски. Проходя мимо говорящего кота, развалившегося на теплом, нагретом солнцем камне, я легонько его «подопнул».
— Мессир? — Лениво приоткрыв один глаз, промурчал хвостатый пройдоха.
— Пойдем, пошепчемся, — мысленно сообщил я ему. — Только вида не показывай. Встретимся в кустах! — И я указал ему на выбранное предварительно место встречи.
Зайдя в кусты, я уселся на поваленное бревно и принялся ждать своего пушистого помощника. Грималкин не замедлил явиться, благоразумно выйдя совсем с другой стороны леса. Что ж, молодца — с конспираций знаком.
— Что скажешь, дружище? — мысленно спросил я говорящего кота. — Удалось что-нибудь разузнать, отчего в этих краях тишь, да гладь? Или мы с тобой не на Кромке?
— Это точно не Кромка, мессир, — качнув головой, произнес Грималкин. — Как я понял — это Земли Хаоса!